Это было приятно слышать, и Макензи ценила его мнение. Однако всплывший в памяти образ головы Миранды Питерс не давал ей почувствовать ту же уверенность.
***Когда они подъехали к дому Питерсов, было 15:17. Дом представлял собой простой, небольшой двухэтажный коттедж, спрятавшийся в небогатом пригороде Мурфилда. Когда они вышли из машины и направились к дому, до Макензи начали доноситься крики убитой горем матери, хотя они ещё не успели ступить на порог. Макензи и Брайерс напряжённо переглянулись, а потом Макензи постучала в дверь.
Дверь открылась, и на пороге их встретил невысокий тучный мужчина. За толстым стеклом очков скрывались опухшие глаза и полный боли взгляд. Казалось, часть этой боли передалась и Макензи.
«Вы агенты?» – спросил мужчина хриплым голосом. Было очевидно, что недавно он много плакал.
«Да, – сказала Макензи. – Мы бы хотели задать вам несколько вопросов, если вы не против».
«Постараюсь помочь, – ответил он, протягивая руку. – Джеймс Питерс. Простите, но думаю, моя жена не сможет с вами поговорить. Она заперлась в спальне Миранды, и я не…»
Джеймс Питерс громко всхлипнул и едва не упал в обморок. Брайерс сделал шаг вперёд и взял его под руку. Тогда мужчина наклонился к нему и начал рыдать в голос. Брайерс, как мог, пытался его утешить и провёл назад в дом. Макензи вошла за ними и закрыла за собой дверь. Откуда-то изнутри дома слышались рыдания миссис Питерс.
«Мистер Питерс, – начала Макензи, когда все трое оказались в небольшом коридоре, – если хотите, мы зайдём в другой раз».
«Нет, всё в порядке, – сквозь слёзы ответил Джеймс Питерс. Он проглотил рыдания и отошёл от Брайерса. – Проходите. Офицер Смит сказал, что чем раньше вы зададите свои вопросы, тем лучше».
«Это так, – сказала Макензи. – Мы будем благодарны за полезную информацию. Мы полагаем, что всё произошло в последние двадцать четыре часа. В связи с этим, чем больше мы узнаем, тем меньше вероятность того, что тот, кто это сделал, уйдёт безнаказанным».
«Что вас интересует?» – спросил Джеймс. Его лицо выражало глубокую печаль, но вместе с тем решительность, за которой скрывался гнев.
«Вы не знаете, до вчерашнего дня Миранда когда-нибудь посещала национальный парк «Литтл Хилл»?» – спросила Макензи.
«Не имею понятия. После поступления в колледж она вела себя, как все студенты, – мало что нам рассказывала. Время от времени она звонила, чтобы поздороваться, но я не могу знать, как она проводила свободное время».
«Вы знакомы с девушкой, с которой она должна была там встретиться, с Чо Лю?»
«Нет, но Миранда нам о ней рассказывала. Казалось, они были хорошими подругами».
Со второго этажа послышались громкие рыдания. Среди криков можно было разобрать только одно слово – гортанный крик «Миранда!»
Джеймс печально поднял глаза к потолку, а потом посмотрел на Макензи и Брайерса. От его мученического взгляда Макензи стало физически плохо. Она искренне сочувствовала мужчине и была благодарна, что ему не показали то, что осталось от его дочери.
«Я понимаю… как это ужасно, – сказала Макензи. – Ещё пара вопросов и мы сможет оставить вас наедине с вашим горем».
«Да, пожалуйста, я…»
И он снова погрузился в рыдания. Он не мог смотреть на них, но махнул рукой, чтобы они продолжали задавать вопросы.
«Вы можете вспомнить, может, кто-нибудь хотел Миранде зла? Может, в прошлом у неё были проблемы с кем-нибудь?»
Джеймс вдруг резко поднял голову и посмотрел на них в упор. На какое-то мгновение его взгляд прояснился, а поток рыданий прекратился.
«Рик Дентри», – сказал он.
«Кто это?» – спросил Брайерс.
«Парень старше неё, с которым она тайно встречалась в десятом классе. На тот момент он только переехал в город и был буквально помешан на ней. Когда они начали встречаться, он уже окончил школу где-то в другом городе».
«Получается, они встречались?» – спросила Макензи.
«Какое-то время, да, – сейчас он говорил, взвешивая каждое слово, всё больше озлобляясь и веря в то, что этот парень имел отношение к смерти дочери. – Они расстались, когда мы обо всём узнали. Правда, Рик от неё не отставал. Однажды вечером, когда мы с Тэбби – это моя жена – были в ресторане, он пришёл к нам домой. Миранда вышла, чтобы с ним поговорить на улице, потому что знала, что ей попадёт, если она впустит его в дом. Он… попытался её изнасиловать».
Слёзы выступили у него на глазах и побежали по щекам. Макензи решила, что эти слёзы были напрямую связаны с яростью и гневом.
«Вы сообщили в полицию?» – спросила она.
«Да. Мы подали на получение охранного ордера, потому что дошло до того, что он кружил вокруг дома и выжидал».
«Когда вы видели его в последний раз?» – спросил Брайерс.
«Когда Миранда училась в одиннадцатом классе».
«Вы сказали, он переехал сюда из другого города, – сказала Макензи. – Вы знаете, из какого именно?»
«Я могу ошибаться, – ответил Джеймс, – но город где-то недалеко отсюда. Миранда нам никогда о нём много не рассказывала».
Макензи быстро посмотрела на Брайерса, и он кивнул. Он взял телефон и вышел из комнаты в коридор. Макензи снова услышала, как он кашляет. Она слышала его кашель по несколько раз в день, но сегодня он был уже не таким глубоким, как вчера.
«Агент Уайт, – сказал Джеймс. – Мы… мы можем её увидеть? Нам до сих пор сложно поверить».
«Пока невозможно, – ответила Макензи, внутренне содрогнувшись от мысли, что кому-то придётся объяснять чете Питерсов, что именно произошло с их дочерью. – Место преступления до сих пор исследуют, но скоро с вами свяжутся».
Джеймс снова погрузился в рыдания. Он упал на диван, рыдая в подушку. Ему можно было дать как минимум пятьдесят пять лет, но в тот момент он был похож на маленького мальчика. Макензи ничего
