Теперь все трое работорговцев лежали на земле без сознания, а Эйлин была у него в руках.
Операция по ее освобождению завершилась невероятным успехом.
Прижимая Эйлин к себе, Роберт потянулся за ножом, чтобы разрезать веревки, которыми она была связана, когда до него донесся звук быстрых шагов.
Какой-то мужчина шел по улице в их сторону.
Стоявший дальше всех Харрис повернулся кругом, чтобы преградить ему путь. Из-за поворота выскочил еще один работорговец. Он увидел впереди их темные силуэты.
– Эй, Джо. Подожди…
Вновь прибывший резко остановился – он увидел своих подельников лежащими на дороге без чувств. Работорговец чертыхнулся и бросился бежать.
Харрис вопросительно взглянул на капитана.
Роберт с мрачным видом покачал головой. Вытащив нож, он перерезал веревки, державшие Эйлин.
– Сейчас самое главное – как можно быстрее убраться отсюда.
Похвальное намерение, однако Эйлин так долго пробыла связанной, что ее ноги отказывались двигаться. Когда Роберту с Бенсоном удалось размотать парусину, она схватила его за руку и стала оседать вниз.
Чертыхнувшись, он быстро вытащил у нее изо рта кляп и снял черный мешок, пока Бенсон разрезал веревки, стягивавшие ее лодыжки, а Коулман освобождал руки.
Наконец, к его неописуемой радости, он увидел лицо Эйлин. Ее шляпка съехала на затылок, и поля больше не прикрывали его.
Она глотнула воздуха, закашлялась, но потом героически собралась, выпрямилась и кивнула:
– Спасибо. – Ее голос звучал хрипло. Она бросила взгляд на его людей, потом снова посмотрела на Роберта и встретилась с ним взглядом. – Я не ожидала… Я думала…
Схватив ее за руку, он бросил:
– Сейчас это не важно. Нам надо идти.
Они двинулись в сторону пристани, но Эйлин едва ковыляла. Она не жаловалась, только шептала извинения, изо всех стараясь идти как можно быстрее.
Роберт ободряюще пожал ей руку. Если бы ее продолжали нести, это только замедлило бы процесс восстановления, и тогда, если придется бежать… Твердо держа Эйлин за руку, он подтолкнул ее вперед.
– Чем дальше мы уйдем, тем лучше.
Роберт искренне считал, что это так, поскольку они все еще находились в трущобах.
Они торопливым шагом двинулись по кривой улочке, проходившей через нижнюю часть трущоб. В конце концов она должна была привести их на границу торгового квартала неподалеку от их постоялого двора. Однако до этого бастиона цивилизации оставалось еще несколько кварталов.
Шаркая ногами и спотыкаясь, Эйлин отчаянно старалась сориентироваться, но потом бросила эти попытки. Роберт Фробишер пришел за ней. Он ее спас. На данный момент этого с лихвой хватало, чтобы той части ее сознания, которая еще сохраняла способность мыслить, было за что зацепиться. В остальном ей оставалось лишь поддаться инстинктивному порыву, подталкивавшему ее отдать свое будущее в руки Роберта и, положившись на него, идти, куда он поведет.
Не время задавать вопросы, а тем более придираться.
Роберт оказался прав насчет того, как быстрее вернуть силу ее ногам. По мере того как они шли, их подвижность улучшалась. И вместе с этим к Эйлин возвращалась уверенность.
Она уже почти пришла в норму, почти вернула себе свободу движений, когда сзади до них донеслись первые звуки погони.
Роберт выругался и оглянулся назад, но лепившиеся друг к другу лачуги не позволили увидеть преследователей.
Бенсон подошел ближе к нему и, не останавливаясь, быстро обменялся с ним несколькими фразами. Они до сих пор не вышли из трущоб, и им предстояло пройти еще не меньше полумили, прежде чем появятся более широкие улицы.
Роберт и его люди привыкли драться в ограниченном пространстве, и обычно при таких обстоятельствах выручала какая-нибудь крепкая стена, к которой можно было встать спиной. Но только не в этих трущобах. Здесь они могли ждать нападения откуда угодно и когда угодно. Оборонительная тактика здесь не работала. К тому же они не могли останавливаться. Роберт велел Харрису идти первым, сам вместе с Эйлин шел за ним, а трио – Бенсон, Коулман и Фуллер – прикрывало им спину.
Как он и предполагал, первая группа преследователей набросилась на них сзади. Бенсон, Коулман и Фуллер приняли на себя основной удар. Харрис справился с тем, который попытался обойти их сбоку, Роберт разделался еще с одним.
Если не считать пары царапин, никто из них не пострадал.
Однако среди напавших на них мужчин Роберт не увидел ни одного из тех работорговцев, которых они видели в логове.
А значит, это не конец.
Роберт не думал, не мог поверить, чтобы жители трущоб вдруг поднялись по призыву работорговцев и бросились им помогать. Они не сделали этого в случае с Декланом, хотя тогда все происходило в других трущобах.
Но то ли работорговцы придумали что-то новое, сделавшее их призыв более действенным, то ли обитатели этих трущоб не разделяли общей ненависти к этой банде – Роберт не знал, – но атаки следовали одна за другой. Единственный плюс состоял в том, что нападавшие не собирались рисковать жизнью и, столкнувшись с сопротивлением, предпочитали ретироваться. Они были не настолько преданы работорговцам.
Роберт и его команда сменили тактику. Они больше не наносили смертельных ударов, а просто обращали нападавших в бегство.
Несмотря на ограниченное пространство, они неизменно стояли защитным кольцом вокруг Эйлин. Она держалась хорошо. Одного взгляда на ее лицо хватало, чтобы увидеть доказательство ее обычной упрямой решимости. Роберт заметил блеснувший в темноте клинок и понял, что Эйлин держала в руках маленький кинжал. Но почему-то совсем не удивился. Напротив, ему даже не приходило в голову, что она может струсить и не станет бороться.
Не успела эта мысль промелькнуть в его голове, как он увидел, что из соседнего заулка выскочил мужчина и набросился на него, другой прыгнул из окна на Эйлин.
Однако Эйлин его заметила. Быстрый взмах кинжала, и мужчина, взвыв от боли, бросился наутек. Люди Роберта все видели, он надеялся, что другие тоже. Видели, что она будет драться, и это заставило их задуматься, да и его людям такое открытие пришлось весьма кстати.
Тем не менее нападавшие задержали их. До границы трущоб оставалась еще сотня ярдов, а они все продолжали свои попытки остановить их, не дать им выбраться в более безопасное место.
Но где же работорговцы?
Роберта это беспокоило все сильнее.
Отбивая атаки этих людей, они несли хоть и мелкие, но потери. К счастью, они привыкли к баталиям, продолжавшимся в течение нескольких часов, если не дней. Даже бегство в подобных обстоятельствах не было для них чем-то новым.
Но работорговцы этого не знали – других людей такая длительная драка могла измотать до крайности.
Наконец впереди замаячила граница трущоб. Дальше шла достаточно широкая улица, залитая мягким лунным светом.
Но – о, ужас! – в самом конце улочки внезапно появились работорговцы, плотной стеной перекрывшие дорогу. В руках и поясах громил поблескивала сталь клинков.
Эта стена угрожала остановить их бег и отбросить назад.
