Предложение резануло по сердцу.
– Нет, не можем, Ашер.
– Ну, как знаешь, но нам все равно надо поговорить. Я должен тебе объяснить…
– Мне не нужны твои извинения. Прощай.
Завершив разговор, Мэтти перевела дух и заметила, что дрожит всем телом. Вслушиваясь в тишину магазина, она подумала, что оказалась не готова к этому разговору. Следовало сначала посмотреть, кто звонит, прежде чем отвечать. Его внезапно прозвучавший голос напомнил Мэтти о том, сколько она потеряла из-за этого мужчины.
Телефон вновь зазвонил. Неужели Ашер и впрямь настолько толстокож?
Схватив телефон, Матильда прорычала:
– Что еще?
– Черт побери, Мэтти! Кто тряханул твою клетку?
Женщина поднялась со своего места, словно проказливый ребенок, которого застукали на горячем.
– Привет, Рэни. Извини. Что-то случилось? Уже перевалило за десять.
– Ночь молода, Матильда! У нас тут в Боувеле дискотека. Наш Трев сварганил пунш вместе с адвокатом[46]… Шучу-шучу. Я хотела поговорить с тобой и не могла дождаться утра.
– А в чем дело? Ты в Боувеле?
– Ну… да, я в Боувеле. Я хочу сказать, что согласна на эту поездку и концертную авантюру.
У Мэтти перехватило дыхание. Она подошла к закругленному сверху окну, на котором блестели капельки дождя, освещенные уличными фонарями.
– Мэтти! Детка! Ты еще там?
– Да, я здесь. Я не знаю, что и сказать. Что заставило тебя передумать?
– Я обсудила это твое предложение с… несколькими людьми… Ты права. Я должна извиниться. Пока что я дышу, но это ненадолго. Другого шанса у меня может не быть. У меня… – голос ее слегка дрогнул, и Мэтти стало немного не по себе, – сегодня днем случилось что-то вроде припадка. Ничего такого, из-за чего стоит волноваться. Такую, как я, легкое головокружение вряд ли сведет в могилу, но случившееся заставило меня задуматься… Выходит, я не такая уж неуязвимая, как мне прежде казалось…
Наступило молчание. Мэтти слышала отрывистое, тяжелое дыхание старушки.
– Ты молчишь, дорогуша. Неужели уже поздно?
Мэтти замотала головой, борясь с подступающими слезами.
– Нет, не поздно. Это самая лучшая для меня новость за долгое время.
– Ладно, хорошо… Замечательно, Мэтти. Мы неплохо проведем время!
Закончив разговор, Мэтти расплакалась, не в силах более сдерживаться. То были слезы облегчения. Пожалуй, Рэни права…
Глава 11
Гитара Слим[47] и его оркестр
«То, что я привык делать»Мэтти решила отвезти Рэни в «Кендрик-клуб» на следующей неделе. Первая часть ее плана была простой до невозможности: они пообедают в клубе, а потом попросят встретиться с владельцем. Рэни объяснит, кто она такая, и выразит желание пройтись по заведению в память о былом. После этого могут возникнуть трудности…
– Умаслить его, а затем… бах! Ошеломим парня нашим коварным планом! – заявила Рэни, когда они сидели друг против друга в вагоне, везущем их в Лондон. – Удача будет на нашей стороне.
Мэтти скрестила пальцы под столиком. Вагон был первого класса. На этом настояла Рэни.
– Надеюсь, что так и будет.
Часом позже она помогала Рэни выбраться из черного такси. Две женщины стояли и смотрели на кирпичное здание, располагавшееся на углу небольшой площади. В нем не было ничего примечательного, за исключением ряда лампочек, обрамляющих полукруглый навес над крыльцом, и трех отделанных бронзой двустворчатых дверей.
– Странно, – произнесла Рэни, взирая на здание с таким видом, словно весь остальной мир вокруг нее исчез.
– Тебе плохо?
Мэтти столько времени провела, лелея свою идею, что даже не удосужилась подумать о том, что играет чужими чувствами.
– Много времени прошло, детка. Многое случилось с тех пор. Пойдем вовнутрь?
Их встретил, когда они переступили порог бывшего ночного клуба, молодой человек, одетый в белую рубашку, черную жилетку и джинсы.
– Чем могу помочь, леди? – спросил он с сильным североирландским акцентом.
– У нас заказан столик на обеденное время на фамилию Белл, – сказала Мэтти. – Боюсь, мы приехали чуть раньше…
– Ничего страшного, – просиял парень и легко пожал им обеим руки. – У нас много свободных столиков. Входите. Я найду вам места.
Парень распахнул две черные створки дверей и придержал их, пока Мэтти и Рэни не вошли внутрь клуба. Мэтти услышала у своего уха резкий вздох. Она смотрела прямо перед собой, не оглядываясь, но сжала руку старушки в своей руке.
Внутри клуб был выдержан почти исключительно в черном цвете, не считая двух красных занавесов, запыленных и висевших здесь, кажется, долгие годы. На прежнем танцполе, имевшем округлую форму, были расставлены деревянные столики и черные изогнутые скамейки, обитые кожей и образующие уютные «бухточки», в которых, уединившись, ели люди… Посетителей действительно было не так уж много. Из скрытых колонок доносилась мягкая джазовая музыка. Позади длинной барной стойки бармен протирал стаканы и смотрел в пустоту. Мэтти попыталась мысленно наложить образ «Пальмовой рощи» времен расцвета клуба на это монохромное в своей сущности нечто, и ей стало грустно. Казалось, клуб облачился в траурные одежды, оплакивая свою прошлую жизнь.
Пока они шли к столику, Рэни сохраняла полное молчание. Мэтти не хотелось отрывать старушку от ее мыслей. Что должна чувствовать Рэни, видя место, в котором она бывала когда-то в прошлом, настолько изменившимся? Мэтти вспомнила, как однажды съездила в Челтнем, где училась, и испытала легкий шок, обнаружив, что дом, в котором она там жила, заколочен и покинут. Мэтти чувствовала себя так, словно лишилась друга.
– Я Дерри, менеджер бара. Рад вас здесь видеть, – сказал мужчина и попридержал Рэни, когда она садилась. – Я принесу вам меню. Устраивайтесь удобнее. Если желаете, можете заказать напитки из бара.
Костяшки пальцев Рэни, сжимавших ее сумочку, лежащую на коленях, были белыми как мел. Перед ее внутренним взором сейчас наверняка проносились тысячи призраков, недоступных взгляду Мэтти. Она несколько минут ждала, давая подруге прийти в себя, а потом затянувшееся молчание начало ее беспокоить.
– Ты хочешь остаться здесь, Рэни? Если желаешь, мы можем уйти.
– Не глупи. Я просто осматриваюсь, – криво улыбнувшись, сказала старушка. – Гейнора говорит, что большие потрясения вредны моему сердцу. Дай мне еще минуточку.
Внезапно Мэтти со всей устрашающей ясностью осознала, что ее задумка значит для Рэни. Для пожилой леди это было не усыпанной розовыми лепестками прогулкой по аллее памяти, а возвращением туда, где она получила глубокую рану, не затянувшуюся даже по прошествии шестидесяти лет.
– Может, закажем напитки? – предложила она, радуясь тому, что до клуба они добирались сегодня на поезде и такси.
Алкоголь должен был справиться с возникшей нервозностью.
– Двойное бренди с перечной мятой.
Поспешив к пустой барной стойке, Мэтти задумалась, насколько разумно Рэни пить спиртное, учитывая то обстоятельство, что она принимает лекарства. Но если альтернативой является риск инфаркта, вызванный шоком, стаканчик алкоголя не повредит.
Бармен оторвался от созерцания ящика бутылок, который он распаковывал, и поспешно выпрямил спину.
– Извините, я не заметил вас.
– Пожалуйста, белого вина и бренди с перечной мятой.
Бармен кивнул и выудил стаканы
