– Tutto pronto per stasera? – И тут же, спохватившись, перешел с итальянского на английский: – Все готово к сегодняшнему вечеру?
Губы Эммы, растянутые в широкую улыбку, дрогнули. Захотелось вдруг расплакаться из-за непреодолимого желания шагнуть к Маттео, коснуться его руки.
Интересно, а чувствует ли он такое же сильное влечение к ней? Вспоминает ли их поцелуй? Думает ли о ней день и ночь напролет, одновременно коря себя за такие неподобающие мысли? Наверное, нет.
Эмма крепче стиснула ежедневник.
– Все уже почти готово.
Нетерпеливо вздохнув, Маттео отвернулся и взбежал по лестнице.
Эмма поспешила вслед за ним, проклиная боль в лодыжке. В первой комнате, куда заглянул Маттео, нанятые в качестве обслуживающего персонала люди упаковывали подарки для гостей в розовые коробочки с оттиснутыми на них золотыми логотипами «ВМВ». В другой комнате флористы заканчивали устанавливать огромную композицию из роз того же цвета, что и подарочные коробки. Маттео окинул ее критическим взглядом.
– Правда, красиво? – спросила Эмма.
Он не ответил, лишь сердито взглянул на разбросанные по полу обрезки цветочных стеблей.
В бальном зале Маттео мрачно понаблюдал за работой техника, устанавливающего звуковую и видеоаппаратуру.
Эмма сказала:
– Через пять минут я буду проводить краткий инструктаж с менеджером, отвечающим за доставку еды, а затем – с начальником охраны.
Маттео, промолчав в ответ, направился на террасу и там, стоя у перил, указал вниз:
– Почему на причале нет красной ковровой дорожки?
Эмма открыла свои записи в ежедневнике. О красной дорожке, кажется, Маттео ранее не упоминал. «Неужели я что-то упустила?» – в ужасе подумала Эмма, лихорадочно листая страницы.
– Я не знала, что требуется еще и дорожка. И кстати, разве она не должна быть розового цвета, как и фирменный цвет бренда «ВМВ»?
Маттео хмуро посмотрел на Эмму и произнес таким тоном, словно с трудом сдерживал свое недовольство:
– Просто разберитесь с этой проблемой, – а после добавил: – И наведите порядок на столе. Вы всегда работаете в таком бардаке?
Ну да, Эмма, торопясь навстречу Маттео, оставила тут несколько своих рабочих папок и документов, но к чему такой осуждающий тон? Неуже ли босс хочет затеять с ней ссору?
– У вас все в порядке?
Он взглянул на нее удивленно, словно этот вопрос застиг его врасплох.
– Разумеется, разве может быть иначе? – Маттео повернулся и бросил: – Я буду у себя в кабинете. Когда появится начальник охраны, отправьте его ко мне. Я сам проведу с ним инструктаж.
– Не нужно. У меня все под контролем.
Маттео снял пальто, перекинул его через руку и жестко произнес:
– В этом-то и проблема. Вы явно не справляетесь с обязанностями. В палаццо настоящий хаос. Ничего не готово. Я разочарован, потому что ожидал от вас лучшей работы.
Эти слова глубоко ранили Эмму.
– В течение часа палаццо будет готово к приему гостей, появление которых ожидается не ранее чем через три часа.
Она заставила себя улыбнуться.
– Полагаю, вам лучше довериться мне и остальному персоналу.
Улыбку на ее лице сменило хмурое выражение.
Маттео перекинул пальто на другую руку и шагнул к Эмме.
– Сначала завоюйте мое доверие. А пока у вас это не очень-то получается.
Маттео вошел в свой кабинет, включил ноутбук и задумался.
Переговоры застопорились – мистер Сюэ тянул время. Впервые за всю свою деловую карьеру Маттео не мог предсказать, какую тактику изберут его бизнес-партнеры. Неужели китайцы не верят, что Маттео испытывает к ним искреннее уважение? А может, они пытаются затянуть переговоры, чтобы выторговать для себя дополнительные преференции?
«Неужели я утратил деловое чутье? – подумал Маттео. – Но ведь в моей жизни все было в порядке до того вечера, когда мы с Эммой танцевали и целовались на мосту. В тот момент это казалось таким правильным, а на самом деле наше сближение оказалось ошибкой».
Эмма тогда отшатнулась. Конечно, она поступила правильно, и все же Маттео больно задел отразившийся на ее лице ужас.
Ну почему Эмма притягивает его, словно магнит? Почему все мысли – только о ней? Маттео ненавидел себя за это.
«Там, на мосту, я должен был первым разорвать наш поцелуй, ведь Эмма – моя подчиненная, она живет в моем доме, к тому же она расстроена и сбита с толку, потому что ее жених оказался мошенником. Я повел себя бесчестно», – корил себя Маттео.
На экране ноутбука появился значок, сообщающий о новом письме в ящике электронной почты. Оказалось, пришла рассылка о предстоящей Неделе моды в Нью-Йорке. Маттео откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
В голове мелькнуло: «Боже! Сегодняшний прием должен обязательно пройти гладко! Мой бизнес для меня – все! В нем – вся моя жизнь. А еще от меня зависят и судьбы нескольких тысяч сотрудников моей компании».
Этим вечером Маттео собирался пустить в ход свой последний козырь: пообещать китайцам, что коллекции его модной одежды представят в Пекине и Гонконге самая звездная пара Голливуда – Сэйди Бэнкс и Джонни Норт. Они должны прибыть на прием в палаццо. Это будет их первое появление на публике с того момента, как они тайно поженились пару недель назад.
Так как в прессе снимков со свадьбы размещено не было, публика с восторгом встретит любую свежую фотографию звездной пары – и она будет нынче сделана, причем между счастливыми молодоженами будет стоять мистер Сюэ.
Прием в «Ка-Дивина» должен пройти без накладок, а в палаццо до сих пор еще ничего не готово к встрече гостей!
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошла Эмма, а с ней начальник охраны – невысокий мужчина с пристальным взглядом.
Маттео жестом пригласил шефа секьюрити сесть. Эмма села рядом с ним.
– Я сам справлюсь, – обратился Маттео к ней, но упрямица повернулась к начальнику охраны и одарила его такой чарующей улыбкой, что тот, сразу растеряв свою суровость, воззрился на нее почти влюбленным взглядом.
Эмма передала ему папку с необходимыми материалами и пояснила:
– Это самый свежий список гостей. Принц Генри уведомил нас, что не сможет присутствовать…
Пока она сообщала начальнику охраны все, что тому требовалось знать, а также отвечала на его вопросы, Маттео ощущал закипающую в душе злость. Он мысленно винил Эмму за неподчинение, за вторжение в его жизнь, за то, что ему так хотелось быть рядом с этой девушкой, говорить с ней, прикасаться, снова ее поцеловать…
Спустя десять минут инструктаж был окончен. Начальник охраны заверил Маттео, что его команда, поддерживаемая местными полицейскими, сможет обеспечить гостям полную безопасность.
Эмма, коротко кивнув, вместе с ним направилась к выходу, но Маттео окликнул ее:
– Задержитесь, пожалуйста.
Она остановилась в дверях, из-за которых доносилась музыка, – это в гостиной репетировал струнный квартет.
На мгновение Маттео застыл, утратив дар речи, пораженный красотой глаз Эммы, тронутый тихими, нежными звуками красивой мелодии. Но затем его снова охватило раздражение. Скрипнув зубами,
