Когда Эмма подошла к Маттео, тот протянул ей вязаную шапочку искусной работы с вышитым сверкающими кристаллами цветком.
– Давайте я помогу вам ее надеть, чтобы ваша прическа не растрепалась.
Ну почему сердце вдруг так сильно заколотилось? Он, должно быть, шутит?
Но нет, Маттео и в самом деле осторожно пристроил шапочку на волосах Эммы, стянутых в тугой узел на затылке. Мужские пальцы случайно задели ее обнаженную шею, и по всему телу разлился жар. Эмма всем существом ощущала, как близко стоит Маттео, чувствовала запах его парфюма, лацканы распахнутого черного пальто касались ее спины.
Эмма отступила на шаг и мысленно приказала себе не поддаваться глупому безответному чувству. Сейчас главное – быть сильной.
Свет в зале был приглушен. На сцене герои «Травиаты» – влюбленные Виолетта и Альфред – умоляли друг друга о прощении за все ошибки прошлого. Не зная, что Виолетта неизлечимо больна, Альфред пел о том, какое прекрасное будущее их ждет. Зал замер, внимая этому дуэту.
Маттео тоже затаил дыхание. Он находился в собственной ложе вместе с почетными гостями – председателем правления китайской торговой компании мистером Сюэ и его женой. Здесь же, по левую руку, чуть позади, сидела Эмма. Чтобы взглянуть на нее, Маттео требовалось обернуться, и ему ужасно хотелось это сделать, чтобы проверить, все ли с Эммой в порядке.
Весь вечер она изо всех сил старалась угодить гостям, помочь им чувствовать себя комфортно, но что-то с ней было не так. Она была слишком напряжена, и Маттео это чувствовал.
Виолетта, допев свою последнюю арию, упала на сцене бездыханная. Позади мистера Сюэ кто-то хлюпнул носом. Маттео, не выдержав, все-таки повернулся. Эмма смотрела на сцену, делая вид, что не замечает его, но это, без сомнения, было лишь притворство.
Маттео, ощутив разочарование из-за того, что Эмма не захотела встретиться с ним взглядом, сжал кулаки и отвернулся.
Занавес закрылся. Труппа вышла на поклон. Публика стоя благодарила артистов аплодисментами. Маттео понимал, что должен сосредоточиться на мистере Сюэ, но не мог сейчас думать ни о ком, кроме этой стройной девушки с красивой грудью, длинными ногами и крепкой попкой. Ему отчаянно хотелось обнять Эмму и ощутить вкус ее поцелуя.
Но об этом и думать нельзя! Она – его подчиненная, недавно пережила несчастную любовь, сбежала с собственной свадьбы. Этого достаточно, чтобы держаться от Эммы подальше. Вот только как унять влечение к ней?
После спектакля Маттео и Эмма усадили мистера Сюэ и его жену вместе с гидом и переводчиком в катер, и тот отчалил в сторону отеля «Киприани».
Эмма вынула из волос заколки, густые локоны волнами упали на ее спину. Маттео тут же вспомнил о той ночи, когда обнаружил эту красавицу, спящую в его постели с разметавшимися по подушке прядями, и его снова охватило желание.
Он придвинулся ближе, Эмма подняла глаза, и их взгляды встретились. Ее щеки вспыхнули румянцем. Маттео глубже натянул вязаную шапочку на голову Эммы, а затем провел рукой по ее волосам.
Он понимал, что играет с огнем, но ему уже было на это наплевать. Маттео не сводил глаз с губ Эммы. Она судорожно вдохнула, рот ее приоткрылся, словно приглашая к поцелую. Сердце в груди Маттео бешено стучало, звало ответить на первобытный призыв плоти, овладеть этой девушкой, чтобы утолить сжигающую его безумную страсть.
Покачнувшись, Эмма шагнула назад, в волнении оттянула воротник платья и спросила:
– Ну, как идут переговоры с китайцами?
Маттео тоже отступил на шаг и покачал головой, пытаясь сосредоточиться.
– Мне нелегко дается восстановление наших деловых отношений – а все из-за выходки моего дизайнера.
– Как вы с ним поступите? Выгоните?
– Поверьте, я бы с удовольствием это сделал, но не стану. У него сейчас тяжелая полоса в жизни из-за личных неурядиц. Ему нужна поддержка.
Эмма улыбнулась:
– Выходит, не только у вашей бабушки доброе сердце.
– Я прилагаю все усилия, чтобы защитить своих работников и свою семью… – Маттео осекся, ощутив, как сердце кольнула боль, и сменил тему: – Кстати, Патриция – та, чью должность вы замещаете, – вчера родила мальчика.
– Замечательная новость, – снова улыбнулась Эмма, но в голосе ее прозвучала еле уловимая тоска.
Маттео вспомнил слова Эммы о том, как сильно ей хотелось иметь свою семью.
– Мой катер ждет нас.
– Я хочу немного прогуляться по городу. Я еще не видела ночную Венецию. Увидимся утром.
Она его отталкивает! Маттео разозлился.
– Я пойду с вами.
– Нет! Не нужно. Я хочу пройтись в одиночестве.
– Вы знаете дорогу?
– Не совсем… Но уверена, что со мной все будет в порядке.
– Мне не хочется посреди ночи снова мчаться куда-то, чтобы выручать вас, если вы заблудитесь.
Он повел Эмму в сторону площади Сан-Марко. Сначала они шагали молча, затем Эмма спросила:
– Вы выросли в Венеции?
– Наша семья жила тут некоторое время. А вообще-то мы родом из Апулии – это на юге. Когда я был мальчишкой, мы часто переезжали из города в город – не только в Италии, но и во Франции, и в Испании.
– Эти переезды были связаны с работой ваших родителей?
Скорее, их место жительства зависело от того, где обитает очередной дружок матери.
– Я вырос без отца, – пояснил Маттео. – Из родных у меня только мама и бабушка.
– Значит, как и у меня, у вас нет ни братьев, ни сестер.
«Может, это и к лучшему, – подумал Маттео. – Ни к чему еще одному ребенку испытывать то, что выпало на мою долю».
Каждый раз, возвращаясь из школы, он не знал, что его ждет: то ли его выставят за дверь, то ли мать прикажет собираться, потому что они снова уезжают. Все детство Маттео преследовал страх перемен. Он с ужасом ждал очередного переезда: новый город, новая школа, новый мужчина рядом с матерью – и то же самое всеобъемлющее чувство одиночества, незащищенности.
Отогнав прочь воспоминания, Маттео только сейчас заметил, что его спутница прихрамывает.
Он замедлил шаг.
– Вам больно идти?
– Это всего лишь застарелая травма, которая время от времени меня тревожит.
Маттео зашагал еще медленнее.
– Возьмите меня под руку.
Эмма замялась, покусывая нижнюю губу. Затем, решившись, взяла его под локоть.
Они не спеша пошли по безлюдной улочке – сперва не попадая в такт шагов друг друга, затем приноровились. Тело Маттео словно пело оттого, что рядом идет такая прекрасная женщина. Хотелось защищать ее от всех невзгод.
– Вам нравилось переезжать с места на место? – спросила Эмма.
– Я ненавидел переезды.
– Почему?
– Не очень-то приятно быть новичком в классе. Иногда меня принимали неплохо, но чаще я становился мишенью для насмешек.
Эмма поежилась.
– Похоже, вам в школе было несладко, как и мне. С десяти лет я занималась балетом. Мне это нравилось, но я чувствовала себя такой одинокой!
– Вам не хватало родителей?
– Да, порой…
Маттео понял: Эмма что-то недоговаривает, но, судя по замкнутому выражению ее лица, не хочет развивать эту тему.
– Вы все
