– Ну как же, начало октября 1991-го года, улица Ленина. Тот вечер, когда твой друг Васек сильно испугался…
– Ах это?!
Да, было такое. Шли мы с улицы Коммунистической по Ленина, решили пройтись пешим дралом до центрального рынка. Чего мы там тогда делали – уже точно не помню. Помню только, что, помимо прочего, заходили мы в букинистический магазин (он тогда такой один был на весь город, как раз после долгого всеобщего книжного голода стало возможно купить что-нибудь приличное, цены были уже не вполне советские, но за пару-тройку рублей хорошую книжку купить можно было, но уже через пару лет вместо торговли книгами пришел бум торговли видеокассетами), и я именно тогда купил «Обитаемый остров» Стругацких, первое издание, кажется, 1971 года, такой небольшой красный томик из серии «Библиотека приключений» – до сих пор у меня на полке стоит. Вот почему я этот день вспомнил – от него у меня хоть какая-то материальная память осталась…
Опять же времена были более чем интересные; вся эта пофигень печально памятного августа 1991-го уже состоялась, но Союз еще не вполне распался. Но в воздухе уже витало что-то этакое, нехорошее, некий гниловатый аромат всеобщего безумия, и в головах чуть ли не у всех в ту осень был жуткий раздрызг. Я всегда, когда те времена вспоминаю, матерюсь про себя по-черному. Спрашивается – и чего нам всем тогда спокойно не жилось? И ведь никто из людей, которые те времена еще хоть немного помнят, не смогут сейчас на этот самый вопрос ответить. В лучшем случае глаза отведут, а в худшем – пошлют куда подальше…
И вот когда мы шли по этой самой, считающейся «главной улицей исторической части Краснобельска» улице Ленина, я вдруг исчез минут на десять. Провалившись, я увидел, что дома вокруг меня (и особенно республиканский Дворец культуры с одной стороны улицы и гостиница «Шкабыртастан» с другой) почему-то стали непоправимо разрушенными, а частично вообще выгоревшими. К тому же уставленная пустыми почерневшими коробками сгоревших домов улица Ленина оказалась перегорожена высокой, украшенной запретительными надписями на английском языке стенкой из бетонных блоков и колючей «егозы», а у единственного узкого прохода в ней торчали из-за мешков с песком или землей крупнокалиберные пулеметные стволы и стояло четыре уже знакомых по кинобоевикам угловатых «Хаммера» песочного цвета, с пулеметными турелями на крышах. А возле «Хаммеров» стояло десяток солдат в глубоких касках и пустынном камуфляже, с винтовками «М-16» в руках.
Подойти ближе и рассмотреть что-то еще я не успел, поскольку меня достаточно быстро выкинуло обратно. Друг Васек был этим сильно напуган. Еще бы, тут испугаешься, шли, понимаешь, разговаривали и вдруг – бац, и нет человека, он меня больше не видит и не слышит. Он начинает вертеть головой по сторонам и звать меня, подозревая глупую шутку, а я через десять минут столь же неожиданно возникаю метрах в пяти почему-то у него за спиной и при этом нагло интересуюсь, что случилось. При том что спрятаться мне было вообще негде, даже если бы я этого очень захотел – мы в этот момент сворачивали во двор, и там с одной стороны были подъезды каких-то контор, а с другой поросший кустами забор республиканского музея В. И. Ленина, от которого сейчас мало что осталось.
Я тогда прикинулся дурачком и сумел убедить друга Василия в том, что сам не понимаю, что это такое, и предположил, что это было какое-то недолгое коллективное помешательство. Какое-то время это было у нас поводом для разговоров, но потом забылось. В те годы многие наши сограждане легко велись на всякую чушь – пришельцы, контактеры, экстрасенсы, уринотерапия, вечно молодой старец Порфирий Иванов, Ванга с Джуной, Чумак с Кашпировским, Рис Джеймс, проповедующий благую весть о Христе, «белые братья» гражданина Кривоногова и прочее.
Тут мой друг Василий не был исключением. Хотя почему «был»? Он и сейчас есть и живет все так же по соседству, только жизнь нас с тех пор несколько развела в разные стороны. Он, хоть и был умный парень, тогда в институт по чистому стечению обстоятельств не поступил, ну и плюнул на это дело и загремел в армию, только не как я, ненадолго и по собственной дурости, а более-менее сознательно. Был в погранцах в какой-то заполярной дыре, где полгода ночь и на пятьсот километров вокруг одни белые медведи, песцы да росомахи, а из развлечений только радио. Понятное дело, что в небольшом, замкнутом да еще и мужском коллективе (ради бога не подумайте чего-нибудь не того, у нас все-таки не НАТО и гомиков в Российской армии и тогда не держали и сейчас как-то не держат) он без баб, телика и свежих газет за два года озверел хуже, чем антарктический полярник на зимовке. И, когда вернулся – загулял. Причем настолько изобретательно, капитально и надолго, что под это дело успел поставить жизни, как я лично это называю, «мат в два хода» – толком не протрезвев, женился по залету на очень редкой стерве. Ну и с тех пор так и живут, супруга как может отравляет ему жизнь, а он всю жизнь горбатится на нее и двоих детей. При этом денег им всегда не хватает, и в моменты наших, очень редких теперь встреч, друг детства Василий мгновенно надирается, а надравшись, начинает описывать свою жизнь и всю окружающую действительность исключительно с помощью ненормативной лексики, и мне от этого сразу же становится безмерно скучно. Хотя таких, как он, у нас в стране, считай, каждый второй…
– Именно тогда ты по-настоящему обратил на себя внимание наших специалистов, – сказала моя собеседница, видя возникшее замешательство.
– Почему это вдруг? – удивился я.
– Дело в том, что ты впервые провалился не просто в прошлое, а в тот же самый 1991 год. И фокус был в том, что это была альтернативная реальность. И эта реальность явно была создана искусственно, причем непонятно кем и неизвестно для чего. Такие случаи наша аппаратура должна фиксировать. Но эта альтернативная реальность почему-то проявилась только в момент твоего краткого попадания в нее. Наши специалисты были просто в шоке, поскольку подобные случаи – явные ЧП, которые обязательно берутся на заметку. Причем случаев создания вот таких вот «нелегальных» альтернативных реальностей не было ни до ни после за все тридцать с лишним лет существования нашей конторы. В общем, после этого стало понятно, что ты не
