«КЛЯТВЫ О МИРЕ
Статья I. В соответствии с распоряжением Императора Иэясу и Хидеёри клянутся заключить мир и вступить в дружеские отношения.
Статья II. Хидеёри обязуется ликвидировать внешний ров своего замка, а Иэясу в обмен на это обязуется к следующему январю уступить ему провинции Кии и Ямато.
Статья III. Немедленно с подписанием «Клятв о мире» Иэясу обязуется распустить свое войско и убыть в долину Ямато.
Статья IV. Любая из сторон, нарушившая изложенные выше клятвы и прибегшая к силе оружия, признается виновной в попрании указания Императора и подлежит наказанию богами.
19 год эры Кейтё, 12-й месяц, 27-й день».
Сигенари внимательно прочел текст документа несколько раз.
– Теперь все правильно, ваше высочество. Извольте поставить свою подпись и приложить печать.
Иэясу соизволил. Посланник получил документ обратно и вложил его в специальную сумку, сшитую из роскошной парчи. Вежливо откланиваясь, Сигенари произнес вполне серьезно, хотя не без легкой злой насмешки:
– Прошу принять мои поздравления, ваше высочество.
Затем повернулся к собравшимся на мероприятие даймё, поклонился им и сказал:
– Благодарю вас за участие в мероприятии собственным присутствием.
Выслушав их ответные добрые пожелания, он отвесил еще один реверанс в адрес Иэясу.
– Позвольте мне покинуть вас, ваше высочество. Прощайте, ваше высочество и ваши превосходительства.
С изящным почтением он поклонился еще раз и со своею свитой покинул палаты для официальных приемов. Нельзя было не восхищаться его благородной манерой поведения и мужеством.
III
Хидеёри добросовестно выполнил свои обязательства в соответствии с «Клятвами о мире», и внешний ров, составлявший главный объект в системе – неприступной обороны его замка, заполнили грунтом и сровняли с землей. Зато Иэясу, никогда даже не собиравшийся выполнять касающиеся его самого условия соглашения, оставил за собой провинции, подлежащие передаче Хидеёри, несмотря на все его требования. В этой связи весной следующего года военные действия возобновились, и огромное войско под командованием Иэясу снова пришло осаждать замок Осаки.
Его гарнизон на протяжении нескольких недель оказывал упорное сопротивление; но теперь крепость осталась без своей главной защиты. А главное несчастье заключалось в том, что разногласия между наиболее приближенными полководцами Ёдогими и остальными воеводами вышли за все рамки приличия. В результате защитники крепости потерпели поражение в нескольких вооруженных стычках, а их численность сократилась настолько, что удерживать дальше свой замок они были не в состоянии.
Однажды ночью начальник главного штаба по имени Санада Юкимура провел с Сигенари тайную встречу.
– Нам долго не продержаться, – с грустью в голосе сообщил он своему собеседнику. – Нам пора готовить бегство нашего господина из его замка, а также передачу его верным сторонникам в каком-нибудь спокойном месте. Он мог бы найти пристанище в провинции князя Симадзу. Через него нам можно попытаться кое-что сделать для восполнения наших потерь и восстановления авторитета нашего рода. Кто-то из нас должен сопровождать нашего господина, а для облегчения такой задачи нам следует попытаться ввести противника в заблуждение и убедить его в том, что Хидеёри и самые храбрые его воины пали в бою. Поэтому нам следует подобрать себе на замену внешне похожих на нас убитых воинов. Когда враги обнаружат их тела, они должны будут поверить в то, что мы погибли, и даже не подумают преследовать нас. Иначе они обязательно бросятся за нами в погоню, если кому-то из них придет в голову подозрение о нашем бегстве. Я нашел похожего на меня самурая, подыщите что-нибудь подобное для себя. Приходится только сожалеть о необходимости жертвовать жизнями этих мужчин ради нашего собственного благополучия. Но наш долг заключается в том, чтобы заботиться о будущем благе рода, которому мы служим. Все личные соображения следует отодвинуть на второй план. Разве вы не одобряете мой замысел?
– Вы выдвинули превосходное предложение, – ответил Сигенари после некоторых размышлений. – Ия всей душой его одобряю. Но если все опытные полководцы покинут замок, пусть даже оставив двойников, проницательный Иэясу очень скоро заподозрит подмену. Мне при любом раскладе следует здесь остаться. Иэясу и его вассалы видели меня совсем недавно; они хорошо запомнили мои черты, и их не получится обмануть, нарядив постороннего человека в мои доспехи. Поэтому я перепоручаю сопровождение нашего господина и восстановление его рода вам и остальным воеводам. Я останусь один с гарнизоном и продолжу борьбу до последнего защитника. Я мертвый, а вы живой одинаково послужим на благо рода нашего господина. Поэтому не пытайтесь меня отговаривать. Я все решил.
– Решение, достойное поистине благородного человека, мой друг, – произнес Юкимура с нескрываемым восхищением в голосе. – Позвольте и мне остаться с вами! Мне бы не хотелось оставлять вас одного, и нам будет не хватать вашей помощи, но если вы решились на такое дело, не мне вас отговаривать от него. Врагу прекрасно известно, что вас очень высоко ценит наш господин, а вы постоянно находитесь подле него. Следовательно, когда они обнаружат ваше бездыханное тело на поле боя, им и в голову не придет, что наш господин устремился в бега. Тем самым ваша смерть послужит делу восстановления могущества рода Тоётоми. В глубине души я очень завидую вам, милый друг!
– Тогда будем считать, что мы обо всем договорились. Завтра я атакую силы врага со своими самураями, отвлеку на себя их внимание, а в это время вы проскользнете с тыльной стороны.
Обменявшись взволнованными словами прощания, наши заговорщики разошлись по своим делам, зная, что встретиться снова им не суждено.
Вернувшись в свою комнату, чтобы передохнуть, Сигенари побеседовал со своей молодой женой в присущей ему веселой манере.
– Завтра наши отряды готовятся совершить вылазку, в ходе которой намечается опрокинуть осадившего нас врага, – сообщил он жене. – По поводу такого важного события я хочу облачиться в доспехи, которые мой господин любезно подарил мне в прошлом году. Распорядись принести их сюда.
Когда доспехи доставили, он взял шлем, запалил очень ценное благовоние под названием ранджатай, потом опрокинул шлем так, чтобы наполнить его поднимающимся дымом. У Аояги, догадавшейся по его необычному поведению, что у него возникли веские основания для такого торжественного обряда, что называется, оборвалось сердце.
– Вы готовитесь к чему-то очень важному в завтрашнем бою, муж мой. Неужели вы не чаете его пережить?
– Погибнуть в бою? – уточнил Сигенари. – Зачем задавать такие никому не нужные вопросы? Ведь всем известно, что, идя в бой, воин всегда рассчитывает из него вернуться живым, разве не от него самого зависит его судьба?
– Все это так, но
