— Насколько я поняла, ты до сих пор поддерживаешь связь с Динариной? — спросила Парелия.
— Да, но мы просто друзья. Я не такой, как Эрик, — всегда поддерживаю связь с друзьями.
— А почему ты сейчас не интересуешься ею? Эрик тебе уже не помеха.
— Я тебе уже сказал, что больше не испытываю к ней никаких чувств, — заверил ее Арси.
— Но отсутствие чувств — не такой сильный аргумент для тебя, — возразила Парелия.
— Уже поздно.
— То есть?
— У нее есть друг.
— Но и это для тебя не помеха, — не унималась Парелия.
— В одну и ту же реку два раза не войдешь.
— Да ты и тысячу раз войдешь, тебе несложно. Сколько бы раз я ни говорила, чтобы ты не связывал со мной никаких надежд, а ты все никак не поймешь, — Парелия вздохнула и добавила с долей изумления в голосе: — Сколько же ты продержался! Меня уже клонит ко сну.
— Тогда сдавайся! — улыбнулся Арси. — Поцелуемся, потом пойдешь спать.
— Нет, даже не мечтай! — Парелия впилась в него взглядом с новой силой.
— А жаль, что я так поздно тебя нашел. Но, как говорят, лучше поздно, чем никогда, — усмехнулся Арси.
— Но не в моем случае, — покачала головой принцесса. — Я для тебя слишком недостижимая цель. Потом сильно разочаруешься, я тебе уже говорила.
— Ты ошибаешься. Во всем Агастане, наверное, только Парелия недоступна для меня. А у тебя нет никаких шансов вырваться из моих рук, — сказал Арси, подмигнув ей.
Парелия не смогла сдержать улыбки: Арси и сам понимал, что между ними ничего не может быть.
— Знаешь, что я представила себе сейчас? Как ты приходишь к моему отцу просить моей руки. Очень смешная сцена.
— А что в ней смешного? — не понял Арси.
— Да все! Отец сидит на своем стуле, а ты, поклонившись, встаешь перед ним и, запинаясь, пытаешься что-то сказать, — Парелия хихикнула, представив себе лицо этого дерзкого разбойника в тот момент.
— Я ни перед кем не склоню головы и не стану заикаться, — решительно заявил Арси. — Я приду не просить твоей руки, а предупредить твоего отца, что его дочь стала моей. Если он не согласен, пусть катится ко всем чертям!
— Арси, как ты разговариваешь? — ужаснулась принцесса.
— Да, я такой, — пожал плечами тот.
— Давай лучше помолчим: не хочу с тобой больше разговаривать.
— Не обижайся, я уже говорил, что изменюсь ради тебя и, если нужно, даже поклонюсь, — Арси задумался и спросил: — А кто твой отец и почему ему кланяются?
— Неважно, давай помолчим, — уклонилась от ответа принцесса.
Парелия смотрела в глаза Арси, практически не моргая и иногда меняя мимику лица: она то улыбалась, то хмурилась, то старалась сбить его с толку, качая головой в разные стороны.
— Даже не пытайся, не получится. Твои уловки на меня не действуют, — усмехнулся Арси. — На сей раз я должен победить.
— Уже жалею, что согласилась сыграть с тобой в эту игру, — обеспокоенно сказала Парелия. — Меня действительно клонит в сон…
— Замечательно, — обрадовался Арси. — Тогда сдавайся, поцелуемся, и пойдешь спать!
— Ни в коем случае! Я продержусь до утра. Арси, посмотри на небосвод, смотри, какая красота.
— Хорошая попытка, но не получится, — усмехнулся тот, не сводя с нее глаз.
Небосвод этой ночью действительно приковывал взгляд и заставлял поразиться красотой самого мироздания. Не тронутый ни единым облаком небесный холст был усыпан сотнями тысяч звезд, словно дорогой шелк — драгоценными камнями.
— Люблю такие ночи, усеянные звездами, — прошептала Парелия. — В нашем саду есть маленькое озеро, в центре которого находится беседка. Меня часто по ночам можно увидеть в этом местечке, сидящей на качелях и устремляющей свой взор в безграничное звездное небо.
— По ночам? Что ты там делаешь?
— Любуюсь нашим сказочным миром, — пояснила принцесса. — Обычно в такие дни стоит безветренная, безмятежная погода. Когда ночную тишину не нарушает ничего, кроме биения собственного сердца. Когда небесное полотно расписано сотнями тысяч звезд, озаряя все внизу таинственным светом. У
