– Будь внимательна, Избранная богини.
– Я постараюсь, – пробормотала я и бросилась назад в дом.
Клинт стоял в дверях полностью одетый, после душа лицо его стало розовым.
– Пора? – настороженно спросил он.
– Да. – Отстранив его, я скинула ботинки и принялась надевать свои. – Я сразу почувствовала, что-то не так, когда вышла на крыльцо. Деревья мне сказали, что Рианнон в лесу.
– А Нуада движется сюда, чтобы встретиться с ней, – закончил Клинт.
Я только кивнула.
Он взял меня за плечи и развернул к себе.
– Тебе не надо туда идти. Я встречусь с ней и скажу то, что она хочет услышать, что я никогда по-настоящему тебя не любил, что хочу быть с ней. Объясню, что ты так расстроилась, что вернулась через портал обратно. А ты садись в «хаммер» и поезжай к отцу. Деревья подскажут тебе, когда будет безопасно вернуться сюда. Потом мы отправим тебя в Партолон. – Он грустно усмехнулся. – Впрочем, с этим ты справишься и без меня, у тебя достаточно сил.
– А Нуада?
– Если я буду с ней, Нуада ей не будет нужен. Я заставлю ее вернуть это чудовище туда, откуда оно явилось.
Я посмотрела ему в глаза и покачала головой:
– Ты отлично знаешь, Клинт, что твой план не сработает. Рианнон непредсказуема. Кроме того, даже твое возвращение не даст ей желаемой силы. – Пока я говорила, в голове мелькнула мысль, которая, кажется, сидела где-то глубоко уже давно. – Пойми, она не вчера решила вызвать его. – От воспоминаний мне стало дурно. – За несколько недель до того, как ты меня сюда вытащил, со мной происходило нечто странное. Мне казалось, я вижу страшные тени. – Я фыркнула. – Потом я узнала, что беременна, и объяснила свои видения обострившейся впечатлительностью из-за гормональной перестройки, но теперь я понимаю, что это было. Я уверена, Рианнон вызывала не только Нуаду, но и Придери. Ей не сразу удалось разбудить Нуаду, и какое-то время он крутился около меня, перепутав нас с Рианнон. Возможно, потому, что Партолон ближе к тому миру, где он находился. Я полагаю, Придери помог начать войну с фоморианцами, а теперь помогает разбудить Нуаду.
– Уверен, все так и есть, но я хочу сказать, что Рианнон и теперь может вернуть зло обратно.
– Возможно, но ты знаешь, она этого не сделает. Из своего путешествия в прошлое я поняла, что Рианнон человек с искалеченной психикой, она моральный урод. Она уверена, что может и должна управлять всем, и Нуада станет той силой, которая позволит ей добиться полного подчинения всех и вся. Ее не смущает, что это темная сила. – Я перевела дыхание и покачала головой. – Нет, только вдвоем мы сможем уничтожить Нуаду. Расправиться с Рианнон – второстепенная задача.
«И мне надо вернуться в Партолон», – подумала я и по глазам Клинта поняла, что он прочитал мои мысли. Я потянулась и стала целовать его, стараясь выразить таким образом все, что не могла сказать. Сказать: мне очень жаль, что так получилось, я желала бы, чтобы все сложилось иначе, но даже события прошлой ночи не изменят мои планы.
Глава 4
– Оденься теплее, – сказал Клинт и протянул мне свою любимую толстовку, а потом смотрел, как я натягиваю ее поверх рубашки.
– А еще пара носков у тебя найдется? – деловито спросила я.
Он кивнул и достал из ящика две пары для нас обоих.
Мы, молча и сосредоточенно, одевались в полной тишине. Я тайком следила за Клинтом из-под ресниц. Наверное, он так же когда-то надевал костюм, прежде чем сесть в кабину истребителя. Принимал ли он участие в операции «Буря в пустыне»? Клинт выглядел сосредоточенным, но спокойным, будто не происходило ничего сверхъестественного, а воевать для него дело привычное. Как много в нем неизвестного мне, того, что было бы интересно узнать.
– Я считаю, тебе надо надеть мой пуховик, он теплее. – Он вытащил из шкафа две куртки, какие носят на отдыхе в горах. – Он тебе велик и не будет сковывать движения.
Клинт принялся рыться на самой верхней полке в шкафу и вытащил что-то темное и тяжелое, издавшее металлический звук, стукнувшись о дерево. Он вставил обойму, и тогда я разглядела, что это пистолет.
– Обещай, что ты этого не сделаешь, – тихо произнесла я.
Он посмотрел на меня и отвел взгляд.
– Я не вынесу, если ты ее убьешь. – Стоило мне представить, и сердце едва не выпрыгнуло из груди.
– Клянусь, не пролью и капли ее крови. – Голос Клинта прозвучал так, будто он и правда давал клятву.
Воздух вокруг нас внезапно пришел в движение, будто рядом затрепетали крылья колибри.
– Спасибо, Клинт.
– Одевайся и пойдем. – Он убрал пистолет в кобуру и закрепил на ремне одним ловким движением, говорившим о том, что он делает это не впервые в жизни.
Я застегнула куртку, нацепила шапку и перчатки.
– Я готова. – Слова прозвучали неожиданно громко в тишине комнаты.
– Помни, моя милая Шеннон, я всегда буду любить тебя. Где бы ты ни была.
Клинт крепко меня поцеловал и распахнул дверь. Мы вышли и оглядели притихший утренний лес. Мы шагали по глубокому снегу, словно преодолевали толщу воды. Пушистые хлопья, похожие на коробочки хлопка, превратились в ледяные шарики. Ветра не было, и падающие льдинки больно кололи наши лица. Войдя в лес, я почувствовала облегчение. Кроны деревьев, хоть и сбросившие листву, все же служили навесом, защищавшим от снегопада. Я с удивлением услышала восторженные слова, глухим эхом разлетавшиеся в одной мне доступном пространстве:
– Приветствуем тебя, Любимица Эпоны!
– Благословенная Избранная Эпоны!
– Добро пожаловать, Избранная!
Тропинка стала шире, я догнала Клинта и пошла рядом, вложив свою ладонь в его.
– Деревья опять с тобой говорят? – улыбнулся он.
– Ты тоже слышишь?
– Нет. – Клинт перехватил и приподнял ветку, чтобы она не задела меня. Я крепче сжала его руку, тепло я ощущала даже сквозь толстую перчатку. – Лес не говорит со мной так, как с тобой.
Идти нам предстояло долго, и я решила, что настал подходящий момент унять свое любопытство.
– Клинт, ты говорил, что всегда любил бывать на природе, особенно в лесу. Ходил в походы и все такое. – Черт! – Но так и не рассказал, как нашел общий язык с лесом? Как понял, что можешь подпитываться энергией деревьев?
Клинт вздохнул и сразу как-то напрягся. Я высвободила ладонь и положила руку ему на плечо:
– Расскажи мне, пожалуйста. Мне надо знать.
Он опять вздохнул и заговорил:
– Ну, понимаешь, моя милая Шеннон, я не очень люблю об этом вспоминать. Однако ты права, ты должна знать.
Я вскинула бровь, испугавшись, что он мог неправильно истолковать мой интерес.
– После катастрофы я шесть месяцев пролежал в госпитале. Потом процесс реабилитации, который, казалось, не закончится никогда. Сначала друзья навещали меня часто, затем все реже, а когда приходили, вели себя так, будто ощущали вину за то, что приходят так
