Парелия начала воодушевленно описывать ему все эти звуки и делиться чувствами, которые они в ней вызывают.
— Неужели ты хочешь загипнотизировать меня? — зевая, спросил Арси. — Ничего у тебя не получится, все равно я выиграю.
— Нет, я просто перечисляю все, что чувствую.
— В этом перечне ты забыла упомянуть обо мне.
— Ну, хорошо, ты в моих чувствах тоже присутствуешь. Только жаль, что на месте такого преступника, как ты, не сидит рыцарь, — сострила Парелия.
— Ты забыла упомянуть еще одну важную деталь.
— Какую?
— А как же мое сердце? Неужели не слышишь, как оно бьется?! — прошептал Арси.
— Этот грохот? Что за неприятные звуки оно издает? — пошутила Парелия. — А ну-ка скажи своему сердцу, чтоб оно немедленно прекратило и не мешало мне любоваться природой.
— С того самого момента, как я встретил тебя, оно не может больше молчать…
— Да, да! Еще чуть-чуть, и из тебя выйдет настоящий поэт, — улыбнулась Парелия.
— А ну-ка быстренько ущипни меня, — Арси придвинулся к ней еще ближе.
— Зачем?
— Хочу убедиться, что это не сон. Так боюсь, что все это окажется иллюзией, ведь такая гурия может прийти только во сне. Сидеть перед тобой и смотреть в глаза. Такое впечатление, что все это — сказка, а ты — принцесса из этой сказки…
Арси был так поглощен этими прекрасными глазами — он не видел ничего, кроме них, — поэтому не сразу сообразил, что Парелия действительно решила выполнить его просьбу:
— Ай! — воскликнул он от неожиданности, когда она ущипнула его за руку.
— Арси, у тебя совесть есть? — надула губки девушка. — У меня уже шея онемела. Сдавайся!
В этот момент Парелию кольнула в сердце предательская мысль: а не сдаться ли самой?! Ведь здесь, на этом острове, никто не знает, что она принцесса, а значит, никто не узнает и о поцелуе. Ничего же плохого не случится, если она с кем-то поцелуется? Почему всем остальным можно целоваться, а ей нет?!
К тому же Парелия ни разу ни с кем не целовалась. Ни разу! А ведь она уже не маленькая девочка! Эта ночь — одна из самых романтичных в ее жизни. Здесь каждое мгновение чудесно и неповторимо, и, если она сейчас упустит возможность сделать эту ночь еще более незабываемой, второго шанса у нее может не быть. В конце концов, сейчас все складывается именно так, как она себе и представляла, когда думала о своем первом поцелуе! Чудесная ночь, никаких запретов и правил, никаких надзирателей — только она и этот таинственный молодой человек… О чем еще можно мечтать?
Однако Парелия понимала, что в тот момент в ней говорили чувства. Стоило им взять власть над ее сердцем — и она была готова проиграть в ту же секунду. Но затем в дело вступали разум и здравомыслие. И они говорили ей, что целоваться с разбойником — дело опасное. Что будет, если кто-то узнает? Она же сгорит со стыда! Где это видано, чтобы принцесса целовалась с вором?
Парелия разрывалась между чувствами, которые терзали ее сердце все сильнее с каждой секундой, и разумом.
— Арпи, я тебя уверяю, ни один джентльмен на моем месте не сдался бы, — улыбнулся Арси. — Только ненормальный добровольно откажется от поцелуя с ангелом.
— Знаешь, какой прекрасный сон снился мне этой ночью? — спросила Парелия, снова пытаясь перевести тему.
— Я в нем был?
— Нет.
— Тогда он точно не был прекрасным!
— Мне снилась сказочная поляна, — воодушевленно начала рассказывать принцесса. — Поляна из сотен сияющих в ночи цветов. Их наполовину раскрывшиеся бутоны переливались дюжиной оттенков голубого, белого и розового. Они, словно маленькие солнышки, освещали своими теплыми лучами все вокруг. Глаз не поспевал за этим невероятным калейдоскопом. Они плавно покачивались на ветру, словно одобрительно кивая мне и маня к себе. Я не удержалась и пошла к ним. Прохладная свежескошенная трава приятно щекотала мои босые ноги, а в воздухе витали прелестный аромат росы, благоухание цветов и сладкий привкус нектара. Не успела я насладиться видом этого сияющего в ночи цветочного моря, как в нескольких шагах от меня в траве что-то встрепенулось. Хрупкая, полупрозрачная бабочка взмахнула своими ажурными крылышками, потревоженная незваной гостьей, и вспорхнула в ночное небо. За ней поднялись вторая, третья — и вот уже десятки ночных красавиц закружили в ярком танце, шелестя своими изысканными крыльями и разбрасывая во все стороны ароматную мерцающую пыльцу, словно звездную пыль. Мои руки дирижировали полетом этих волшебных бабочек, — рассказывая это, Парелия действительно подняла руки. — По моему велению они то взлетали вверх, то садились на головки тюльпанов. Их нежные крылышки трепетали в ночи, исполняя волшебный танец. А я оказалась в самом сердце этого безумно красивого хоровода. Очарованная всей этой красотой, я танцевала со сказочными бабочками, словно безумная. И вдруг осознала, что я — Принцесса бабочек… Этот чудесный сон был похож на сказку, в которой волшебство существует как
