Словом, не получился у него перекат. Толщина снежного покрова подкачала. Ну и ноги, обутые в снегоступы, как-то не добавляли ловкости. А вот горец, обутый в такие же, в снег не проваливался и стремительно приближался, окутанный облаком снежной взвеси.
Игорь все же перевернулся и даже выхватил пистолет. Однако при этом безбожно опоздал. Руку ожгло от удара ободом снегоступа, а «Гроза» полетела в снег. Вот странное оно, человеческое сознание. Тут вопрос жизни и смерти, а в голове Бородина пролетело сожаление по поводу того, что он не приветствовал ревшнуры. Поди теперь найди зарывшееся в снег оружие. А покров тут толстый, проверено.
В следующее мгновение горец навалился всей массой, нацелив стальное жало ножа точно Игорю в горло. Шаман сопротивлялся как мог, но ушибленная правая рука слушалась плохо. Левая, конечно, в силе, но противник тяжелый и давит двумя руками.
И тут Бородин вдруг осознал, что это конец. Ему не выстоять. Силы тают, как снег под палящими солнечными лучами. Мышцы забиваются, и их уже начинает сковывать судорога. Еще немного, самая малость, и он попросту сдастся. Все его существо вопиет против этого. Жить хочется неимоверно. Взгляд волей-неволей косился на отточенную сталь, которая с каждым мигом все ближе к вздувшейся от натуги шее. Но, несмотря на жажду жизни, усталость помутила рассудок, и мысль о прекращении сопротивления не кажется такой уж ужасной. А еще навязчивая мысль: «Все пройдет, и это тоже».
Удивительно, но в себя его привело зловоние изо рта горца. Игоря буквально захлестнуло бешенство от того, что эта сволочь брызгала слюной ему в лицо, обдавая смрадом. Продолжая удерживать руки противника из последних сил, Игорь все же сумел переместить ногу чуть в сторону и резко согнул.
– Хк-к! – словно поперхнувшись, выпучил глаза горец.
Попасть в пах коленом не получилось. Но отчаяния все же хватило на то, чтобы приложиться от души бедром. Противник чуток ослабил натиск и лишь на миг замер. Но Игорю этого оказалось достаточно, чтобы перекинуть нападающего через себя и очутиться сверху. Он не стал драться за клинок. Вместо этого, воспользовавшись заминкой, просто ткнул костяшками пальцев в адамово яблоко. Абориген вновь поперхнулся и невольно потянулся левой рукой к горлу. Игорь же вывернул нож из его правой и единым движением вогнал клинок в грудь.
Затем рванул револьвер из кобуры на животе, и палец сам собой нажал на спуск. Грохнуло. «Смит-вессон» лягнулся в руке, выплевывая увесистый кусок свинца. Противник, оседлавший Дашу, откинулся на спину, словно его приложили тараном.
Револьвер в кобуру. Дотянуться до «Вала». Быстро осмотреться, оценивая обстановку. Заодно отмечая краем глаза, что Даша вроде начала шевелиться.
И тут загрохотало сразу несколько выстрелов. Резкая трескотня автомата, гулкая очередь пулемета. В них не стреляют. Они надежно укрыты увалом ребра склона. А значит, под обстрелом оказался караван.
– Шаман, ответь Волку!
– Здесь Шаман, – отжав тангенту, откликнулся Игорь.
Именно из-за этой клавиши переключателя он не мог предупредить о засаде раньше. Есть модели, работающие в телефонном режиме. Но их радиостанции к таковым не относились.
– Что у вас? – встревоженно поинтересовался Волк.
– Засада. Было двое горцев. Хотели взять в ножи. Отбились. Как у вас? – наскоро осматривая и обтирая налипший на «Вал» снег, спросил Игорь.
– Сразу после выстрела начали палить из леса с противоположной стороны реки. Ага. А вот теперь еще и с уступа впереди. Позиция у них – сродни прошлой Ворота и Даши.
– Потери?
– Пока непонятно. Три бабы ускакали назад по ущелью. Остальные и Алина Витальевна попадали в снег. Лошади убежали. Словом, мы пока в относительной безопасности. С того берега до нас метров триста, с утеса – около ста, но мы им особо высунуться не даем. Хорошо еще, что начали дальние.
– Ситуацию понял. Начинаю действовать.
Скосил взгляд на Дашу. Девушка отбросила с себя тело убитого и наконец сумела сесть, при этом выглядывая из снега, как из окопа. Тот успел слежаться, но все же изрядно продавился под двумя телами. Игорь отметил это лишь краем сознания. А вот девушку окинул самым внимательным взглядом.
– Что? – глянув сначала на Шамана, потом осмотрев себя и вновь переводя взгляд на него, не поняла девушка.
– Цела?
– А по мне не видно? – с трудом выбираясь из образовавшейся ямы и извлекая из снега свою снайперскую винтовку, огрызнулась она.
– Если язвишь, значит, и впрямь в порядке. Поползли, подруга.
– Угу. Ползу.
Интенсивность перестрелки резко пошла на убыль. Сомнительно, чтобы горцы вот так сразу убрались восвояси. Не те ребята, чтобы сверкать пятками после первой просвистевшей рядом пули. Хотя и в последний решительный бой за добычу вступать не станут. Сейчас они скорее всего думают над каким-то маневром. Не дошла добыча до намеченной засады. Как пить дать не дошла. Следовательно, в прежний план нужно вносить коррективы.
Из-за увала Шаман выползал со всей осторожностью. Благодаря чему остался не замечен приближающимися горцами. Воины проявляли поспешность и нетерпеливость. А бегали в снегоступах так, что Игорю даже на лыжах не снилось. Только снежная взвесь за спиной. До передних четверых метров семьдесят. До отставшей парочки – более двухсот. Примерно в сотне метров от них бегут еще трое. И где-то в паре сотен от Игоря пара стрелков ведет огонь куда-то вниз.
Если судить по цепочке следов, то получается, что горцы распределились по образуемой скалой дуге. Стоило каравану оказаться внутри, и его взяли бы в четыре огня. Но жертву спугнули слишком рано. И пока одни нападающие прижимают добычу, другие спешно обходят ее, чтобы добить окончательно.
Благодаря дыму метрах в четырехстах отчетливо видна позиция троих стрелков, засевших на противоположном берегу реки. Если сопоставить виденную Игорем картину и доклад Волка, они сейчас залегли как раз метрах в ста от их с Дашей позиции. А иначе никак не сориентироваться. Визуально Шаман их не наблюдает, а доверяться в горах слуху – последнее дело. И причина тут вовсе не в том, что он в этой стихии был только гостем. Горы способны
