К 3.1.0.6. / АТ 451. Пранцишкус Юцюс, деревня Матайчяй, волость Андреявас, уезд Кретинга. Зап. Пранас Уосялис. LMD I 558/14/.
Сюжета о сестре, спасающей братьев, превратившихся в воронов / волков / голубей, записано 122 варианта и 11 вариантов — соединения с разными сюжетами. Братья теряют человеческий облик из-за неосторожности матери, произнесшей проклятие, или их проклинает мачеха. В одном варианте мать хочет, чтобы сыновья не дрались, и бросает в окно кольцо, полученное от ведьмы, — сыновья улетают воронами. / Братья убегают в лес, когда узнают, что родители собираются их убить, если родится девочка. Сестра приходит к братьям и срывает лилии в их саду — братья превращаются в воронов. Желая спасти братьев, сестра не разговаривает девять лет (в 91 варианте). В 28 вариантах типа К 1.1.3.2. сестра одевает братьев в рубашки, сшитые ею из холста, сотканного матерью / связанные ею из крапивы / из цветков лилии — братья превращаются в людей. В большинстве вариантов сестра выходит замуж и ради спасения братьев жертвует собой и своей семьей. В 14 вариантах рассказывается только о том, как братья узнают пришедшую к ним сестру (тип К 5.1.2.2.).
112. О морозе и бабах
Когда-то были два брата. Один женился [и жил] у матери, ей давал хлеб, а второй пошел в зятья и нашел тещу, и ей должен был давать хлеб. Как и теперь, в наше время, дети, которые взяли хозяйства у родителей, их ненавидят и не хотят как следует содержать и хлеб давать, а другие не хотят друг другу уступать, уже стреляются — видимо, так было и в старину. Тот сын, который вышел в зятья, ненавидел свою мать-тещу. Однажды зимой он взял и вывез [ее] почти голую далеко в поля и оставил. И сказал: «Пускай замерзнет, мне не придется хлеб давать», — а сам поехал домой.
К ней пришел человек:
— А что, — спросил, — мать, холодно?
А эта баба сказала:
— Пускай морозит: теперь его время и его дни.
Человек ушел и скоро вернулся назад, принес этой бабе теплую и красивую одежду. Баба тепло оделась и не замерзла. А тот человек — это был мороз.
Зять поехал посмотреть тещу, не замерзла ли уже. Когда приехал, нашел ее прекрасно одетую.
[Он] рассказал обо всем брату. Брат взял свою мать, отвез в поля, в то же место и посадил. Пришел тот же человек, спросил бабу:
— Ну, что, мать, холодно?
Баба сказала:
— Холодно, я замерзаю. Чтобы он подох, тот мороз, чтобы он повесился!
Мороз разозлился на бабу, что [она] его проклинает, и начал еще сильнее морозить. И баба замерзла.
Сын приехал, чтобы везти мать назад в красивых одеждах, посмотрел — а она уже остыла.
К 3.1.0.7. / АТ 480. П. Иванаускас, деревня Ожкабаляй, волость Бартнинкай, уезд Вилкавишкис. Зап. Винцас Басанавичюс (1902). BsLPĮ 4 144.
Записано 25 одинаковых по семантике и структурам вариантов. В 10 вариантах зимой в лес увозят падчерицу, а в 15 вариантах — свекровь / больную старушку. В лес за подарками едет дочь мачехи / мать невестки / богатая женщина.
113. О сапожнике
Сапожник шел с колодками и встретил черта. Черт говорит: — Не пошел бы ты ко мне шить сапоги? Я тебе дорого заплачу.
Сапожник согласился, пошел в пекло и шьет. По ночам все черти убегают из пекла, а сапожнику велят присматривать за огнем в пекле. Души просят не топить. Он слушается, не топит. Он там шил полгода и все время не топил, когда души просили. Он пробыл там полгода и идет домой. Души говорят:
— Если тебе дадут много денег, ты их не бери, а проси три половника пены и все три отдельно. Если черти тебе не дадут, ты скажи: «Пускай будет Богу на славу».
Он там полгода был и шил, уже собирается возвращаться домой. Черти ему предлагают большие деньги, но сапожник говорит:
— Я не хочу денег. Дайте мне три половника пены и все три отдельно, а не вместе.
Черту это не понравилось. Он покрутил бородой и рогами и сказал:
— Ты был бы богаче, чем твои люди. Я бы не хотел дать [тебе] то, что ты просишь.
Тот ответил:
— Пускай будет Богу на славу, что ты мне не даешь то, что я прошу.
Черт рассердился и дал ему три половника пены. Один [половник] залил в карман, другой — в полу, а третий — в торбу.
Сапожник идет по дороге и думает: «Вот как — полгода работал и ничего не имею». И он стал сожалеть, что не брал денег. С этой грусти положил торбу у дороги и заснул. Проснулся, поднял голову, смотрит — вокруг него три стада овец едят [траву] на лугу. Приходят святой Пятрас и Бог, просят, чтобы он продал одно стадо овец.
— Я их не знаю, боюсь, чтобы мне беды не было.
— Ты, — говорят, — не бойся, беды тебе не будет.
Он отдал одно стадо. Бог говорит:
— Чего ты хочешь за это стадо, проси — все получишь.
Пятрас говорит:
— Старик, ты проси царства небесного.
Сапожник говорит:
— Мне ничего не нужно. Дай мне трубку, чтобы сама дымилась, когда я захочу.
Бог дал ему такую трубку. Потом Бог просит продать второе стадо. Сапожник продает и второе стадо. Бог говорит:
— Чего ты хочешь за второе [стадо]?
Святой Пятрас говорит:
— Проси неба.
Сапожник опять:
— Дай мне такую торбу, из которой я мог бы есть и пить, когда только захочу. И чтобы ее не нужно было ни носить, ни возить, чтобы она за мной следом шла, куда я пойду.
Бог дал ему такую торбу. Наконец, Бог просит и последнее стадо. Сначала сапожник не хотел отдавать, но после долгих просьб согласился продать и это стадо. Бог опять спрашивает:
— Чего ты хочешь за это стадо?
Святой Пятрас толкает [его]:
— Проси царства небесного.
А сапожник опять:
— Дай мне такую торбочку, что если я кого встречу, хотя бы и самого мудрого, и скажу: «Лезь в торбочку», чтобы [он] тут же полез.
Бог дал ему такую торбочку и угнал все три стада овец. Те овцы были души.
Сапожник вернулся домой, нашел свой дом, где жил, нашел бедными свою мать и отца, всплакнул и сказал:
— Теперь чего только ни пожелаете, все получите из моей торбы — и пить, и есть.
Так он кормил себя и других много времени, около двадцати лет. Уже пришла его смерть. Он оставил эту торбу своим
