Побитое снарядами покрытие дороги вокруг этой железной руины, местами превратившееся в скопище неровных, частично вставших почти вертикально кусков то ли асфальта, то ли бетона (или из чего там немцы строили свои хваленые автобаны в те времена?) указывало на то, что в эту крайне размерную цель последовало явно более одного прямого попадания. А 152-мм снаряды способны превратить в хлам все что угодно.
Рядом с разбитым «Маусом» очень ярко горел «Штуг» с напрочь выбитой детонацией боекомплекта крышей рубки – из его продырявленной кормовой части вытекало на снег горящее топливо, освещавшее сгущающиеся зимние сумерки.
А на поле перед пехотными траншеями остановились и либо горели, либо густо дымились один «Королевич» (его башня при этом почему-то оказалась развернутой стволом в сторону кормы, то есть собственного тыла) две «Пантеры», два «Арштурма», три «Т-IV» и один «Pz-IV/70». Бронетранспортеров и немецкой пехоты я в дыму и сумерках вообще не рассмотрел, словно их там никогда и не было.
Тем не менее оставшиеся панцеры арийцев продолжали упрямо переть вперед, перемалывая траками снег, несмотря ни на что. В азарт вошли или у этих придурков приказ в стиле «только вперед, нах Москау»? Только ведь до этой самой Москау отсюда ой как далеко…
В этот момент над движущимися по полю боя танками раздался странный оглушительный звук «б-ды-дыщь!», перешедший в противный рев и сильный свист.
Потом рвануло, и по столбу пламени и густым облакам беловатого дыма в центре развернувшейся передо мной композиции я понял, что это выпалил «Штурм-тигр», пока что, судя по всему, избежавший попаданий и повреждений.
Я помнил, что калибр у этого стального дурика был целых 380-мм и стрелял он реактивными «скрипухами» на базе морских глубинных бомб, весом за триста кило, так что шум и гам от его пальбы по-любому должен был быть изрядный.
Да, взрыв получился прямо-таки офигенный, похоже, этим выстрелом был срыт изрядный участок пехотных траншей. Хотя, по идее, «Штурмтигр» задумывался как сугубо стенобитный агрегат и в чистом поле от него мало толку. Вот если бы дело было в городе – он бы одним-единственным выстрелом точно минимум пару домов обвалил ниже уровня первого этажа и еще квартал-другой ушатал качественно, с как минимум выбиванием стекол.
Я также успел вспомнить, что возимый боезапас у «Штурмтигра» всего десять ракет, ну и на перезарядку у его экипажа теперь уйдет никак не меньше десяти минут, поскольку для этого вроде бы требовалась кран-балка. Нет, все-таки не для танковых дуэлей его создавали…
Кстати, чудовищный взрыв реактивной мины «Штурмтигра» нисколько не ослабил огонь нашей пехоты и иптаповцев (их он, по-моему, только разозлил), а вот своим явно навредил – одна очень резво першая на рожон «четверка» обогнала медлительного «Штурмтигра» и немедленно завалилась носом в только что стихийно созданную им воронку, тут же став легкой мишенью.
И здесь, где-то позади меня, раздался резкий «рр-рых-щщ-бзз», вечерний воздух вокруг разом стал горячим и каким-то осязаемым, так что от неожиданности я даже выпустил бинокль из рук, и, если бы не нашейный ремешок, импортная оптика точно разбилась бы вдребезги.
Над моей головой заныло и застонало что-то явно металлическое, да так неприятно, что казалось, весь мой организм разом завибрировал, став очень маленьким и скопившись где-то в области копчика (хотя, скорее это, конечно, тряслась броня, на которой я сидел).
Инстинктивно глянув вверх, я увидел и сизый дым, длинные струи пламени и какие-то темные предметы, очень быстро летевшие в сторону немецких танков. Через пару секунд я наконец допер, что, похоже, это «катюши» дали залп по фрицам, прямо через наши головы. Еще один «туз из рукава» – во второй уже раз я видел их работу вблизи, но привыкнуть к подобному, по-моему, было невозможно…
Ну а «М-31–12» – это дюжина ну очень больших эрэсов весом под 95 кг каждый, в одном таком снарядике было 29 кило тротила плюс усиливающее фугасный эффект горючее. А стрелял в тот момент целый дивизион из двенадцати установок, вот и считайте.
В общем, на головы еще толком не очухавшихся после обстрела тяжелой артиллерией немецких танкистов один за другим, с минимальными интервалами, ссыпалось почти полтораста этих реактивных «подарков».
Я думал, что уже кое-что повидал на этой войне, но, кажется, опять ошибся. Эффект от взрывов был такой, что меня чуть не сдуло с брони самоходки вместе с крышкой люка, словно какую-нибудь неосязаемую шелуху от семечек. Осколки густым дождем полетели в разные стороны, и, нырнув от греха подальше в люк, я отчетливо слышал, как внутри рубки самоходки восхищенно матерился экипаж «ИСУ-122». Сильные взрывы следовали один за другим, с минимальными интервалами, образовав перед пехотными траншеями сплошное море огня (если бы я в этот момент сидел в этой самой траншее – обосрался бы, однозначно наши служившие в пехоте деды и прадеды были людьми, без сомнения, героическими).
А потом посреди этого огненного моря, в котором, как мне показалось, и так перемешалось все окружающее, вдруг бабахнуло так чудовищно, что у меня (сидевшего почти в километре от происходящего) заложило уши, а в мозгах возникли какие-то зрительно-шумовые ассоциации с кинохроникой, снятой на полигонах во время наземных ядерных испытаний. Я приподнялся над броней и, высунув голову из-за крышки люка, увидел, как из пламени чудовищного взрыва в разные стороны полетели какие-то здоровенные обломки. С застрявшего перед этим в воронке «Т-IV» взрывной волной сдуло башню с такой легкостью, словно она была картонная. А чуть правее этот же взрыв перевернул на левый бок «Арштурм» – при этом гусеницы штурмового орудия продолжали медленно крутиться, и оно быстро легло в положение грязным днищем вверх.
Я ошалело потряс головой (слух вроде бы вернулся, хотя звуки боя доходили до меня не вполне отчетливо, в ушах ощущался некий треск) и осмотрелся вокруг с помощью бинокля.
И сразу понял, в чем тут дело. Кажется, гвардейцы-минометчики ухайдакали-таки «Штурмтигра», в котором, скорее всего, одновременно взорвался весь его боекомплект из девяти оставшихся «суперскрипух». Интересно только, куда они ему попали? Хотя теперь это уже точно не играло никакой роли.
Вместо немецкой стенобитной самоходки
