Потом, когда они ехали обратно, им пришлось ночевать. Они легли на лугу одного пана. Проснулись — [вокруг] множество овец! Они перепугались, чтобы пан не захватил, скоро запрягли лошадь и едут. Они встретили старика. Старик им говорит:
— Продайте мне тех овец. Откуда вы получили их так много?
Они сказали, что там и там; подумали, что могут спасти души, и попросили пены с котла. Тогда старик сказал:
— Это и есть души, продайте их мне.
Он дал им две денежки и сказал:
— Когда приедете домой, суньте в щель одну [денежку] в одну сторону сусека, а другую — в другую.
Тот старик — это был Бог. Потом они приехали домой, и сделали так, как старик им велел. Утром смотрят, что сусеки полны денег. Тогда они пошли к богачу и попросили одолжить меру. Богач сказал:
— Что будешь делать с мерой?
Они говорят:
— Будем деньги мерить.
Тогда богач спросил:
— Откуда получили?
Они сказали:
— В пекле; раз [вы] вчера велели ехать в пекло с пирогом, мы поехали и получили [деньги] за пирог.
Тогда богач сказал своей жене, чтобы испекла пшеничный пирог:
— Они за ячменный пирог получили так много денег, а мы за пшеничный получим еще больше.
Бедняк принес меру и сказал, что намерил пять мер денег. Он еще и богачу заплатил за то, что одолжил меру. Тогда богач со своей женой выехали и повезли много пирогов. Они встретили паныча, дали ему пирога. Он попробовал:
— Фу, какой невкусный! — и бросил.
Богач спросил, далеко ли пекло, а тот сказал, что уже недалеко. Потом они встретили двух чертей и спросили, далеко ли пекло. Они сказали, что недалеко. Тогда богач дал чертям своего пирога. Они попробовали и сказали:
— Фу, какой невкусный! — и тоже бросили на землю.
Когда богачи вошли в пекло, они встретили черта и дали ему пирога. Тот опять плюнул и бросил на землю. Они дали пирога и другому черту — другой плюнул и бросил на землю, и третий и так далее. Наконец, они встретили Люцифера, и ему дали пирога, он тоже сказал:
— Фу, какой невкусный!
Тогда богачи попросили заплатить [им]. Черти насыпали им два мешка денег и сказали:
— Когда приедете домой, внесите в ту избу, где спите, чтобы никто не украл, а утром сыпьте куда захотите.
Они так и поступили: когда приехали домой, внесли огромные мешки денег в избу.
Утром встали и смотрят, что изба полна разных червей и лягушек, и змей, и других червяков. Они съели у них все зерно в амбаре и посевы в поле. И они стали бедными, а бедные стали богатыми.
Так не смейся, богач, над бедным, ибо бедный станет богатым, а богач — бедным. Черти заплатили богачам за хорошие пироги разными червями, которые съели все посевы, а беднякам Бог заплатил за овец только две денежки, а за ночь наросло пять мер, и [они] стали богатыми. Конец.
К 3.1.0.8. / AT 480C*. Эляна Орвидене, деревня Бейнорайчяй, уезд Шяуляй. Зап. Раполас Ремейка, 1913. LMD I 300/14/.
См. № 113. В большинстве вариантов черти не пробуют пирог богача. Плата богача превращается в червяков только в публикуемом тексте.
116. [Как парень женился на лауме]
[У родителей] был единственный сын, и он постоянно ходил спать в клуню. Лауме привыкла приходить к нему. Он все ходит в клуню спать. Пришла зима, а он не перестает. Тогда мать с отцом стали его ругать, что он замерзнет. Сын все рассказал родителям. Тогда отец пошел к ученому человеку спросить совета. Ученый человек послал его к ксендзу. Ксендз говорит:
— Возьми громничную[57] свечу, зажги и накрой горшком. Как только лауме придет, ты быстро открой свечу.
Парень так и поступил. Тогда лауме испугалась и закричала:
— О, враг, когда ты меня съел! Теперь мы должны жениться.
Утром ксендз окрестил эту лауме и сделал ее католичкой. Они поженились, но лауме ни с кем не говорит, кроме мужа. Через год Бог дал им ребенка. Однажды свекровь вынесла этого ребенка во двор и посадила рядом с коровой. Лауме увидела это и заговорила:
— Матушка, хватай этого ребенка, ибо корова стопчет его!
Назавтра она пошла со свекровью жать рожь. Тут вороны так напали на нее, что она даже расплакалась. Тогда свекровь говорит:
— Чего они к тебе так пристают? Рубани серпом — и улетят.
— Матушка, я не могу рубануть. Мой отец женится, так он через этих птиц приглашает на свадьбу, а заодно — отдать мне приданое.
— Ну, так поезжайте оба, раз знаешь, где отец.
На следующий день оба поехали к ее отцу. Еще по дороге лауме говорит своему мужу:
— Когда отец будет давать тебе кушать, так ты не бери от него, я дам тебе. Как даст тебе воды умыться, так ты не умывайся.
Приехали у отцу. Отец предлагает покушать, но он не ест. Тогда он велел [зятю] умыться. Он и позабыл, что нельзя умываться, и смочил один глаз. Тогда одним глазом он видит покои, а другим — заросли, болота и грязи. Но жена быстро его вылечила. Тогда лауме говорит:
— Теперь отец даст тебе золотых и серебряных денег, но ты не бери, а бери только угли. Потом он даст тебе самых красивых лошадей, их тоже не бери, а возьми две осины, которые лежат у дверей хлева.
Он так и поступил. Тогда отец сказал:
— Вот, деточки, сделали ошибку: потом все люди будут смеяться.
Они нагрузили угля, бросили в повозку обе осины и поехали домой. Едут, едут — и все в повозках осины и угли. Деревня была уже близко, смотрят — золото там, где были угли, а осины превратились в пару прекрасных лошадей. Когда приехали домой, лауме стала со всеми разговаривать, и оба жили счастливо.
Однажды он пошел в костел и увидел свояка, который записывает на бычью шкуру все, что только делается в костеле. У него не хватило шкуры. Тогда он ухватил эту шкуру зубами и стал растягивать. Но шкура вырвалась и, отскочив, стукнула его по морде. Муж лауме не мог удержаться от смеха. Свояк это увидел и его записал. Тогда он подошел к свояку и
