нас очень красивая беседка, окруженная шестью величественными колоннами из белоснежного мрамора под красивым каменным куполом, на который прикреплены изящные качели, украшенные лианами. Беседка стоит на краю королевского пруда, и в его гладких водах, особенно в безветренную ночь, отражаются сотни тысяч звезд: больших и совсем крошечных, ярких и уже угасающих, далеких и тех, что кажутся совсем близкими, — протяни руку и схватишь. В воде спокойно плавают речные лилии и кувшинки, превращая водоем в настоящий морской сад. Я так подробно описываю, чтобы ты мысленно представлял себе всю эту волшебную красоту! А каменная дорога, которая ведет к беседке, — узкая и извилистая: один неосторожный шаг — и ты уже плаваешь в водоеме! А вода, между прочим, холодная! Я на своей шкуре узнала это, когда однажды поскользнулась на проклятой дорожке, — засмеялась Парелия.
— Архитектора этой беседки нужно наказать! Я лично займусь этим вопросом, чтобы он никогда не строил такие опасные дорожки, — пошутил Арси. — Я заставлю его весь день плавать в холодных водах.
— Ты что, меня хочешь наказать?! Эту беседку с дорожкой построили по моему проекту! — улыбаясь, произнесла Парелия. — Просто я думала, что извилистая дорожка будет гармонично сочетаться с беседкой. И я оказалась права — правда, кое-что не рассчитала! Но ничего, ночное купание в холодных водах пруда — тоже романтика.
Она немного помолчала, продолжая безотрывно смотреть в эти красивые голубые глаза напротив. Иногда их пристальный и нежный взгляд сбивал ее с мыслей, путал их и заставлял девушку краснеть. Это удивляло ее, ведь она всегда считала себя не робкого десятка.
— Ну ладно, я отвлеклась, на чем мы остановились? — она слегка тряхнула головой, чтобы собраться с мыслями. — Да, так вот, я сажусь на эти качели и начинаю раскачиваться. Качели взлетают все выше и выше, унося меня к самым звездам, которые пленили мое воображение. Я словно пытаюсь разгадать тайну бездонного неба… Но потом мои мысли улетают далеко-далеко — в мир грез и чудес, где каждое мгновение неповторимо, где я абсолютно свободна, где царят любовь и благодать. В такие ночи я не хочу, чтобы солнце вновь вставало на востоке; я хочу, чтобы это ночное мгновение длилось вечно… В конце столь увлекательной прогулки начинаешь благодарить бога за этот чудесный мир.
— Ого, ты так красиво описала, что мне тоже захотелось сесть на эти качели! — воскликнул Арси. — Можно узнать, о чем мечтает красавица, сидя на них?
— Это секрет! — кокетливо ответила Парелия и добавила с улыбкой: — И вход туда тебе воспрещен!
— Брось, и так очевидно, о чем мечтают одинокие девушки, сидя на качелях. Я не такой, как ты, чтоб восхищаться красотой природы. Не спорю, все это красиво, но удовольствия от этого я не получаю, — безразлично пожал плечами Арси.
— Тебе разбойничество доставляет удовольствие? — нахмурилась Парелия.
— Нет, для меня самое большое счастье — смотреть на тебя, — нежно прошептал Арси. — Честное слово, я готов всю жизнь смотреть только на тебя! Будет правильнее сказать: восхищаться тобой.
«Эх! Как жаль, что он разбойник, — с глубочайшей досадой в душе подумала Парелия. — Почему жизнь такая несправедливая? А ведь красивая любовная история получилась бы!»
— Арси, еще раз вспомни мое предупреждение и не влюбляйся в меня.
Однако в глубине души Парелия хотела обратного: чтобы он влюбился в нее и эта любовь превратила разбойника в «принца».
— Да, не проблема, — саркастично ответил Арси. — Несколько минут назад я снова напомнил своему сердцу, чтобы оно вдруг не влюбилось, а то побью.
— На мгновение я представила себе, как ты это делаешь — бьешь кулаками сердце и спрашиваешь: «Что же ты наделало?!» — засмеялась Парелия.
Они снова немного помолчали, после чего принцесса вдруг сказала:
— Арси, знаешь, что я только что заметила?
— Что?
— У тебя красивые глаза…
— О нет, это у тебя они красивые, — поспешил ответить тот и добавил с довольной улыбкой: — Хотя мне приятно слышать комплимент из уст такого ангела.
— Так знай, что, по мнению этого ангела, ты очень бессовестный человек! Если бы на твоем месте был джентльмен, он бы уже давно сдался!
— Я не могу сдаться, боги любви не простят мне этого, — пошутил Арси, — потому что наш поцелуй будет самым горячим и страстным в истории Агастана.
— Арси, ты слышишь? — снова попыталась отвлечь его внимание Парелия.
— Что?
— Мелодии природы.
Они замолчали, и эту тишину тут же заполнили самые разные звуки: тихое плескание воды в пруду, напористое кваканье лягушек на другом берегу, несмолкаемое пение цикад в кустах, треск костра, едва слышный шелест листвы…
