– А тебе не кажется, что нас забросило в настоящее болото? Сейчас лягушки сидят тихо, а к ночи начнут квакать вовсю.
– Тогда-то мы их и съедим! Господам англичанам отлично известно, что мы проголодались, однако они как будто забыли про нас. Хорошо бы разворотить здесь все к чертям.
– Да что мы можем в этих кандалах?
– Надо освободиться и отыскать светловолосую мисс.
– Без помощи нам не обойтись.
– Ты забыл про двух наемников?
– Хм… На немцев надежды мало.
– Зря ты так говоришь: они храбрые ребята.
– Так ты надеешься скоро увидеть Ульриха?
– Не только его, но и его брата.
– Хм…
– Закончил вздыхать, несчастный марсовой? Я остаюсь боцманом «Громовержца», а ты всего лишь второсортный моряк.
– Бретонец…
– Не знаю, и что только мешает мне дать тебе подзатыльник!
– А ты попробуй!
– Если б не мои кандалы, ты бы давно его получил.
Однако бедняга-боцман ничего не мог поделать! Англичане заперли узников в душной и темной кладовой, где все пропахло тошнотворным запахом гнили.
Каменная Башка попробовал было разбить оковы, но вскоре воскликнул:
– Черт возьми! Настоящая английская сталь! Приберегу силы для другого случая.
– Скажи, что с нами сделают эти мерзавцы?
– Повесят, что же еще!
– Ты серьезно или просто хочешь меня напугать?
– Дорогой мой, я же не маркиз Галифакс!
– А что будет с «Громовержцем»?
– Он снова остался без мачты! – со вздохом воскликнул Каменная Башка. – Что за злой рок преследует наш бедный корвет! И всегда-то сбивают нам грот-мачту! Почему не рею, не бушприт, не верхушку фок-мачты?
– Зато с нами американские корабли.
– Да, и они защищают корвет, но не нас с тобой, любезный прохвост! Уж больно они тяжеловесны, чтобы угнаться за фрегатом. Это лучшее судно из всех, что лорд Хау привел в Бостонскую бухту!
Не успел он произнести эти слова, как заскрипел тяжелый засов и обшитая железом дверь отворилась. В кладовую вошли двое мужчин со светильниками в руках.
– А! Приятель Пивное Брюхо! – весело воскликнул старик-боцман. – Пришли, чтобы нас повесить?
– Пофесить, дорогие друзья? Никогда! – отозвался Ульрих. – Я нафсегда помнить сардельки, пифо, фунты и что я фам обязан моя шизнь.
– Не мне, а бостонскому палачу, приятель!
– Тем, что я жиф и снофа уфидеть брата, я обязан фам!
– А, так тут и ваш братец? С чем пожаловали? Создается впечатление, вы что-то затеяли. – Обернувшись к Малышу Флокко, боцман добавил: – Ты только глянь на их физиономии!
– Не больно-то веселые, – отозвался марсовой.
– Друзья, слушайте фаш друг Ульрих. Сначала поешьте. Англичане фас обидели, но мы с братом о фас позаботимся.
– Заканчивай со своим акцентом, Ульрих, – сказал Каменная Башка. – Ужасно действует на нервы. Фас, фас…
Рассмеявшись, молодой наемник достал из глубоких карманов сухари и два куска солонины: все свежее продовольствие англичане давно съели за время долгого плавания в поисках безопасной гавани.
– Я всегда говорил, что ты славный парень, хоть и немец, – сказал боцман. – Давай все сюда! У нас во рту и крошки не было со вчерашнего вечера!
– Еще я принес фот это, – сказал Вольф, протягивая корсарам две початые бутылки.
– Тысяча колоколен! Вот это роскошь! Держу пари, такого изобилия и за столом у маркиза Галифакса не водится! Только как мы будем есть в кандалах?
