ущелье.
Медленными-медленными шажками данюшки пошли к выходу.
Когда они были уже больше на суше, чем в воде, Самая Маленькая Рыбка неожиданно разрыдалась. Крупные слезы катились по ее щекам, падали и разбивались о камни под ногами.
– Ну, ты что? – испугались данюшки. – Чего ревешь?
– Я должна… должна была раньше ее заметить! – всхлипывала Самая Маленькая Рыбка.
– Ты заметила как раз вовремя! – успокаивал ее Шустрик. – Очень вовремя! Не реви!
– Нет… Я потеря-ала гарпу-ун… – еще пуще заревела Рыбка. – Он ви… висел на поясе… А сейчас его не-е-ет!..
– Ну, потеряла, с кем не бывает! – уговаривал Полосатик.
– Не-е-ет… Если бы я не потеряла, мы бы легко ее отогнали… Это специальный гарпун… Не пришлось бы камни кида-а-ать… – не унималась Самая Маленькая Рыбка.
– Кончать рыдать, так нечестно! – вдруг серьезным голосом заявил Затычка. – Ты хитрая, всю воду из себя уже выревела, можешь, как нормальный человек воздухом дышать! А нам еще пыхтеть и пыхтеть!
Самая Маленькая Рыбка засмеялась сквозь слезы и потихоньку успокоилась.
– Я испугалась за вас, – вытирая нос мокрым подолом, призналась она.
Друзья прошли сквозь туннель и, наконец, очутились в обычном мире.
– Фу-у, ну и путешествие! – мотая больной рукой, заявил Затычка.
Перед походом в место НисушаНиморе данюшки сменили свои обычные костюмы на местные короткие юбки. Сейчас они были мокрыми, с платья Самой Маленькой Рыбки вода стекала ручьем.
– Надо выжать воду из одежды! – сказала Самая Маленькая Рыбка. – Тогда в ней легче будет идти. Только поосторожнее, в кустах, на змею не наступите!
Данюшки были не против стать чуть-чуть посуше.
Если бы они были дома, то разложили бы костерок и все высушили. Правда, им-то нужно было дойти всего лишь до лодки, а вот Самая Маленькая Рыбка должна была в мокром платье добираться до города.
– Надо было тебе второе на смену взять, – посоветовал Полосатик. – Переоделась бы сейчас в сухое.
Самая Маленькая Рыбка удивленно посмотрела на него.
– У меня нет второго платья, – сказал она. – Только нарядное, которое на праздники надевается.
Данюшки прикусили языки и не стали расспрашивать, почему Самая Маленькая Рыбка обходится одним платьем. Видимо, одежда здесь, и правда, на вес золота.
Когда они, отжав одежду и вновь одев, вышли из кустов, Шустрик спросил:
– А вот ты говоришь, что вы закрыты и с суши и с моря. А как же ваши корабли попали к нам?
– Наши корабли свободно плавают куда хотят. Это чужие не могут. Тонут на скалах. – Самая Маленькая Рыбка повеселела. – От вас привезли дерево, из которого сделали новые сваи для дворца. И меха, из которых пошили торжественные юбки Шестерым.
– Вы что, с ума посходили? – удивился Затычка. – Зачем им в такую жару меховые юбки? А меховые шапки не пошили?
– Но это же морскому ежу ясно! – в свою очередь хмыкнула Самая Маленькая Рыбка. – Мех – это воплощение богатства, ведь на нем столько волосков! Меховые юбки жрецов – древняя магическая одежда. Они одевают ее в самых торжественных случаях.
– А почему тогда они были не в этих юбках, во время шествия? – искал подвох Затычка.
– Но это же не самый главный праздник! – удивилась Самая Маленькая Рыбка. – Жрецы знают, когда их надо одевать. И вообще, даже кусочек меха, хранящийся в доме, притягивает богатство.
– Хочешь два кусочка? – прищурился Затычка. – Настоящего меха.
– Не издевайся! – надула губы Самая Маленькая Рыбка.
– Нет, я серьезно! – сказал Затычка. – Завтра получишь два кусочка меха, только небольших.
– Ты где это мех собрался доставать? – тихонько спросил Полосатик.
– Отпорю с домашних тапочек Учителя Лабео! – так же тихо ответил Затычка. – Эти кусочки ему все равно ни к чему. Финтифлюшки, вроде бантиков. Я думаю, он не замерзнет без них! Да ты не бойся, Полосатый, я же не тайком отпорю, спрошу у него. А если ему тапок жалко, то дома новые взамен отдам. У меня еще красивше!
– Красивее! – прошипел отличник Полосатик.
– Распрекраснее! – показал ему язык Затычка.
– А как же ваши капитаны находят пути через подводные скалы? – спросил Шустрик. – Нам дорого обошлось это незнание.
– Это очень просто! Вы видели, что у нас в столице здания невысокие? И только шесть башен возвышаются над городом? Каждая башня имеет своего старшего бога, которому служит жрец из числа Шести. Одна башня находится у дворца, а остальные на побережье. И если ты находишься в море, надо плыть так, чтобы шпиль какой-нибудь башни на побережье закрывал шпиль башни у дворца. Тогда попадешь в один из пяти проходов. Только нельзя сбиваться с этой линии, иначе не спасешься от скал. А вот по каким ориентирам попадают к нам извне, я не знаю.
– А я-то думал, башни у вас, чтобы от врагов оборонятся, – воскликнул Затычка. – Еще удивился, что места какие-то неудачные выбраны.
– Нет, не для обороны. Есть главная башня Разрушающего Времени. А по берегу стоят башня Зимнего Дождя, башня Летнего Зноя, башня Полного Штиля, башня Штормового Ветра и башня Сжигающей Молнии. Их золотые шпили специально начищают, чтобы было лучше видно с моря. А по ночам на смотровых площадках жгут костры.
Глаза у Затычки загорелись. Было видно, что он уже подумывает, как бы забраться на одну из башен.
За интересным разговором они незаметно дошли до протоки. Забрались в лодку Самой Маленькой Рыбки и переоделись в свои обычные костюмы. И поплыли в город.
На пороге посольского домика их встретил взъерошенный Учитель Лабео.
– Мальчики, ну где же вы бродите?! Здравствуйте, барышня! – поклонился он мимоходом Самой Маленькой Рыбке. – Завтра нас примут сами Шестеро! Доставайте свои парадные костюмы!
– Боюсь, придется Шестерым пережить нас и без парадных костюмов… – тихо вздохнул Полосатик.
Глава восьмая
Двери, украшенные изображениями птеригоплихтов, почти таких же красивых, как Малыш, разъехались в стороны.
Босоногие акватиканцы вступили в низенький, широкий зал. Обувь их попросили оставить у входа во дворец.
В центре зала, под свисающими с потолка хвостатыми знаменами, прямо на деревянном полу, на маленьких ковриках сидели Шестеро жрецов. Они были похожи на натертые маслом булыжники, завернутые в разноцветные шелка.
У Шестерых не было шапочек с хвостиками. Сегодня на голове каждого был укреплен обруч, украшенный топазами и аметистами. К этому обручу прикреплялся второй, который дугой поднимался над головой. А уже на этом обруче, как на подставке, был укреплен большой, раскрытый веер.
Шестеро, наверное, не хотели тратить силы на обмахивание себя, поэтому на потолке были рядами укреплены опахала, которые приводил в действие тощий мальчишка, дергающий в углу зала за веревку.
За каждым из жрецов стоял свой толмач с зонтиком.
– Садитеся! – скомандовал толмач из-за самого крайнего толстяка. Первого или Шестого.
Акватиканцам пришлось сесть прямо на пол. Ковриков им никто не предложил.
Сумрачные воины с обнаженными ятаганами застыли вдоль стен.
– Слушаем вас, чужеземцы! – крикнул в рупор толмач самого толстого жреца. – За каким-таким делом приволоклися?!
Если жрецы-чиновники хоть непонятно, но говорили, то Шестеро, видно, не только не хотели махать веерами, но и языками шевелить не желали.
