Дикарь, видимо решив, что ты уже не боец, набрасывается на тебя сверху, валя на землю и принимаясь душить впившимися в горло сильными, покрытыми какими-то рубцами, пальцами. Ты видишь его сквозь кровавую пелену, заволочившую глаза. Тебе кажется, что ещё немного, и он сломает тебе кадык. Воздух в лёгких становится похож на колючую проволоку, которую кто-то накручивает вокруг скованных в спазме мышц.
И в этот миг произошло нечто, совершенно необъяснимое. То, что в научной среде назвали самоидентификацией ЛИЧ-а. Не случись этого с тобой, ты бы никогда не поверил в то, что подобное возможно.
О данном явлении порой говорили в научно популярных передачах, которые ты заставал идущими по не выключенному ночью, после очередной пьянки, экрану телевизора. Ни кто никогда не утверждал что подобное возможно, но структура ЛИЧ-а, вследствие крайне высокого потенциала вычислительных возможностей (которые вызваны симбиотическими свойствами взаимодействия ЛИЧ-а с костным и головным мозгом), способна обретать нечто, похожее по свойствам на человеческий разум. Конечно это никогда не выходило за рамки теорий, не было зафиксировано ни одного научно подтверждённого случая, но всё же… Всё же…
…дикарь лежит в луже собственной крови, а ты сжимаешь в руке, обмотанную шершавой тканью, ручку окровавленного тесака. Ты смотришь на лезвие и не понимаешь, как это произошло… Ты глупец, Стив. Это Я ТЕБЯ СПАС! Голос твоего рассудка, который преследует тебя с того самого дня, когда ты добровольно линчевал себя! Ты просто никогда не умел меня слушать. Не умеешь и сейчас, я лишь слабый шёпот в подкорке пропитого мозга.
Ха-ха-ха…
Тебе пора к психиатру, Стив.
Ты снимаешь разбитый шлем и протираешь лицо грязным рукавом надетой на тебе рабочей куртки. Всё, детектив. Работа сделана. Можешь возвращаться назад. Ты смотришь туда, куда предположительно упала винтовка. Она всё так же лежит там.
Поднимаешь её, проводишь рукой по корпусу, нащупывая пару глубоких рубцов на корпусе. Нужно её перебрать, когда вернёшься к Тайко…
Тайко! Она ведь ранена, Стив. Ей нужна помощь.
Тебя слегка ведёт в разные стороны, но ты всё же решаешь без промедления направиться назад. В горле саднит, на щеке неглубокий порез от осколков разбитого стекла шлема. Сам шлем ты выбросил около трупа зарезанного туземца.
Дойдя до здания, в котором должна держать оборону Тайко, ты заглянул в окно, из которого еле пробивался свет догорающего костра.
Пробитая топором дверь сорвана с петель и лежит на грязном и сыром от впитанной крови, полу. Крови ещё одного нападающего, видимо того, в которого ты стрелял за закрытой дверью. Ты ведь забыл про него и даже не удосужился проверить, мёртв ли он.
Тайко лежит у противоположной дверному проёму стены. Её бледное лицо, перемазанные свернувшейся кровью губы и смотрящие в никуда застекленевшие глаза, освещает повёрнутая экраном к ней, консоль.
Ты запрыгиваешь в помещение. В центре комнаты тлеют едва горящие угли от костра. Склонившись над телом девушки ты, без всякой надежды, проверяешь её пульс. А точнее его отсутствие. Одна её рука сжимает пистолет, другая лежит на консоли. На зажжённом экране, написанное кровью слово "Жди", за словом небольшое рабочее окно с мигающим на конце сообщения восклицательным знаком в красном треугольнике. "Активирован режим аварийного маяка".
Подмога не прибыла в течение двух часов.
Не прибыла и спустя ещё четыре.
Всю ночь, ты боролся с собой. Со своей усталостью, с готовностью со всем покончить. Если бы Тайко не включила маяк, ты, наверняка бы, не стал дожидаться, когда с тобой расправятся дружки тех дикарей, которых тебе пришлось прикончить. В обойме пистолета осталась одна пуля. Ты, на всякий случай, приберёг её для себя. Борясь с искушением, ты несколько часов смотрел на заряженный пистолет. Чёрная фигурка на покрытым белым снегом подоконнике.
На улице уже начало светать, а тебе всё ещё не удалось поспать. Ты скинул тела напавших на вас людей в найденную неподалёку канаву.
Всё они истощенны и не мыты. Голову покрывала запущенная растительность. Из одежды лишь рваные грязные лохмотья, измазанные самыми разнообразными пятнами. От них жутко несло помоями и тухлятиной.
Ты бы не стал с ними возиться, но где-то за час до рассвета, услышал собачье рычание на улице. Оказалось, что это пара псин не смогла поделить между собой тело, лежащего за покрышками, дикаря.
Расстреляв собак из автомата Тайко, ты решил не испытывать судьбу и сжечь трупы. Накидав поверх сорванные с гардин найденные ранее шторы, а так же брёвна и ветки иссохших деревьев, ты поджёг канаву. Это походило на то, как если бы земля треснула, а из открывшейся дыры в небо хлынуло адское пламя, поднимая вверх столб чёрного дыма и отвратительного смрада.
К счастью, ветер дул в противоположную от твоего укрытия сторону и, сидя у окна, ты почти не чувствовал запах горящих тел. Стив, этот дым может привлечь ещё дикарей. Пусть так, в винтовке есть ещё пол обоймы.
Поразительное безрассудство.
Ты сидишь у окна, вспоминая первое дело.
Сколько воды утекло с тех пор? Как сильно ты подвергся профессиональной деформации? Тогда тебе ещё оставался хоть кто-то важен, помимо тебя самого, конечно.
Тебя тогда ещё толком никто не знал. Молодой следователь, совсем зелёный, только что прибывший с академии с общей оценкой удовлетворительно и пометкой "не допускать к корпоративным расследованиям". Ты бы многое отдал, что бы убрать эту пометку, да, Стиви? В сущности, твоему начальнику это мало о чём говорило. Та дыра, в которую тебя направили и в которой ты проработал всю свою карьеру, не отличалась обилием корпоративных дел. В основном бытовые происшествия, проблемы с наркотиками, потасовки местных мелких банд и так же торговля нелегальным софтом.
На первое дело тебя направили под попечением Освальда Квина, капитана на должности заместителя следственного отдела. Он был жёстким, бескомпромиссным копом. Настоящим примером для подражания, за исключением одного "но".
Он беспрекословно подчинялся Duotis.
Как знать, может так и должен поступать хороший коп. Не ухмыляйся, Стив. То, что ты считаешь иначе, не значит что это неправда. Именно эта его черта и привела к последующему провалу, который стоил ему жизни, а тебе хоть какой-то надежды на повышение. Всё было просто, Стив.
С улицы начали пропадать люди. В основном с окраин или нижних уровней, так что это не особо кого то беспокоило. Всякий раз, когда оперативная группа приезжала к месту тревожного пеленга ЛИЧ-а, было уже поздно. Никаких улик. Те немногие камеры, записи с которых удавалось найти, запечатляли нападение двух лиц на жертв, которых затаскивали за угол обзора съёмки, с
