Алеся едва успела пристроить фонарь на стеллаже, когда повар навалился на нее сзади, шумно и со всхлипом вздохнув. Пока же он справлял свою нужду, она мысленно ухмыльнулась от предчувствия того, что вскорости отделается от этого борова. Просто не будет смысла оставаться здесь. Потому как сама княгиня без короля ничего не значила.
В укромном тайничке у девушки припасено зелье, которое надлежит влить в вино, что подадут княгине и королю. Несколько дней, и отрава сделает свое дело. При этом у всех сложится впечатление, что сердце короля попросту не выдержало. Княгиня же будет чувствовать себя нормально. Нужно лишь позаботиться, чтобы она в течение суток выпила противоядие. Это тоже устроить несложно, подмешав снадобье в любое питье.
Николай подошел к окошку, прорезанному в стенке шатра и забранному крест-накрест парусиновой же лентой. Идея, которую подсмотрели у Карпова. Раньше-то стенки были глухими. Хочешь взглянуть, что творится на улице, выйди наружу. С другой стороны, и вовнутрь не больно-то заглянет какой посторонний. Но на тот случай с внешней стороны имеется клапан. Есть желание – прикрой и получишь глухую стену.
Много нового проистекает от этого странного полюбовника сначала тетки, а теперь уж и его сестры. Царь не поленился, откопал старые записи, что они вместе с Иваном делали, думая над тем, как обустроить налоговую систему Русского царства. Благо имел прижимистый характер и привычку все хранить.
Посидел. Подумал. Посоветовался с де Вержи, не просто другом, но и родней, получается. Как ни крути, а у Николая от этого француза имеются двоюродные сестра и брат. Пусть они и не имели прав на престол, но оттого не переставали быть родственниками.
Так вот, поначалу все было плохо. Как и предполагал Карпов, перво-наперво приключились убытки. Но тогда он предлагал компенсировать их за счет золотых приисков. Теперь же то золото уже учитывалось казной по расходам, а потому случился серьезный дефицит. Не смотри, что новых мануфактур под сотню открыли. А тут еще и война с турками.
Но вот пришло очередное послание от тетки, на которую, по сути, он и оставил московский престол, пока сам воевал султана. К сожалению, прибыли пока не случилось, и расходы превосходили доходы. Но, как уверяла тетка, причина тут только в войне. Будь время мирное, то уже появился бы прибыток.
Торговля в Русском море с началом боевых действий практически умерла, прибрежные поселения казачками пограблены уж не по одному разу. Так что на доходы отсюда сегодня рассчитывать не приходилось.
– «…Государь, Московская медицинская академия во всем цивилизованном мире почитается как образчик научной мысли. Наши воспитанники служат при дворах королей иноземных держав, имея славу великую. Ты же желаешь пригласить на нашу кафедру простого лекаря, а буде он откажется, то слать к нему учеников, а случится, так и не глядючи на заслуги прошлые. Совет академии считает то ошибкой. Пригласить лекаря Рудакова к нам для дебатов и защиты его научных изысканий – то дело иное. Но огульно, по одним только слухам и домыслам, вручать ему кафедру и переворачивать прошлые учения без должного обоснования недопустимо…»
– Хватит! – Николай резко оборвал читающего письмо секретаря.
Потом осознал, что сорвался, и вперил взгляд в окно, выходящее прямиком на плац. Да, походный лагерь. Но кто сказал, что теперь следует лежать на солнышке и греть пузо? Нет сражений, вот и ладно. Значит, нужно вспомнить об учении. Солдат в безделье подобен бочонку с порохом, что может рвануть от малейшей искры. И дабы дурь в его голове не вила себе гнезда, его следует занять. И без разницы, что это будет, рытье траншей или муштра на плацу. Пусть лучше ненавидит измывающихся над ним командиров, чем мается в праздности.
Понаблюдав за стрельцами, слаженно выполняющими строевые приемы, царь вскоре успокоился. Возможно, еще и оттого, что стрельцы выполняли все четко и синхронно. Видят бородачи, что окошки шатра открыты, а посему государь может за ними наблюдать. А ну как осерчает.
– У лекаря им учиться зазорно, старики замшелые. А о том, что в псковском госпитале настоящие чудеса творятся, не ведают? Что Псковская земля уж три года как не ведает оспы, не думают? У меня тут раненые сотнями умирают, лекари же руками разводят, все на волю божью ссылаются. А эти… С-сволочи! Пиши. «Господа совет академии, просьбе моей вы не вняли и нашли множество обоснованных причин тому в оправдание. Слова ваши звучат резонно. Но здесь и сейчас мне потребны не речи ученых мужей, а дело. И коли какая знахарка против лекарей наших станет поднимать русских воев и ставить в строй иль возвращать их семьям, то будет ей мой почет, уважение и поклон земной. Неинтересны мне словеса. Мне дело потребно. Учеников в Псков слать без промедления. То теперь воля моя, а не просьба». Записал?
– Да, государь, – пару секунд спустя доложил секретарь.
– Дай подпишу.
Николай стремительно приблизился к походному столу. Взял исписанный лист. Быстро пробежал взглядом текст, потому как дурной привычки подписывать, не читая, не имел. Потом склонился и единым росчерком заверил послание. Секретарь тут же посыпал письмо из песочницы. И отложил в раскрытую папку.
– Что там далее?
– Послание от княгини. Но то с пометкой «лично», и я его не вскрывал.
– Хорошо. Оставь и иди.
– Слушаюсь, государь, – выкладывая запечатанное письмо и поднимаясь из-за стола, ответил секретарь.
Пока знакомился с новостями, кои тетка не решалась доверить посторонним, в шатер вошел де Вержи. Николай, краем глаза приметив, кто это, лишь подал знак, мол, присядь и не отвлекай. Полковник гвардии принял это как должное и опустился на складной стул. Закинув ногу на ногу и сцепив на колене кисти рук, приготовился ждать. Впрочем, ожидание не затянулось.
– Вот что, Гастон. Собирайся-ка ты в Москву.
– Объяснишь, государь?
– Письмо от тетушки, – демонстрируя исписанные листы, пояснил Николай.
– Я тоже получил послание. И, признаться, в нем не увидел ни намека на скорую встречу, ни тревожной вести.
– Ну так то было письмо мужу. Ирина Дмитриевна, чай, знает разницу между семьей и долгом.
– Согласен. Но, может, все же толком объяснишь?
– Здешняя война – так и не война вовсе. Казаки да калмыки гоняются по степи за ногаями и черкесами. Мы бодаемся с турками, и пока без решительного результата. А тем временем на севере творится нечто непонятное. О том, что псковичи не стали ждать, пока Карл их удушит или придет жечь дома, и сами пошли его воевать, ты ведаешь. Как и о том, что они разбили две шведские армии да захватили Дерпт. – Утвердительный кивок полковника. – Теперь же знай, что
