Слова были адресованы Эпоне, и я невольно повернулась в сторону богини.
Обычно сдержанная, она произнесла с грустью:
– Какая упрямая!
– Мне ли не знать, – усмехнулась я. Мое упрямство толкало меня лишь к неверным поступкам, например, первому замужеству, а ведь папа тогда был категорически против. Но я совершала ошибки, делала выводы, набиралась опыта и училась. Кроме того, меня воспитывал человек, приверженец порядка и дисциплины, а в жизни Рианнон такого не было.
Дверь шатра откинулась в сторону, и появился мужчина, который выглядел, надо сказать, очень странно.
Он был высок и отлично сложен, но на плечах его красовалась голова лошади.
– Что за?.. – выругалась я.
– Не пугайся. Это человек. А голова – все, что осталось от жеребца, который последним спаривался с моей Избранной кобылой.
– Ты убила после спаривания жеребца? – в ужасе спросила я, думая о том, который предназначался Эпи.
Мой вопрос удивил богиню.
– Его убивают безболезненно, и только когда он становится старым, до этого он ведет беззаботную жизнь вожака.
Я с облегчением выдохнула.
Увидев мужчину, Рианнон перестала кричать и убрала руки от ушей. Он двинулся к ней, но она поспешила отступить на несколько шагов. Мужчина в нерешительности остановился возле чаши с огнем. Пламя выгодно подсвечивало тело, которое, впрочем, выглядело бы не хуже и при дневном свете. Мужчина был божественно красив и явно находился в прекрасной форме. Он был обнажен, лишь треугольник из кожи прикрывал причинное место, темная от солнца кожа блестела. Он тяжело дышал, отчего грудь время от времени становилась еще шире. Такое впечатление, что он явился прямо с поля битвы, разумеется, с победой. Я ощутила внезапное влечение, очарованная прекрасным телом, так явно выставленным напоказ.
– Где ты его нашла? – прошептала я.
– Это человек из моей личной охраны. Право сделать мою Избранную женщиной – большая честь, и дается не каждому.
Получается, Рианнон обрела власть благодаря ритуалу совокупления. Я сама не понимала, каково мое отношение к происходящему. Рианнон сейчас лет шестнадцать, вероятно, она еще девственница.
– Она ею и осталась, как требуют традиции.
Богиня, как всегда, предвосхитила мой вопрос. Вот зачем нужно вино, его цель – приподнять завесу между мирами.
– Я делаю все, чтобы потеря невинности стала приятной для моей Избранной. Рианнон осмелилась противиться моей воле и должна была заплатить за неповиновение.
Эпона говорила скорее грустно, нежели зло, будто сожалела, что все вышло именно так.
– Свобода поступать по собственному желанию не достается просто так.
Я во все глаза смотрела, как мужчина с лошадиной головой двинулся на Рианнон. Она отступила так быстро, что споткнулась о подушки, вскрикнула и упала бы, но мужчина опрометью бросился к ней и развернул ее так, чтобы она упала прямо ему на грудь. Крик девушки превратился в рычание.
– Не прикасайся ко мне! Вместо этого, он обхватил ее рукой и крепко прижал к себе. Распахнув халат, он принялся ласкать ее молодое тело. Я видела, как гримаса ненависти исказила лицо Рианнон. Ее всю трясло, но явно не от желания.
– Приказываю тебе отпустить меня! – произнесла она, стараясь говорить уверенно, но в ее голосе отчетливо слышался страх.
Мужчина не обращал на ее слова никакого внимания. Легко раздвинув ей ноги, он сорвал с себя кожаный треугольник, продемонстрировав впечатляющую эрекцию.
– Почему он не остановится? – едва дыша, прошептала я.
– Не может. Он принял зелье, теперь в нем живет дух бога леса Кернунна, зверя и охотника. Он обязан спариться с моей Избранной, чтобы обеспечить плодородие всему Партолону. Любимая моя, ты сама ощутила особенные энергии, когда очутилась на поляне. Ритуал должен был стать приятным для моей Избранной, а не вызвать боль и отвращение. Но остановить действие невозможно. Даже моей Избранной не дозволено сорвать Белтейн и поставить под угрозу плодородие земель Партолона.
Пространство вокруг покачнулось и пошло волнами, затем мы с богиней стали подниматься к ночному небу под крики Рианнон.
Мы медленно плыли над лесом. Я размышляла, как бы повела себя в ее возрасте. Да, я была упряма и своенравна, но меня воспитывали в строгости, я не была избалованной богиней, которой потакали жрицы и чье желание мгновенно исполнялось десятками служанок.
Я была уверена, что выпила бы зелье, предложенное Аланной.
– Смотри, каковы были последствия, Возлюбленная.
Богиня взмахнула рукой, и пространство вновь зарябило, будто гладь озера пробил брошенный камень. Вскоре все успокоилось, и застывшие, словно на экране, фигуры пришли в движение.
– Как в кино, – прошептала я.
– Смотри, – повторила Эпона.
На фоне темного неба картины жизни сменяли одна другую. Рианнон становилась старше, но менялась только ее внешность. Все, что я видела, было связанно с сексом. Краткие связи с разными мужчинами в разных местах. Однако Рианнон никогда не поддавалась чувствам. Иногда она брала в руки хлыст, хотя было видно, что садистские игры с партнером не доставляют ей удовольствия. Порой она останавливалась в самый пиковый момент акта и приказывала мужчине убираться. Она отдавалась многим, хотя не получала и толики наслаждения. Она не позволяла себе этого. Занятие любовью казалось Рианнон связанным с тьмой и пороком, но это же одновременно привлекало ее. Шло время, и Рианнон становилась все более извращенной в сексе, то же происходило и с ее душой. Сломленная, она погружалась все глубже во тьму.
– Но как ей удалось не забеременеть? – удивилась я.
– Это возможно, только если партнером моей Избранной станет Верховный шаман.
Я вздохнула с облегчением. Страшно представить, какой матерью стала бы Рианнон.
Кадры продолжали мелькать на экране, я смотрела на них с некоторым безразличием до того момента, как увидела молодого кентавра. Кланфинтан подошел к Рианнон и поклонился. Они были одни в зале приемов храма Эпоны. Мне было приятно посмотреть на мужа в юности. Он был не таким высоким и мускулистым, каким я его знала, но задатки были видны уже тогда. Он был хорошо сложен, лицо уже стало приобретать волевые черты, глаза были такие же красивые и темные, но взгляд был наивным и восторженным, в нем не было еще мудрости взрослого мужчины.
– Рад встрече, леди Рианнон, – сказал он, и я отметила, что голос его значительно выше, в нем нет еще глубины, появившейся значительно позже, которая всегда меня завораживала.
– Мне сообщили, что, по предсказаниям, ты станешь Верховным шаманом, – промурлыкала Рианнон. Я насторожилась, однако на моего мужа ее тон не оказал никакого воздействия.
– Верно, миледи. Таковы пророчества. – Глаза его засветились от гордости и предвкушения.
Я вспомнила, каким настороженным и замкнутым он был во время первой нашей встречи.
Мне сразу захотелось броситься и обнять его, защитить от коварной Рианнон.
Богиня удержала меня величественным жестом.
– Смотри.
Рианнон поднялась с трона и медленно спустилась по ступенькам. Затем она обошла молодого кентавра, оглядывая с головы до
