Опять пришлось вести нелегкие переговоры с турками, платить компенсации, чтобы накануне шведского нашествия не рассердить еще и Османскую империю.
Но накапливались серьезные проблемы и на Дону. До сих пор казаки привыкли видеть себя привилегированными. Правительство с ними заигрывало, не затрагивало их «вольностей». Службой не слишком обременяло. Кроме жалованья, предоставляло другие заработки, позволяло торговать без пошлин в порубежных городах. Соглашалось и с правилом «с Дона выдачи нет». Петр такого особого статуса не понимал и не воспринимал. Почему одна область России должна жить на каких-то иных правах, чем остальной народ? Почему она становится легальным убежищем для преступников?
Царь начал приводить порядки на Дону в соответствие общегосударственными. Право беспошлинной торговли отобрал. Часть рыбных промыслов передал жителям Азова. Службу казаков дополнил новыми обязанностями – охраной Азова, пересылкой почты. А вокруг Бахмута возник конфликт между донскими казаками и Изюмским слободским полком. Место было богатым – соляные месторождения, рыбные ловы на Донце, сенокосы. Изюмский полковник Шидловский обратился к своему начальнику, киевскому воеводе, через него переслал жалобу царю. Обосновал ее грамотно, и в канцелярии Петра спор решили в его пользу. Донцы не уступали. Но Шидловский, получив высочайшее решение, не церемонился. Направил отряд, погромил и сжег Бахмутский городок донцов.
Но и те не были безобидными овечками. На Бахмуте атаманом был Кондратий Булавин. Человек крутой, убежденный старообрядец – его брат вместе с общинами раскольников вообще переселился на Кубань, во владения Крымского хана. Войсковой атаман Илья Зерщиков поддержал Булавина. Тот вооружил казаков и рабочих, трудившихся на солеварнях. Налетел на изюмцев, спалил их городок и вышиб прочь с Бахмута. Они опять жаловались, из Москвы прислали дьяка Горчакова навести порядок. Но Булавин бесцеремонно арестовал его и выпроводил ни с чем. Пошла переписка, обвинения. Но правительство отвлекала война, а конфликт был мелким, дело заглохло.
Однако самой серьезной проблемой на Дону стали беглые. Сюда удирали ссыльные и каторжники со строительства Азова и Таганрога, с коребельных верфей Воронежа. Много было дезертиров. Они становились не казаками, а бурлаками – работниками в казачьих хозяйствах, на рыбных промыслах, солеварнях. Царь несколько раз посылал чиновников «сыскать» беглых, вернуть к прежним местам работы и жительства. Ничего не помогало, казаки их прятали. Для них дешевая рабочая сила приносила очень ощутимые выгоды. В 1707 г. с этой же задачей был отправлен князь Юрий Долгорукий с тысячей драгун.
В учебниках и советских трудах по истории описывается «крестьянское восстание», которое поднял Булавин, решивший бороться за свободу. Но и это лишь политическая легенда. Исследования специалистов показывают, что уничтожение экспедиции Долгорукого организовала верхушка казаков во главе с войсковым атаманом Лукьяном Максимовым, чтобы самим не попасть под обвинение в укрывательстве беглых (а за укрывательство дезертиров полагалась вообще смертная казнь). Но убить князя и его подручных требовалось так, чтобы это не выглядело восстанием против царя. Якобы прикончили те самые беглые, которых наловила экспедиция, – и шито-крыто. Глядишь, в условиях войны следствие затянется, да и сумеет ли концы раскопать? Исполнителем стал Булавин. Налетел ночью на Шульгин городок, перебил Долгорукого, его офицеров и отряд драгун.
Атаман Максимов с казаками выступили на подавление бунта. Но даже не сражались. Остановились лагерем, а на следующий день «воров» уже не было, им позволили разбежаться. А царю наврали, будто разгромили их и казнили зачинщиков. Петр «за верность и усердие» наградил Дон жалованьем в 10 тыс. руб., и все вроде бы успокоилось. Но остался сам Булавин. Он тайно приезжал в Черкасск, и его не арестовали. Судя по всему, его уговаривали уйти к брату на Кубань. Но вот он-то не захотел угомониться. Погуляв несколько дней во главе мятежной толпы и увидев, как легко она обрастает бурлаками и казаками, он считал, что способен на большее. Задумывал крупную смуту – поднять Дон, захватить Азов, освободить содержавшихся там каторжных и идти на Москву.
Вместо Кубани он поехал в Запорожье. Предложил выступить вместе. Кошевым атаманом был Финенко, он расценил призыв как бессмысленную авантюру, с негодованием отверг. Но Булавин развернул агитацию среди рядовой «сиромы» и всякого пришлого люда, набравшегося в Сечи. Возбудил их, звал бороться за казачьи «вольности», которые попирает царь. Запорожцы вспомнили и свои обиды – запрет ходить на турок и татар, конфликты на Самаре, выговоры за купеческие караваны. Стали бузить. На Рождество Христово как раз была рада, и Финенко низложили. Выбрали кошевым врага «москалей» Костю Гордиенко. Правда, и он оценил, что предложение гиблое, поход на Дон объявлять отказался. В это время и до царской администрации дошли известия, что Булавин мутит воду в Запорожье. Киевский воевода Голицын и Мазепа прислали требования выдать его. Гордиенко ответил, что из Сечи выдавать не принято. Но и не ссорился, пообещал выслать смутьянов. Хотя этого не исполнил. Булавин расположился в городке Терны на Самаре, и кошевой негласно позволил ему набирать добровольцев.
Но в январе армия Карла XII вторглась в Белоруссию. Из Саксонии он выжал 5 300 000 рейхсталеров контрибуции, вооружение, снаряжение, запасы. Его войска отдохнули и пополнились. Король не скрывал – подписывать мир он будет в Москве. Петра низложит. Посадит на престол кого-нибудь из поляков. Или из русских, кто будет хорошо себя вести. Заберет для Швеции западные области: Архангельск, Новгород, Псков. Смоленщину и Украину отдаст Лещинскому. А остальное поделит на удельные княжества.
В Белоруссии начались бои. Русская армия от генерального сражения уклонялась, отступала. Когда Карл остановился в Сморгони, к нему приехали посланцы Мазепы. В прежних пересылках с Лещинским гетман уже заключил договор, на каких условиях он перейдет под польское владычество. Мазепе были обещаны Витебское и Полоцкое воеводства. При этом он сохранял владения на Украине, становился самым могущественным и богатым из польских
