Рональд Брикман никогда не был умелым воином. Неплохим лейтенантом, достойным товарищем и непревзойденным собутыльником – возможно, но только не воином. Тем не менее – сегодня у него получалось. Привычная вялость и апатия последних дней исчезла, растворилась в мощнейшем потоке адреналина, хлынувшем по венам с началом штурма. Сам не зная как – в это утро лейтенант прикончил уже пятерых. Что было больше, чем за всю предыдущую жизнь. Заметив очередного рыцаря, карабкающегося по приставной лестнице, Брикман неуклюжим ударом меча ткнул его прямо в забрало. Прорези для глаз были достаточно узкими, а взволнованный офицер недостаточно метким, однако и такого выпада хватило, что бы лайонелит не удержался на парапете и с криком полетел вниз. Хорошо помня высоту стены, лейтенант записал на свой счет очередного врага и не переставая удивляться собственной удаче снова ринулся в бой.
Полоснул одного, оттолкнул второго, но вдруг сам оторвался от земли и пролетел бы немалое расстояние если бы не встретился со стеной сторожевой башни. Удар, отбросивший Брикмана с такой силой, был нанесен словно тараном.
Капитан знал, что нельзя оставаться на месте, нельзя давать себя зажимать. Когда сражаешься один, вне строя, против множества врагов. Почувствовав, что вокруг становится тесно он отмахнулся от наседавших топором и кинулся вперед, выставив перед собой круглый, выпуклый щит. Мощный топот тяжелых сапог сливался с лихорадочным сердцебиением. Через несколько шагов стальной умбон щита нашел неосторожного противника, боднув чужие доспехи с металлическим лязгом. И Ботрайт не собирался ждать, пока поверженный враг поднимется на ноги.
Рональд заорал. Громко, отчаянно, яростно… Занесенный над ним топор рванулся вниз… и вгрызся в темно-серый камень стены высекая искры, парой дюймов правее лейтенантского шлема.
Белый, словно светящийся силуэт капитана оставался неподвижным еще мгновение. Увеличенные наплечники гномьей брони предавали и без того внушительной фигуре Брюса Ботрайта по-настоящему атлетические черты. Белоснежная сарра, надетая поверх лат, была изодрана и забрызгана кровью, но не переставала сиять, озаренная чистыми лучами восходящего солнца.
Флойд резким рывком выдернул широкий тесак, глубоко врубившийся в затылок капитана. Брызнула кровь. Тело командующего полетело во внутренний двор, загрохотав железом о тусклую брусчатку. Ветеран прикрыл слезящийся глаз с бельмом, встретившись взглядом с лейтенантом. Оба подумали о шлеме. Рональд Брикман о том, что всегда оставался на стойке, в покоях капитана. С искусно выполненным забралом, стилизованным под гномью бороду. Флойд – о круглом и дешевом, на котором когда-то давно сидел новобранец из его расчета.
Он протянул руку офицеру, помогая подняться. Дыма вокруг становилось еще больше. Зажигательные снаряды с громким гулом перелетали через стену. Горели камнеметы во внутреннем дворе, полыхала давно опустевшая конюшня, зажигательная смесь стекала со стены главного донжона, расплываясь по брусчатке как живая, будто расширяя провал в преисподнюю. Прогорали подожженные ворота. Окованное железом бревно тарана ритмично ухало в слабеющие створки.
Врагов на стене прибывало, видимость снижалась все сильнее, а потому большинство защитников не заметили по-настоящему важного.
Джастин глубоко вдохнул сквозь стиснутые зубы, в очередной раз натягивая тетиву своего арбалета. Привычные и отработанные движения давались все труднее. Болт из колчана на правом бедре лег в ложе, но вопреки обыкновению не зашипел, метнувшись вниз в поисках врага. Джастин словно окаменел. Случайно зацепившись боковым зрением за нечто необычное, он приник к бойнице сторожевой башни, неосторожно вглядываясь в изгибы перевала. Туча пыли, пестрящая серыми и коричневыми силуэтами, стремительно приближалась со стороны Хертсема. Даже в общем шуме и грохоте уже можно было различить приглушенный топот, глубокий и низкий звук, словно от набирающей скорость лавины.
Неделю назад.
Лорд Дарен Селби, феодал-наместник Фор-дрима, не мог считаться смелым человеком. Но там, где ему недоставало отваги – зачастую помогали эрудиция, рассудительность и аналитический склад ума. Хорошо понимая, что его провинция не в силах соперничать с крупнейшими областями Хертсема ни в экономическом, ни в военном плане – лорд Селби попросту избегал этого соперничества. Поддерживая то одного, то другого феодала он приобрел славу скользкого и изворотливого человека, зато – не приобрел открытых врагов. Так же Дарен всегда участвовал в предприятиях, способных принести реальные дивиденды. И совершенно не важно в каком виде. Золото он ценил ничуть не больше актуальной информации, новых земель или растущего влияния. В то же время не менее важным было его умение избегать заведомо убыточных, во всех смыслах этого слова, авантюр. Военных, политических или даже любовных.
В начале лета Селби не откликнулся на зов графа Гастмана, не явился с войском на берег Севенны отражать ожидаемое нападение железных львов. Вглубь Уилфолка он тоже не пошел. Такой спонтанный поход, даже скорее набег, мог сулить куда больше шишек чем выгоды. А потому Дарен решил проявить осторожность. В пугающе объемном письме, написанном феодалу-наместнику Кардана,
