– Конечно.
– И что бы вы с ними потом делали?
– Что за вопрос? То, что предлагают республиканцы.
– Черные республиканцы – так их у нас называют.
– Не важно. Я бы выслал всех негров. Отправил их в Либерию или Центральную Америку. Видит Бог, они должны быть свободными, но здесь они нам не нужны.
Чарльз откинул голову назад и захохотал:
– Вы правы, Лейф. Все дело в черных и белых. Вы сами точно такой же.
О’Делл нахмурился, но Чарльз уже давно привык к неосознанному лицемерию янки, обычно переходящему в гнев, когда их в нем уличали.
Впрочем, О’Делл действительно был задет за живое. На Юге, как и во всей стране, никто не знал, как уничтожить рабство, не натворив экономических и социальных бед. И эта проблема тревожила многих людей по обе стороны…
– Отряд… Стой!
На другой стороне равнины, заросшей мескитовыми деревьями, Чарльз увидел полуразрушенные кирпичные трубы, торчавшие на фоне вечернего неба, залитого красноватым светом. Они с О’Деллом проехали вперед. Бент подозвал круглолицего охотника-делавэрца, и через несколько мгновений О’Делл и Досс уже мчались легким галопом к развалинам Фантом-Хилла и видневшейся за ним возвышенности.
В ожидании, пока вернутся разведчики, кавалеристы спешились, открыли свои фляги и начали тихо переговариваться. Верхом остались только Чарльз и Бент, оба молчали. Внезапно капитан отъехал ярдов на пятьдесят вперед и там остановился, неуклюже спрыгнув на землю и едва не упав при этом. Глотнув теплой воды из фляги, Чарльз наблюдал за ним. Какой же он жалкий и одинокий, подумал Чарльз. И все же страх перед этим человеком не отпускал его, а напротив, даже усиливался, потому что причина его по-прежнему оставалась загадкой. А все объяснения, приходившие на ум, казались или слишком примитивными, или слишком невероятными.
– Едут!
Восклицание капрала вернуло Чарльза к реальности. Досс и Лейф О’Делл спускались вниз, ведя лошадей в поводу, словно не хотели поднимать в воздух пыль. Разведчики сразу направились к Бенту. По выражению их лиц Чарльз понял, что доклад не обнадеживает. Он подошел поближе, за ним подтянулись солдаты.
– Пенатеков там полным-полно, – рассказывал Досс. – Почти все воины Санако. Есть еще несколько людей Буйволиного Горба. В общем, плохо дело.
На лице Бента выступили капельки пота.
– И сколько их всего? – спросил он.
– Я насчитал примерно сорок, – ответил О’Делл.
– Сорок! – Капитан едва не пошатнулся. – Опишите… – Он судорожно сглотнул. – Опишите ситуацию.
О’Делл, достав из ножен охотничий нож, присел на корточки и нарисовал в пыли большую подкову.
– Это изгиб ручья. Враг здесь…
Кончик ножа коснулся земли снаружи нижней части подковы. Внутри ее первый лейтенант изобразил прямоугольник и прилегающее к нему пространство.
– Это дом Ланцманов. – Он показал на прямоугольник. – Здесь загон. – Обвел пространство вокруг.
Потом О’Делл пририсовал еще два маленьких квадрата рядом с домом, со стороны загона.
– Здесь и здесь, за тюками сена, прячутся двое парней. У них мушкеты. Думаю, это сыновья фермера. Они защищают примерно дюжину лошадей.
– А за домом что? – спросил Чарльз.
О’Делл начертил три параллельные линии внутри открытой стороны подковы.
– Кукурузное поле. Только вся кукуруза выгорела на солнце, урожая точно не будет. Та, что растет, совсем низкая и редкая, поэтому со стороны поля все хорошо просматривается. Оттуда никто не сунется – сразу будут у фермеров на мушке.
Бент громко засопел.
– А что индейцы сейчас делают? – сказал он.
О’Делл медленно поднялся, в глазах его сверкнул красный свет заката.
– Ужинают. Пьют. Хотят, чтобы их жертвы еще немного потомились.
– Сорок… – повторил капитан, качая головой. – Слишком много. Придется повернуть назад.
– Назад? – взорвался Чарльз.
О’Делл, показывая, что́ он думает об этой идее, смачно плюнул под ноги.
– Только за подкреплением! – Бент поспешно вскинул руку.
Мрачные лица и тихий ропот голосов в строю дали ему понять, что его слова были ошибкой. А по тем быстрым взглядам, которыми обменивались его подчиненные, он прочитал их приговор.
Трус.
Разумеется, он сразу же обвинил в этом офицеров. Это их реакция на его вполне разумное предложение подстегнула рядовых. Во всем виноват Мэйн, будь он проклят. И словно в подтверждение этой мысли, раздался голос Чарльза:
– Пока мы ждем подкрепления, пройдет еще целый день. К тому времени Ланцманов уже сожгут и скальпируют.
Бент выставил вперед подбородок:
– Ну и что же вы предлагаете, лейтенант?
– Увести оттуда семью.
– Но это значит, мы должны туда спуститься.
– Да, должны. Досс, подходы есть?
Ветер слегка пошевеливал рубаху Досса, специально сшитую из такой ткани, чтобы охотник не бросался в глаза.
– Две мили, – показал он. – Может быть, три. Это если напрямую, через холмы. А если сделать круг и пойти через кукурузное поле, это займет почти всю ночь, зато команчи к тому времени, скорее всего, напьются и заснут. Кого-то оставят на карауле, но те тоже могут спать.
Чарльз вытер вспотевшие ладони об уже грязные белые брюки. Ветер доносил издалека слабый звук тамбуринов.
Нельзя давить на капитана слишком сильно, сказал себе Чарльз. Он может заартачиться и отдать приказ об отступлении, оставив фермера и его семью умирать. Стараясь говорить как можно спокойнее, он сказал:
– Капитан, я готов провести несколько человек к ферме. Мы пойдем ночью, на случай если индейцы решат напасть завтра при свете дня.
– Разумеется, вы правы, – так же спокойно ответил Бент. – Ведь мое предложение было неокончательным. Я просто обдумывал вслух разные варианты. – Краем глаза он наблюдал за солдатами. Похоже, его жалкое оправдание их не убедило, ну да все равно. Едва сдерживая гнев, он добавил: – Мы пошлем двоих за подкреплением. Остальные выступят, как только стемнеет.
– Все? – уточнил Чарльз.
Взгляд Бента на мгновение все-таки выдал его ярость. «Клянусь, я увижу его труп еще до рассвета…»
– Все, – кивнул он.
– Отлично, – сказал О’Делл, наконец убирая нож обратно в ножны.
Солдаты выглядели напряженными, но довольными. Досс тоже. Над залитыми красным светом холмами пронеслись громкие крики команчей.
Глава 46
Шурша стеблями кукурузы, всадники медленно ехали через поле. Никакого прикрытия чахлые растения не давали – самые высокие едва доходили до крупа лошади. Чарльз предложил всем спешиться и вести лошадей в поводу, чтобы хоть немного укрыться, но Бент не позволил.
– Неужели мне нужно напоминать вам, лейтенант, – надменно сказал он, – что новая кавалерия должна вести бой в седле?
Чарльз очень сомневался, что такое строгое соблюдение новых предписаний стоит того, чтобы подвергаться случайному риску, но промолчал. По его расчетам, было около четырех утра или чуть больше. Луна уже зашла. Прямо над ними виднелись звезды, но дальше, до самого горизонта, небо было скрыто дымкой, и от этого темное поле казалось зловещим.
Выстроившись широким полукругом, они продолжали двигаться вперед, держась друг от друга на расстоянии примерно в четыре фута. Бент ехал в центре, за ним – горнист-ординарец. Чарльз находился примерно в середине правого фланга. О’Делл занимал такую же позицию слева.
Лошади шли медленно, поэтому каждый солдат мог держать в одной руке револьвер, а в другой – карабин или мушкет. Только Бент выделялся из общего
