Дэви думал о Милли, чтобы мысли о сексе ассоциировались с ней и с ее телом.
Нужно покончить с этим.
Дэви застыл в ожидании. Гиацинта подошла к нему и поцеловала; Дэви не сопротивлялся. Он не сопротивлялся, когда руки Гиацинты скользнули вниз по его бедрам, потом вверх, потом назад. Дэви поднял ее на руки, держа за плечи и под коленями. «Именно так Ретт держал Скарлетт», – вспомнил он.
Гиацинта негромко засмеялась, прильнула к Дэви и принялась поглаживать его по затылку.
Дэви прыгнул на мостки, спускавшиеся к пляжу, – примерно на середину, где они тянулись над солончаковыми болотами и эстуарием. Резко подался вперед и бросил Гиацинту в воду. Без секундной заминки не обошлось: одной рукой Гиацинта вцепилась ему в плечо, но в горле запершило, и Дэви не стал бороться с рефлексом и вернулся к своей старой подруге – к зеленой клетке на полу. Ковер он убрал, и теперь она снова виднелась на полу. Позывы он еще разок почувствовал, но до рвоты не дошло.
Температуру воды в эстуарии Дэви не знал, но на пляже чуть ли не подмораживало, и он понимал, что она не выше десяти градусов. Дэви сосчитал до пяти, прыгнул на то же место на мостках и услышал, как кто-то бежит по ним к дому. Он снова прыгнул в клетку, потом вниз, на кухню, и выглянул во двор через маленькие стеклянные квадратики в двери.
По крайней мере, теперь он знает – она не тонет.
Из буфетной выглянул Эбни и вопросительно поднял брови:
– Сэр, я могу чем-то помочь?
Дэви повернулся к нему:
– Мисс Поуп бежит сюда с пляжа и будет здесь через минуту. Она промокла насквозь и очень-очень замерзла. Ей нужно под душ или в горячую ванну.
Дэви снова глянул в оконце: Гиацинта распахнула ворота в дальнем конце двора, прижала руки к груди и, спотыкаясь, устремилась к дому.
– Да, и она совсем голая.
Дэви прыгнул к себе в ванную, вернулся с махровым халатом и сунул его Эбни:
– Удачи вам!
Через какое-то время Дэви перестал ощущать действие таблеток. Пожалуй, значительная часть дозы покинула его вместе с ужином.
Гиацинта явилась к нему в комнату часа через два после купания в эстуарии. Дэви подозревал, что почти все это время она провела в горячей ванне. Теперь она была в обычной одежде, без макияжа, волосы собрала в тугой пучок.
– По-твоему, это… – резко начала Гиацинта, но Дэви прыгнул в гостиную, где полено превратилось в золу.
На этот раз Гиацинта не последовала за ним, а загнала его в клетку. В горле запершило, и Дэви прыгнул на место. Гиацинта ждала, приготовившись заговорить, но Дэви ее опередил:
– Неужели не понимаешь? Я не хочу тебя. Не лезь ко мне! Не трогай меня!
– Что же ты просто не сказал «нет»? Слышал про такое? Просто скажи «нет». Знаешь это слово? Если бы не приказы, я член бы тебе отстрелила!
– А я говорил тебе «нет», когда мы вернулись из Нигерии. Так какие у тебя приказы? Не стрелять в меня? Соблазнить? Сделать более управляемым?
Гиацинта замахнулась, чтобы ударить Дэви кулаком по лицу, но он прыгнул на два фута влево, сколько позволяли размеры клетки. Неудавшийся удар развернул Гиацинту, и Дэви сильно толкнул ее в плечо. Гиацинта отступила на три шага назад.
– Я в болото тебя брошу! – пригрозил Дэви, когда Гиацинта расправила плечи и снова двинулась на него.
Гиацинта встала как вкопанная и подняла руку:
– Говорила ведь уже: если захочу отшлепать, мне даже касаться тебя не нужно. Я могу сделать это из другой комнаты.
«Давай, давай! – подумал Дэви. – Сбей мне настройки».
– Бла-бла-бла! – с издевкой проговорил он.
Гиацинта шагнула вперед, сделала глубокий вдох и выдохнула. Морщины вокруг ее глаз разгладились, губы растянулись в скупой улыбке, и Дэви испугался сильнее, чем от предыдущей вспышки гнева.
Гиацинта отвернулась, пошла к двери и, прежде чем закрыть ее за собой, пожелала:
– Спокойной ночи!
Ночью зоны активировались по два-три раза в час. В три утра, после десяти минут в клетке, Дэви просто взял с кровати подушку и одеяло и постелил в ограниченном лентой квадрате.
Активизировались зоны после этого или нет, Дэви не знал. Включения его не беспокоили. «Вот и хорошо, – думал он. – Беспрекословно я не подчинюсь».
От ночевки на полу болела спина. Дэви оделся, прыгнул вниз позавтракать, но тут же вернулся в комнату: начались позывы. Он проверил зоны: нет, их не активировали. Он ведь заходил в ванную и ничего не почувствовал, потому и решил, что по дому может передвигаться как обычно. Периметр комнаты он тоже проверил и тоже ничего не почувствовал, но, стоило сделать несколько шагов в коридор, возникло пограничное состояние – появились першение в горле, кашель, тошнота. Вернулся в комнату – сразу полегчало.
Неужели его заперли в комнате?
Через десять минут заглянул Эбни и перечислил варианты завтрака. Дэви выбрал мюсли с орехами и фруктами, кофе и «никаких добавок от мисс Поуп».
– Хорошо, сэр! – отозвался Эбни, а вернувшись с подносом, объявил: – Все точно как вы заказывали, сэр!
Дэви пристально взглянул на дворецкого, и тот добавил:
– Сегодня рано утром мисс Поуп вызвали в город.
– А-а… Так меня заперли здесь до ее возвращения?
– Мне велено приносить еду вам в комнату до получения дальнейших указаний.
Дэви захлестнули злость и удивление. Не слишком ли долго он пляшет под их дудку!
– Спасибо, Эбни!
– Не за что, сэр.
Аппетита не было, но Дэви заставил себя жевать тщательно и методично. Закончив, вытолкнул поднос в коридор и отправился в ванную. Пора под душ.
Страницы, вырванные из «Графа Монте-Кристо» до сих пор лежали между смывным бачком и стеной. Дэви спрятался за душевую занавеску, направил душевую лейку прямо на сток, взял карандаш и уставился на чистую страницу.
За годы совместной жизни писем друг другу они не писали никогда. В какие дали ни заносило бы Дэви, к Милли он мог вернуться в мгновение ока. Поэтому обменивались они только записками вроде: «Я в магазине» или «Не забудь купить молоко».
Что же написать? Где он находится, Дэви говорить не хотел. Милли явится за ним, и Симонс ее схватит. Не хотел Дэви и чтобы она обращалась в АНБ. Похоже, там сплошь марионетки Симонса. В итоге он написал:
«Не дай им поймать тебя. Не доверяй АНБ. Спрячься. Мне имплантировали устройство, которое наказывает, если я слишком удаляюсь от определенного места. Надеюсь, что смогу переправить эту записку».
Дэви представил себе стиллуотерскую квартиру, а именно разделочный стол у холодильника, и вытянул руку, держа записку между большим и указательным пальцами. Дэви прыгнул, выпустил записку из рук и прыгнул обратно в ванную. Увы, записка не осталась в Стиллуотере, а полетела
