накрыла ее с головой. Поток сладострастных ощущений получился настолько плотным, что с ним оказалось трудно справиться. Лина испытывала сразу два взаимоисключающих желания: с одной стороны — прекратить поцелуй немедленно, пока она не сгорела дотла в пламени страсти, а с другой — длить и длить сказочные мгновения так долго, как это только возможно!
Голова ее кружилась, тело наполнялось жаром из неведомого внутреннего источника, каждая его клеточка трепетала. Что-то таинственное и мощное пробудил в Лине этот поцелуй, нечто, дремавшее даже в самые острые моменты интимной близости с бывшим мужем.
Просто с Фрэнком я не могла до конца раскрыться, мелькнула догадка в затуманенном страстью мозгу Лины. А Алекс обладает особым даром делать женщину раскованной и свободной.
Лина чувствовала, что Алекс блуждает ладонями по ее спине, а потом вдруг обнаружила, что и сама положила руку на его обнаженную грудь. Ощутив его ускоренное, взбудораженное сердцебиение, она поняла, что он тоже переживает бурю эмоций. Это показалось ей удивительным и одновременно заставило плотнее прильнуть к его большому сильному телу.
Следующие несколько минут она упивалась блаженством поцелуя. За это время Алекс успел переместить одну руку к ее лицу, потом медленно скользнул кончиками пальцев по горлу вниз, к ключицам, видневшимся в разрезе блузки, верхние пуговицы которой были расстегнуты. Затем он двинулся ниже…
Конечно, Лина знала, что грудь способна наливаться, как зреющий на солнце сладкий плод, что соски могут превратиться в подобие упругих столбиков, но, чтобы это сопровождалось настолько восхитительными ощущениями, даже не догадывалась.
Однако на пике блаженства Лину вдруг охватила паника. Все было слишком хорошо. И это пугало.
Упершись ладонями в грудь Алекса, Лина слегка отстранилась от него и умоляюще произнесла:
— Пожалуйста… не надо!
Но он вновь притянул ее к себе и прижался к губам в еще более обжигающем поцелуе. Затем, будто почувствовав, что под Линой подгибаются колени, подхватил ее на руки и понес к своему необычному ложу.
— Мы не должны… — лепетала Лина, пока Алекс укладывал ее прямо на шелковое покрывало.
Он не обращал внимания на ее слабые попытки сопротивления. Напротив, только усиливал напор, осыпая бесконечными поцелуями и одновременно раздевая.
Когда Лина оказалась полностью обнаженной, ладони Алекса заскользили по всему ее телу — по плечам, груди, животу, бедрам, включая самые интимные участки. Когда его рука скользнула между ног Лины, на нее обрушился новый шквал удовольствия. Спиной она ощущала прохладу шелка, грудью — тепло, исходящее от разгоряченного тела Алекса. И этот контраст словно подчеркивал остроту испытываемых ею ощущений.
А потом Алекс лег на распростертую на постели Лину, и она с готовностью приняла его в себя, не испытывая больше никаких сомнений.
Даже если происходящее и являлось безрассудством, сейчас ей это было безразлично.
Алекс жадно овладевал ею, заставляя вскрикивать от удовольствия. Наконец она протяжно застонала, всем телом содрогаясь от череды несказанно сладостных конвульсий.
Следом и Алекс издал хрипловато-сдавленный звук, на миг напряженно замер, а потом обмяк, всей своей тяжестью навалившись на Лину…
Рано утром она уехала на работу, выгуляв и покормив Пикси, но не попрощавшись со спящим Алексом.
Во-первых, ей не хотелось будить его только ради того, чтобы сказать «до свидания», а во-вторых, она боялась, что утро — как это часто бывает — окажется далеко не таким замечательным, как минувшая ночь. Поэтому Лина, можно сказать, улизнула с виллы.
Однако не успела она прибыть в свой отдел, как зазвонил стоящий на ее рабочем столе телефон. Сняв трубку, Лина услышала знакомый голос. В нем ощущалась улыбка.
— Ах ты негодная девчонка! — сказал Алекс вместо приветствия. — Почему уехала, даже записки не оставив?
— Доброе утро, — с нажимом произнесла она, намекая на то, что правила взаимной вежливости следует соблюдать в любом случае.
— Разумеется, — ответил Алекс. — Но не это главное. Я тут ломаю голову, кормить Пикси или нет?
— Ах вон оно что! — подхватив его веселый тон, с наигранным возмущением воскликнула Лина. — Значит, тебя больше интересует свинья?
В трубке прозвучал смешок.
— Ну почему, ты тоже. По твоей милости я почти не спал этой ночью.
— Что-о?! — изумленно протянула Лина.
— Шучу, солнышко, шучу! — поспешно произнес Алекс.
— Ты со всеми своими женщинами так шутишь?
Повисла небольшая пауза.
— Э-э… нет. А что?
— В твое отсутствие звонила некая Мари, — нехотя обронила Лина.
Не сказать об этом она не могла, однако ей неприятно было сообщать Алексу о звонке другой женщины, тем более после событий минувшей ночи.
— А, вот в чем дело! И что ей понадобилось?
— Не знаю, — сдержанно ответила Лина. Она просила передать тебе, чтобы ты ей перезвонил.
— Спасибо, что сказала, я так и сделаю.
Лина нахмурилась. Разумеется, иного и нельзя было ожидать, ведь не скажет Алекс: «Не стану я звонить никакой Мари, пусть не мечтает!». Но все-таки в глубине души она надеялась на нечто подобное.
— Хорошо еще, что остальные твои приятельницы не трезвонили! — вырвалось у Лины неожиданно для нее самой. Она тут же пожалела о сказанном, но было поздно. Как известно, слово не воробей…
— Это о каких приятельницах ты говоришь? — с интересом спросил Алекс.
Ну почему я не промолчала? — подавив вздох, подумала Лина.
— О тех, чьи имена и номера телефонов значатся в блокноте, который находится на кухне.
— Ты заглядывала в мой блокнот? — вкрадчиво произнес Алекс.
— Случайно.
— Так же случайно, как накануне заглянула в мою спальню?
— Да! — с вызовом ответила она.
— Знаешь, что я на это скажу?
— Знаю, — вздохнула Лина.
— Нет, не знаешь. Я скажу, что ты прелесть!
Я в восторге от всего, что ты делаешь. От всего, понимаешь?
Лина залилась румянцем смущения. Намек был весьма прозрачным. Чего только она не делала минувшей ночью в постели Алекса!
— Гм… ты спрашивал о Пикси… Так вот, кормить ее нужно только вечером, утром она уже ела. Кстати, Пикси очень любит отварной картофель, который, разумеется, нужно остудить.
А еще свежие огурцы и яблоки.
— И ананасы, — усмехнулся Алекс. — На всю жизнь запомню картину, как она грызла ананас возле овощной лавки на Юнити-авеню!
Лина тоже живо вспомнила эту сцену и улыбнулась. Боль от укола ревности прошла.
— Кстати, я тут перекинулся с ней словечком… Она говорит, что надеется вновь увидеть тебя вечером.
— Кто? — удивленно спросила Лина.
— Пикси.
Она рассмеялась.
— Свинка сама тебе сказала?
— Ну да, — ничуть не смущаясь, подтвердил Алекс. — Пикси у нас умница.
