Тема такая… официальная… – Матвей глотнул пива и посмотрел на Скрипника.
– Ничего, дядя Мотя. Как тебе удобнее, так и действуй.
– Ну вот, смотри. Есть у нас в городе проспект, главный, типа как у вас – Невский. Он у нас Пролетарский называется. И выходит прямиком к вокзалу. А у вокзала стоят два ларька, давно, лет уже, наверное, двадцать пять. Торгуют одним и тем же: алкоголь, сигареты, соки, вода, шоколадки какие-то… Один ларек азербайджанца Ильяса. Второй – Маньки Соколовой. А теперь, Борис Аркадьевич, представь, что это и есть вся наша планета Земля. Площадь у вокзала и два ларька на ней. Представил?
– Ну.
– А теперь представь, что и у Ильяса и у Маньки в ларьках есть ядерные боеголовки, якобы для защиты. Друг от друга. И каждый из них знает: даже если кто-то один выстрелит – то исчезнут оба, и вокзальная площадь, кстати, тоже. И все равно продолжают бубнить что-то, ругаться, поливать друг друга грязью, швыряться тухлыми яйцами. Вопрос: зачем? Почему не жить спокойно? Дружно?
– Интересная аналогия, – задумался Борис, поглядывая на сгущающиеся на востоке тучи. – Никогда о таком не думал.
– Ну а вообще на эту тему думал?
– Да, Матвей Аскольдович.
– И? Поделишься?
– Поделюсь. Ты с ларьками мне пример привел, а я с тобой поделюсь наблюдениями изнутри социума под названием… ну, например, «офис небольшого коммерческого предприятия». А там такое… У предприятия есть собственник, у него свои цели, обычно – получить как можно больше прибыли. Для этого он выстраивает отношения с рынком, конкурентами, клиентами, сотрудниками. У каждого сотрудника тоже есть свои личные цели. В соответствии с ними те выстраивают свои отношения друг с другом. Я человек опытный: пять мест работы сменил. Знаю, о чем говорю. И везде, слышишь, Матвей Аскольдович, везде было одно и то же…
Скрипник прервался на секунду, вспоминая, а Матвей поднялся, нервно обошел вокруг стола, вернулся и снова сел.
– Одно и то же, – повторил Борис.
– И что это?
– Даже не знаю, как это определить в более-менее приличной форме…
– Боря! – удивленно взглянул на собеседника Матвей. – Оглянись. Мы торчим на самом севере Карелии, у Белого моря, на моей даче, бухие который день. Забудь уже о приличиях. Не в филармонии, друг мой.
– Это да. Ну и хорошо… Наиболее приличное выражение, которое подходит, – это «меряются письками». Руководство фирм меряется письками с конкурентами, с властями, если прижмут, и с заказчиками, если наглеют. Сотрудники – друг с другом. Подставляют. Жалуются. Прикалываются. Наверх лезут…
– И чего? При чем здесь это?
– Так это микромир, Матвеюшка. А теперь камера медленно отъезжает, позволяя зрителю наблюдать все более и более крупный план. И что мы видим? Вместо предприятия – целая страна. А там что? То же самое: руководитель и сотрудники. Камера отъезжает еще чуть-чуть – что видим? Другие страны – конкуренты нашего предприятия на рынке земного шара. И? Кругом одно и то же. Руководство меряется письками с конкурентами, сотрудники – друг с другом. Подставляют друг друга, жалуются, прикалываются. Наверх лезут. Смекнул?
Матвей молча смотрел на Скрипника, а тот все оглядывал небо, ища темные грозовые тучи. Затем продолжил:
– У кого масштаб мышления поменьше – руководят предприятиями. У кого побольше – странами. И все как один меряются письками, только каждый в своей лиге. Иногда, правда, кто-то пытается вылезти из низших лиг наверх и показать, что у них тоже все выпирает наружу – и терпеть нет мочи. А иногда и наоборот.
Матвей все молчал, насупившись, а потом рассмеялся, глядя на серьезное лицо Бориса Аркадьевича:
– А у тебя талант комика. Знал об этом?
Борис без тени улыбки поднял бровь. Матвей продолжил, видя, что реакции пока нет:
– Ты очень смешно рассказываешь, а вид при этом у тебя очень серьезный. Продолжай в том же духе – составишь конкуренцию Семену Альтову.
– Не выдумывай. Семен Альтов – вне конкуренции. – Скрипник перевел дух после своего выступления. – Меня и коллеги, и даже Ленка считают человеком без чувства юмора. И я думаю, они правы.
– Ну-ну! – рассмеялся Матвей. – Ладно, хорошо. Хорошая версия. И ты считаешь, что взаимная агрессия, уколы, войны – все это из-за желания доказать, что у кого-то это место длиннее?
– И длиннее, дядя Мотя, и крепче. Но это лишь одна причина. Есть еще и вторая. Тоже важная. Поиск адреналина. Приключений на пятые точки. Так ведь просто мериться – скучно. Снял портки от Томми Хилфигера, достал циркуль – и все. Дело в шляпе. Скучно. А распихать по всему миру С-300? Вот тут адреналин и попрет. Причем и у тех, кто ставит, и у тех, на кого их направляют. У всех. А в офисе как ребята адреналин получают? В выходные кто-нибудь с тарзанки прыгнет – и нормально. На неделю запас есть. Опять же здесь вопрос масштаба, Матвей Аскольдович.
