– Ты ведь, тоже мусульманин, – сказал Хасан, поднося Али чашу с вином.
Али кивнул и сказал, принимая чашу двумя руками:
– Я обойдусь без комментариев.
– А женщина твоя, тоже выпьет? – из вежливости спросил Хасан.
– Конечно, выпьет, – подтвердил Али, – почему же ей не выпить.
Он пошутил, но Сара, в самом деле, схватила чашу и, не дожидаясь тоста, отвела платок от губ и осушила ее. Хасан одобрительно крякнул и сказал:
– Ну что же, и мы последуем примеру этой ханум, за здоровье так сказать присутствующих.
На столе лежала стопка хлебов, испеченных в тандыре, в большой глубокой тарелке плавал в рассоле белый овечий сыр. Много редиски, зеленого лука, гора кресс-салата и длинный плоский кусок вяленого мяса. Один из пиратов отрезал от нее тонкие пластинки и клал на общую тарелку. Другой отрезал такие же пластинки от сыра. Третий отрывал куски хлеба, клал на них сыр, мясо, лук с редиской и передавал по кругу.
– Мяса можно бы и побольше отрезать, – бестактно сказал Али, которому выпитое вино ударило в голову.
– Ты сначала попробуй, – ответил резчик.
Мясо было сильно перченым. Али съел его и тотчас схватился за чашу с вином, чтобы залить пожар во рту. Пираты засмеялись.
– Мы тут корабль взяли армянский, так это оттуда – бастурма называется.
– Вот уж не знал, что у армян свой флот имеется, – заметил Али.
– Имеется, – подтвердил Хасан, – он базируется на озере Севан, которое, как известно, имеет выход к Каспию.
Али изумленно взглянул на Хасана, но тот, не выдержав, захохотал.
– Наливай, чего спишь, – прикрикнул Хасан на виночерпия. Последний обошел всех по кругу, и сам сел, наполнив свою чашу.
– Купцы армянские были на том корабле. А теперь, выпьем за встречу, – предложил Хасан.
После второй чаши Джамал опьянел окончательно. Он немного сполз, облокотился на стол и уронил голову на ладонь.
– Ты посмотри, даже горячего не дождался, – сокрушенно сказал Хасан. – Ладно, ведите его на корабль.
Двое пиратов подхватили Джамала под руки и унесли, Сара была в полудреме, она сидела, привалившись головой к Али.
– Может быть, ее тоже на корабль? – вопросительно сказал Хасан.
– Я останусь здесь, – неожиданно твердым и ясным голосом ответила Сара.
– А знаешь, Али, – сказал Хасан, – третью чашу я хочу выпить за тебя. Я за эти годы много раз вспоминал твой сказку. Мы даже друг другу его пересказывали. А, может быть, ты нам что-нибудь расскажешь по старой памяти. А?
– Лучше сразу зарежьте, – ответил Али.
Раздался сдержанный смех.
– Почему ты так говоришь, друг мой? – воскликнул Хасан. – Неужели у тебя остались такие тяжелые воспоминания? Мы ведь так хорошо сидели, выпивали, закусывали. Ты рассказывал нам замечательную историю. Хорошие были дни. Мы часто вспоминаем.
– Не знаю, о чем вы вспоминаете. Но я помню, как чудом избежал смерти. И воспоминания эти не доставляют мне удовольствие. Почему мне всегда приходится что-нибудь рассказывать.
– Зря ты так, – возразил Хасан, – хорошая поучительная история продлевает жизнь.
– Возможно, тому, кто слушает, но тому, кто рассказывает – укорачивает.
– Дорогой Али, – почтительно сказал Хасан, – никто из нас не посмеет неволить тебя в этом. Ты наш дорогой гость, ешь, пей и не думай ни о чем таком, что могло бы омрачить твое чело. Скажи здравицу, и мы выпьем за что-нибудь хорошее.
Покладистость и миролюбие главаря породили в Али чувство неловкости. Так часто бывает, когда человек упорствует, встречая сопротивление, но, если ему удается настоять на своем, он тут же готов идти на попятную. Особенно, после того, как он был на краю гибели. Али взял в руки чашу, наполненную виночерпием, и сказал:
– Дорогой Хасан, я хочу выпить за твое здоровье. Мне нравится твоя принципиальность и верность долгу. Последнее качество – такая редкость, что оно может быть свидетельством благородства и знатности. Давай, посидим, попируем, поговорим на отвлеченные темы. А там, как знать, может и придет мне в голову какая-нибудь занятная история. Я мог бы рассказать тебе, как государыня Лада воевала против крестоносцев. Как обвела вокруг пальцев Великого Магистра госпитальеров, но это займет слишком много времени.
Довольный Хасан улыбнулся и с готовностью поднял чашу.
– Конечно, мой дорогой гость. Как ты скажешь, так тому и быть. Я только сейчас начинаю в полной мере осознавать, какая счастливая судьба привела тебя на этот остров, и я смог узнать новости о своей госпоже. Мы же с моей ватагой, как цепные псы. Мы не можем жить без хозяина. И мы сейчас просто испытываем радость. А счастьем будет возможность вновь лицезреть ее. Может быть, ты знаешь, где она? Мы готовы тут же сняться и поступить к ней на службу и умереть за нее.
