– И я помню, что согласился, – продолжил он ее мысль. – Дал согласие еще до того, как мы начали раздеваться. – Он забрался на кровать, чтобы быть ближе к ней, хотя она оставалась под защитой одеяла. – Я действительно рад, что мы это сделали, но…
– …Это было неловко, – продолжила Эва-Мари за него и смущенно склонила голову.
– Это было великолепно! – горячо возразил Мейсон. – Но все зависит от…
Эва-Мари наклонила голову, водопад спутанных волос упал на ее обнаженное плечо. Он чуть не застонал от желания зарыться лицом в шелковистую копну.
Но она не закончила задавать вопросы.
– Зависит от чего?
– От того, куда это нас заведет. – Он провел языком по внезапно пересохшим губам. – Я знаю, чего хочу, но я не собираюсь заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь. То, что тебе неприятно.
– Чего ты хочешь? – прошептала она.
Мейсон перекатился на кровати поближе к Эве-Мари.
– Я хочу иметь возможность спать с тобой.
Он не был романтиком и знал об этом. Но он был честным. Кроме того, «романтика» и «отношения» влекут за собой слишком много сложностей. Особенно с Эви.
К его удивлению, она сказала:
– При одном условии.
Это что-то новенькое.
– При каком?
– Никаких обязательств. И никаких правил.
К собственному удивлению, Мейсон был разочарован. Чем? Эва-Мари предлагала ему мечту каждого одинокого человека – секс с чувственной, красивой, отзывчивой женщиной, живущей с ним в одном доме.
– Ты понимаешь, что отказываешься от нормальных отношений?
Она пожала плечами:
– Мне они не нужны.
– Мне тоже.
– Но это два условия, а не одно.
Эва-Мари засмеялась, и его охватило желание. Он зарылся лицом в ее шею.
– Я полагаю, что мы можем полакомиться десертом с клубничкой перед ланчем, верно?
Эва-Мари поднималась по лестнице вверх, перешагивая через две ступеньки.
Утром Мейсон уехал в город на встречу с Кейном – они планировали обсудить их дела с юристом. Уик-энд в постели не мог длиться вечно – как бы она того ни желала. Но сейчас она ужасно хотела, чтобы Мейсон поскорее вернулся домой. Эва-Мари даже придумала оправдание своему нетерпению: рабочие завершили работы в винном погребе, и ей не терпелось показать ему новую систему хранения.
Мейсон с радостью делал все, что она предлагала. И в постели тоже…
От воспоминаний об этом ее лицо покраснело. Он был нежным, терпеливым, полным энтузиазма. Эва-Мари блаженно улыбнулась. Она провела два самых невероятных дня в своей жизни, и у нее существенно повысилась самооценка.
Но в ту же минуту, когда за Мейсоном закрылась дверь, сомнения вернулись. Ее импульсивные поступки были следствием череды событий – ссоры с отцом, выяснения отношений с Мейсоном, бессонной ночи и рождения жеребенка. Конечно, она не отдавала себе отчета в том, что делает, но ни о чем не жалела.
Она просто не была готова к этому. Поскольку правил нет, то непонятно, чего ожидать. Наступил поздний вечер, а Мейсона все еще не было дома. Он не позвонил и даже не отправил эсэмэску, чтобы она не беспокоилась.
Эва-Мари до боли закусила губу. Мейсон просто избегает ее, потому что насытился, и она ему больше не нужна.
Да, спрашивать у него, в какое время он намерен вернуться домой, было бы странно. Ведь она сама предложила отношения без правил и обязательств, и он не раздумывая согласился на это.
Но как долго могут длиться такие отношения?
Может, Мейсон согласился, а потом пожалел о своем решении? В ту же минуту, как вышел из дома… Поехал в город и обо всем рассказал Кейну. Возможно, сейчас они обсуждают, как бы ее уволить. Заставить уехать, но так, чтобы она не подала иск о сексуальном домогательстве.
Когда ее тревога достигла апогея, она услышала, как в замке поворачивается ключ. Внутри у нее все сжалось, но она точно не могла определить, почему – от страха или от предвкушения.
К своему удивлению, Эва-Мари услышала стук каблуков по паркету.
Стоп, пришла женщина?
Накатившая тошнота вынудила ее замереть, поэтому, когда дверь распахнулась, она продолжала стоять на том же месте, как испуганный кролик.
Волна облегчения оттого, что Мейсон пришел с компанией, а не только с женщиной, была недолгой. Потому что она знала этих людей. Мейсон, Кейн, Джон Робертс, владелец соседнего поместья, и… Лайза Янг.
Лайза подняла взгляд наверх и увидела Эву-Мари. В мешковатых штанах, севшей после многочисленных стирок футболке и с босыми ногами. Волна смущения охватила Эву-Мари, она покраснела.
– О, Эва-Мари, – сказала Лайза преувеличен но протяжно. – Что ты здесь делаешь?
Эва-Мари взглянула на Мейсона, надеясь, что он выручит ее в неловкой ситуации, но тот молчал. Ее улыбка, обращенная к компании, вышла вымученной.
– Мейсон, можно тебя на минутку?
– Конечно.
Мейсон последовал за ней, но только до лестницы, хотя она надеялась, что он пойдет за ней в гостиную. Его хмурый взгляд не предвещал ничего хорошего. Кейн и Джон были заняты разговором, но Лайза не отводила от нее взгляд. С неприятным чувством, что ее футболка ничего не скрывает, Эва-Мари одернула ее вниз.
Она повернулась к Мейсону, и ее нервы не выдержали.
– Не мог бы ты предупреждать меня, когда вернешься?
Его правая бровь взметнулась вверх. Он в совершенстве владел навыком поставить человека на место одним лишь надменным взглядом.
– Я не знал, что мне требуется разрешение на приглашение гостей к себе домой.
Его слова больно ударили ее, она как будто получила пощечину. Из-за плеча Мейсона донеслось хихиканье. Они оба повернулись и увидели, что Лайза подслушивает, преувеличенно широко раскрыв глаза. Ее ухмылка заставила Эву-Мари сжаться, потому что она видела это выражение лица раньше. Лайза сейчас получила прекрасный повод для сплетен.
– О, Мейсон, я думала, это твой дом, – сказала она, невинно хлопая ресницами. – И мне любопытно, что она здесь делает…
Мейсон оглянулся на Эву-Мари, как бы предлагая ей самой прояснить ситуацию.
Подавив неожиданное желание залепить ему пощечину, она произнесла:
– Я здесь работаю.
– О-о-о! – протянула Лайза с показным удивлением.
Эву-Мари передернуло от ее язвительной фальши, но она не подала виду.
– Только подумайте, – сказала Лайза, обращаясь к мужчинам, – из принцессы в домработницы. Какой конфуз!
Мейсон нахмурился еще больше. К счастью, на этот раз причиной была не Эва-Мари. Он повернулся к Лайзе.
– Бред. Эва-Мари знает поместье лучше, чем кто-либо, – сказал он. – А еще она талантливый организатор и специалист по дизайну.
Кейн тоже вмешался:
– Она отлично контролирует ремонтные работы. Пойдем посмотрим. В конце концов, ты же за этим пришла.
Мейсон показывал дорогу. Джон Робертс быстро пересек фойе и предложил руку Лайзе, но та не удержалась от последней шпильки на прощание:
– Ну, она и одета соответствующе, не так ли?
Эти слова были произнесены шепотом, но прозвучали четко, эхом отразившись от стен холла.
Кейн остановился перед Эвой-Мари.
– Присоединишься к нам? – спросил он.
Эва-Мари не могла произнести ни слова. Поэтому она
