— О чём она говорит? — вмешался Валентин, подбежав к разозлённому Гостицину, и схватил его за поднятую руку, которой тот намеревался ещё раз стукнуть следователя.
— Ни о чём, пьяный базар, — сухо выдавил из себя начальник юршорского УВД.
— Ни хрена не пьяный базар! — заверещала Ксюша. — Мы с тобой сатанисты! Вернее — ты сатанист. А я так, за компанию…
— Закрой свой хлебальник! — Мужчина ринулся к ней, готовый врезать уже кулаком так, чтобы «болтушка» свалилась в грязь без сознания.
Вот только Охтин применил какой-то боевой приём и вынудил плечистого Сергея Владимировича встать на колени. Судя по скорчившемуся лицу, главный милиционер Юршорска чувствовал себя болезненно.
— Говори! — потребовал инспектор от покрасневшей девушки.
— Мы с ним спим, — её голос сделался менее истеричным, словно удар от Гостицина нейтрализовал действие коньяка. — Зимой он предложил сходить на одну тусу, там все без трусов плясали под странный музон. Ну мне показалось это прикольным. Потом мы стали ходить туда каждую неделю, и всё в итоге заканчивалось групповухой. Я не против группешника, но меня выбрали жрицей и наряжали в стёмное барахло.
— И были ритуалы? — спросил Валентин, косо поглядывая на рычащего в его руках мужчину.
— О, да, всякая хрень с песнями, — покивала Ксения. — Вы не думайте, мне самой пофиг до всех этих сатанинских штук. Я тупо увязалась за своим мужиком. Думала, ну ролевые игры типа такие, ну оргия там. Очень уж я в него втрескалась, понимаете?..
Пелевец нервно хлопала глазами. Всё происходящее за сегодня казалось ей уже каким-то сюрреализмом. Она как будто видела затянувшийся дурной сон и желала поскорее проснуться. Но гудящие ноги, саднящие пальцы на руке и писк десятков комаров подтверждали, что женщина вовсе не спит.
— Зачем вы нас всех сюда затащили? — Голос Охтина сделался неузнаваемо сердитым. В прежние разы, когда он высказывал свои возмущения в адрес Герды, это было совершенно по-другому. Сейчас же инспектор по-настоящему разозлился, придерживая буйного Гостицина в неудобной позе. Тому лишь удавалось издавать рычащие звуки.
— Нет, это не мы, Вы чё! — замотала головой следователь. — Мы наоборот хотели проверить, чё тут за беспредельщики завелись в горах…
— Сколько людей ваша ячейка принесла в жертву? — продолжал свой допрос Валентин под взбудораженными взглядами Пелевец и Дорфмана.
— Да никого мы не трогали! — поморщилась Сапуренко, будто ужаснувшись от подобных обвинений. — Один раз чутка резанули одного алкаша, и то он сбежал.
— Васю? — догадалась патологоанатом, вспомнив про крикливого городского сумасшедшего.
— Да, — буркнула подруга, вытирая рукавом слёзы и сопли. — Я решила завязать со всем этим трэшом, но они мне начали делать предъявы — типа ты жрица, кто будет тогда жрицей… Ну я и стала искать себе замену.
Она вдруг указала дрожащим пальцем на Герду.
— Твою кандидатуру вот тоже предлагала, — сообщила девушка, вынудив Пелевец изумлённо раскрыть рот. — Но чё-то ты вон Серёжке не понравилась…
— Это вы убиваете людей в горах? — потребовал Валентин на этот раз у Гостицина, посильнее закрутив ему руку, отчего тот застонал.
— Нет! — выкрикнул мужчина и упал лицом в грязь.
Инспектор толкнул его, быстро вытащил из кармана своего полупальто серебристый пистолет и нацелил прямо на Сергея Владимировича. Присутствующие напряглись ещё сильнее.
— Ну так нельзя же, — попытался вразумить его Юрий Наумович.
— Эй, а ну брось пушку! — послышался раздражённый голос Мирона, и парень со своим пистолетом появился на болотистом берегу.
— Это ты лучше брось, — приказал из-за его спины Малинин, быстро утихомирив несостоявшуюся подмогу сатанистов.
Однако Тимофеев не сдался просто так. Он внезапно навалился на помощника Охтина спиной, ничуть не испугавшись его оружия, и уронил в грязевую жижу. Герда испуганно метала взгляд то на лежащего Гостицина, то на дерущихся парней. А когда со стороны тропинки показалась фигура Овчаренко, женщина и вовсе вскрикнула.
Впрочем, от побоища их остановил один громкий выстрел. Валентин направил его в воздух, но всем своим видом продемонстрировал, что готов застрелить любого, кто посмеет угрожать ему или его помощнику.
— Мы точно так же хотим узнать, кто здесь орудует, — поспешил обозначить свою позицию Сергей Владимирович, приподняв голову, сплошь покрытую тёмно-зелёной грязью.
— Пожалуйста, не убивайте! — запищала Сапуренко. — Мы, стопудово, ни при чём!..
— Я жду, — поторопил Охтин, уставившись на лежащего перед ним мужчину. — Говори.
— Всё, что эта дура наболтала, так — игрушки, — сказал начальник УВД, сплёвывая попавшую в рот болотную жижу. — Нет никакой могущественной сатанинской секты. Просто надо было народ как-то на свинг-вечеринки разводить, вот и наряжались. Не веришь, у меня на груди вот крестик висит, смотри!
Он потянул мокрую футболку вниз, показывая золотое распятие на тонкой цепочке. Как ни странно, но на Валентина это произвело впечатление. Инспектор мигом опустил пистолет и отошёл от поверженного Гостицина. Ян, увидев жест начальника, тоже отстал от копошащегося Мирона. Лев же даже не пытался влезать в потасовку, молча наблюдая за происходящим издалека.
—Умно, — подметил Охтин, обходя перепачканного противника. — Сатанисты ведь не носят золото до прихода дьявола.
—Кресты тоже, — отозвался Сергей Владимирович, поднявшись с болотной каши.
— Вот с крестами у них проблем обычно мало, — опроверг его заблуждения мужчина, приблизившись к остолбеневшей Герде. — Некоторые спокойно могут его носить как языческий символ солнца, а кто-то переворачивает на манер креста Святого Петра.
— Но кто-то, стопудово, сотрудничает с сектантами, — напомнила Ксения, боязливо поглядывая на Гостицина. — Я прям вижу это.
— Кто состоит в этом вашем пародийном кружке? — проигнорировав её слова, поинтересовался инспектор. — Все ментовские?
— Я вообще не при делах, — тут же заверил всех Дорфман, испуганно показывая пустые ладони. — Я человек пожилой, мне вся эта мутотень и за даром не сдалась.
Валентин перевёл взгляд на Пелевец, отчего она почувствовала себя уязвлённой.
— Я ничего об этом не знала, — поспешила сообщить женщина.
Вид у Охтина был такой, будто бы он не верил ни единому слову. С другой стороны, пистолет он убрал в карман, больше не собираясь целиться им в присутствующих.
— Сука!.. — прошептал сквозь зубы Мирон, адресовав свою злость Ксюше.
— Значит, одна секта — вся такая белая и пушистая — орудует
