– Они были более других близки с профессором Ледюком. Кадеты Клутье и Лорен выпускаются в этом году, и почти три года он протежировал им.
– Вы опасаетесь, что они заражены, – сказал Шарпантье. – Слишком долго находились слишком близко к той чуме, какую представлял собой Ледюк.
Гамаш не стал возражать.
– Двое других – новички, – сказал он. – Новые протеже Ледюка.
– Почему он выбрал их?
– Не знаю. Возможно, мы никогда этого не узнаем.
– Но можем предполагать, верно? Кадет Смайт – англо и гей, он горит желанием угодить. Катастрофическая комбинация в руках такого человека, как Ледюк. А другая? Готка, кадет Шоке? На нее достаточно один раз взглянуть, чтобы увидеть ее раны. Для человека вроде Ледюка это лучший материал.
Шарпантье смотрел на Гамаша изучающе.
– Вопрос состоит вот в чем, коммандер: вы привезли этих кадетов сюда ради их блага или чтобы защитить остальных? Вы привезли в вашу деревню потенциальных жертв или убийцу?
– Недавно на одном из моих приемов я дал им задание провести расследование по этой карте, – сказал Гамаш, решив не отвечать на вопрос напрямую. – Чтобы отточить их следовательские навыки. Сегодня утром я сказал им, что копию карты нашли в прикроватном столике Ледюка. И то, что началось как простое задание, стало частью расследования дела об убийстве.
– Умно. Это дало вам предлог, чтобы вывезти их сюда и поручить им что-то действительно важное.
– Ну я бы сказал, что нет дыма без огня.
– Что вы имеете в виду?
– Копию карты и в самом деле нашли в прикроватном столике у Ледюка.
Гуго Шарпантье уставился на Гамаша. Удивить человека, который специализируется на том, чтобы видеть все возможности сразу, трудно, но эта информация его удивила.
– Как она к нему попала?
Гамаш молча покачал головой.
– Чья это была карта? – спросил Шарпантье. – Одного из четырех кадетов? Кого же еще, кроме них. Но кого конкретно?
– Пропала карта Амелии Шоке.
Шарпантье закивал, как китайский болванчик.
– Прикроватный столик, – сказал он наконец.
– Oui, – согласился Гамаш. – Меня это тоже поразило. Карту убрали, но не спрятали.
– Убийца не искал ее, – сказал Шарпантье. – Значит, ему она не была нужна, в отличие от Ледюка.
– Но почему Ледюка интересовала карта?
Они оба посмотрели на рисунок. В свете гаснущего камина карта приобрела розоватый оттенок.
– Есть еще одна возможность, – сказал Гамаш.
– Карту подбросил убийца, чтобы впутать в дело кадетов, – подхватил Шарпантье. – Карта Шоке отсутствует? Значит, она следующая жертва. Он сделает так, чтобы это выглядело как самоубийство. Не совсем нормальная, уязвимая девушка-новичок убила преподавателя, а потом, когда кольцо стало сжиматься вокруг нее, рассталась с жизнью.
Гамаша такой сценарий не удивил. Он и сам думал об этом в те несколько минут, что провел наедине с убитым в его комнате.
Что означает карта. И куда она может их вывести. И что с этим делать.
Единственным ответом было увезти четырех кадетов куда-нибудь в безопасное место. Быстро. Без шума. Прежде чем убийца осуществит следующую часть своего плана.
– Конечно, убийца мог случайно выбрать ее карту, – сказал Шарпантье, размышляя вслух. – Возможно, выкрасть карту у нее было проще, чем у других. Для него не имело значения, у кого взять. Он искал только козла отпущения. Кадет, связанный с телом. Ее самоубийство закрыло бы дело. Разве что, конечно…
– Да, я знаю. – Еще один вопрос, который обдумывал Гамаш в те долгие минуты наедине с телом. – Если его не убила она сама.
– Или кто-то из трех остальных, – сказал Шарпантье. – В конце концов, они все знали, что у нее есть карта. Ни у кого другого не было лучшей возможности подложить карту в столик Ледюку, чтобы тень легла на Шоке. И вы всех их привезли сюда. Вместе.
– По крайней мере, я разместил их по разным квартирам, – заявил Гамаш.
Шарпантье кивнул:
– Мудрая предосторожность. В этом случае удушить подушкой посреди ночи труднее.
Преподаватель взял карту в руки.
– Таким образом, мы можем предположить, почему карта оказалась в столике убитого. Чтобы навести подозрение на одного из кадетов. – Он внимательно посмотрел на карту. – Но почему ты вдруг оказалась на витраже?
Шарпантье ждал, словно снеговик, или корова, или одна из сосен могли открыть ему тайну.
Внезапно он улыбнулся и протянул карту Гамашу:
– Кажется, я знаю.
– Они вам сказали?
– В некотором роде. Если можно, сделайте мне травяной чай. Помогает заснуть.
Гамаш отправился в кухню ставить чайник, и Шарпантье крикнул ему вслед:
– Ромашку, если есть.
– Есть.
Послышался звук воды, льющейся в чайник, затем наступила тишина. И в этой тишине прозвучал вопрос Шарпантье:
– Вы сказали, что дали им это задание на одном из ваших вечеров. Но вы вроде бы упоминали, что старшекурсники были людьми Ледюка?
– Так оно и есть, – раздался ответ с кухни. – Он просил их делать вид, что они мои, чтобы потом они возвращались к нему и обо всем докладывали. – Гамаш выглянул в гостиную из кухни. – Я умнее, чем кажусь.
– Слава богу, – сказал Шарпантье.
Гамаш вернулся с травяным чаем и баночкой местного лавандового меда.
Шарпантье сунул ложку в чай и взглянул в умные глаза хозяина.
– Вы хотели мне сказать, почему карта оказалась в котомке юноши, – напомнил Гамаш.
– Oui. Потому что карты – штука волшебная.
До этого коммандер слушал его вполуха, но теперь он весь превратился во внимание. Гамаш поставил чайник на стол и впился глазами в гостя:
– Волшебная?
– Да. В наши дни карты настолько распространены, что мы забыли об этом. Они переносят нас из одного места в другое. Они освещают нашу вселенную. Вы же знаете, что первые карты были картами неба. Того, что видели древние. Того места, где обитали их боги. Во всех культурах делали небесные карты. Но потом люди опустили глаза. На окружающий их мир.
– Зачем?
– Ах, месье, – кивнул Шарпантье одобрительно и с растущим возбуждением. – Именно что зачем. И как? Теперь это кажется легким, но вы подумайте о первом человеке, который сообразил, как представить нечто трехмерное в двух измерениях. Как изобразить расстояние и время? И вообще, для чего такие хлопоты? Нельзя сказать, что у них не было других дел. Так зачем еще и карты рисовать?
– Из потребности, – ответил Гамаш.
– Да, но откуда взялась такая потребность?
Гамаш задумался.
– Для выживания?
– Именно. Карты позволяли им контролировать окружающую местность, впервые в истории. Показывали, как пройти из одного места в другое. Вроде просто, но тысячи лет назад это требовало неимоверного воображения и изобретательности. Все карты нарисованы как вид сверху. С высоты птичьего полета. С точки зрения божества. Вот представьте себе первого человека, который подумал об этом, который оказался способен увидеть никогда не виданную перспективу. И изобразить ее. Невероятно. А подумайте о преимуществах.
Гамаш никогда не задумывался о таких вещах, а теперь вдруг понял, с каким трепетом этот специалист по тактике относится к картам. Как тактический инструмент, карты произвели революцию и не имели себе равных. Те, кто владел картами, получали поразительное преимущество.
Они становились волшебниками.
– Это означало, что они могут планировать, выстраивать стратегии, – сказал Шарпантье. – Могут заглядывать в будущее.
