Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

которого уже давно ждали от неё иудеи и к которому фактически шаг за шагом, поэтапно подводило её церковное руководство. Так, в 1991 году, выступая на закрытии Европейского синода, Иоанн Павел II признал ответственность христиан за пассивность, проявленную во время Холокоста[638]. Затем в 1994–1995 годах соответствующие декларации об их ответственности за Холокост были опубликованы католическими церквями Польши, Германии и Венгрии, а в сентябре 1997 года французский епископат принял Декларацию покаяния в Драней, в которой Французская церковь не только попросила прощения у Бога и у еврейского народа за своё поведение в годы оккупации во Второй мировой войне, но и признала влияние многовекового антииудаизма на христианское учение, обусловившее ненависть к евреям.

Вслед за этим в октябре того же года в Ватикане прошёл коллоквиум на тему «Христианские корни антииудаизма», на котором Иоанн Павел II, вновь решительно осудив антисемитизм, пошёл на признание того, что «ошибочные и несправедливые толкования Нового Завета относительно иудейского народа и его мнимой вины» долго порождали чувство вражды в отношении еврейского народа[639]. И, наконец, в марте 1998 года был издан соответствующий документ Ватиканской комиссии по развитию отношений с иудаизмом, названный «Мы помним: размышления о Холокосте»[640], в котором был уже поднят вопрос о связи нацистских преследований евреев с поведением христиан в отношение иудеев на протяжении веков, то есть было признано, что в Холокосте есть доля вины и христианства.

Эта мысль присутствовала и в послании Иоанна Павла II 2004 года по случаю 100-летия Римской синагоги: «Церковь, не колеблясь, оплакивает ошибки своих сыновей и дочерей и в качестве акта покаяния она попросила прощение за их ответственность, связанную каким-то образом с язвами антииудаизма и антисемитизма»[641].

Так был сделан решительный шаг к переходу от «учения презрения» к «учению уважения».

Вторым «историческим» шагом после посещения синагоги стало подписание Соглашения об установлении дипломатических отношений между Св. Престолом и Израилем 29 декабря 1993 года. Через четыре месяца стороны должны были обменяться послами и установить дипломатические отношения в полном объёме. Многие исследователи оценивали этот политический шаг как имеющий революционное значение, а иудеи сделали из него серьёзные богословские выводы. Дело в том, что Католическая церковь всегда учила, что изгнание иудеев с их земли стало карой за отвержение ими Иисуса, поэтому вернуться на Родину они смогут, только приняв Его. И так как иудеи считали, что именно это являлось причиной отказа Ватикана установить официальные отношения с Израилем, его признание они расценили как «признание католиками своих давних исторических и богословских пороков и последовавший отказ от них»[642].

Что же касается Иоанна Павла II, то этот шаг позволил ему наконец приступить к его главной миссии.

В июне 1994 года понтифик в ходе тайной консистории рассказал о своих планах празднования 2000-летия на горе Синай. Затем он разослал всем кардиналам рабочий конфиденциальный документ, который не должен был быть оглашён. Однако кардинал Одди посчитал эту информацию настолько важной, что передал её известному в Италии информационному агентству A.D.N. CRONOS, ознакомившему с содержанием документа определённый круг лиц. Так общественность узнала о существовании секретного «Меморандума»[643].

В «Меморандуме» говорилось, что «2000 год становится герменевтическим ключом ко всей деятельности апостольской резиденции на протяжении тех 20 лет, которые предшествуют этой дате». Понтифик даже уточнял, что документ этот является ключом к самому его понтификату. «Меморандум» состоял из трёх частей и ставил две цели.

В первой части говорилось об акте покаяния за все прошлые «преступления», что должно было означать разрыв со всей прежней, дособорной церковью, и ознаменовать новый, «ассизский», период существования. Во второй части излагался экуменический мартиролог, в котором должны быть имена тех, кто пострадал за католическую веру, но одновременно предполагалось включить имена «мучеников» и других религий. Наконец, третья часть касалась расширения экуменизма.

Цели же ставились следующие. Во-первых, проведение экуменического собора в Иерусалиме, который представлял бы собой сверхАссизи. В нём должны были участвовать все «разделённые братья» христиане. Во-вторых, проведение большого собрания на горе Синай с тем, чтобы построить религию «Книги», поскольку католическая религия — это не религия «Книги», а религия Церкви. Для этого понтифик собирался пройти маршрутом Авраама, чья фигура соединяла, как он считал, «три авраамические религии», и объединить эти «мировые» религии на основе десяти заповедей, что означало фактически отрицание католических догм. Таким образом, «Меморандум» представлял собой программу уже открытого утверждения религии ноахизма — масонской всемирной религии.

И действительно, началась работа по подготовке к встрече третьего тысячелетия, которая должна была состояться в Иерусалиме — для христиан и на Синае — для «наследников Авраама». Готовить эту программу должны были 5 континентальных синодов. Понтифик провёл встречу с кардиналами, на которой заявил: «Мы не можем предстать перед Христом такими разделёнными, какими мы были в ходе второго тысячелетия… В связи с этим великим юбилеем Церковь должна покаяться: то есть ей надо признать исторические недостатки и пренебрежение в отношении её детей в нарушение требований Евангелия». Пока понтифик просвещал кардиналов, в Париже открылся коллоквиум представителей трёх религий под лозунгом «Больше никогда не разделять детей Авраама». Здесь было решено проводить постоянный международный форум межрелигиозных встреч трёх религий «в духе Ассизи», о котором присутствовавший тут кардинал Кёниг сказал: «Ассизи — это синоним нового пути. Требование мира превосходит все