Не смотря на отсутствие царапин подчинённые Хавьера всё же умудрились внести изменения во внешний вид Купера. После отменной пощёчины щека судьи моментально приобретала ярко розовый цвет. Неизвестно сколько таких «лещей» ему раздавал мексиканский гангстер и сколько времени от страха он не спал, но под его глазами красовались яркие отёки. Пока судья уткнулся убитым взглядом в пол, склонив голову и пуская тяжёлые вздохи через нос, Агилар, продолжая совершать длительную затяжку, посмотрел на Нормана и указал в сторону судьи, призывая начать беседу. Не сразу, но Альберт очухался от увиденного, и приступил к делу:
– Э-э-э…
Подбирая слова, он смотрел на Хавьера, водя сжатыми пальцами перед губами, попросив убрать скотч. Лицо Хавьера сохраняло беспечное выражение. Он посмотрел на стоявшего около Купера охранника:
– Eliminar (исп. – снимите).
Охранник по имени Паоло резко отодрал скотч с лица Пола Купера и на бетонный пол промеж засохших кровавых пятен тут же потянулись слюни изо рта судьи, который ещё несколько раз прокашлял.
Пока взятый под самовольную стражу судья избавлялся от слюно-кровавого коктейля во рту, Альберт приступил к делу:
– Нус, Мистер Купер, я предлагаю не тратить лишний раз время и перейти прямо к сути дела. В камере временного содержания находится гражданин Мексики Маркус Хуан Хименез. Процесс по его делу предстоит проводить Вам, поэтому…
– Если я не выйду от сюда сейчас, этот выродок не просто отправится в колонию – откашлявшийся Пол резко перебил Альберта. – Я лично позабочусь о том, чтобы его подсадили к отборным пидорам, чтобы они ему поменяли ориентацию пока он будет гнить в…
Агилар бросил гневный взгляд в сторону начальника охраны. Смелую и самоуверенную речь судьи прервал удар Хавьера по лицу, который нельзя было назвать пощёчиной, потому что ладонь Хавьера слишком большая для того, чтобы дать обычную пощёчину. После того, как мексиканский гигант от всего сердца приложился к судейской физиономии, ножки металлического холодного стула оторвались вместе с тушей пятидесяти трёх летнего Пола Купера, улетевшего с намертво привязанным к нему стулом на бетонный пол. Пока Хавьер снимал пиджак, Паоло возвращал привязанного судью на место, которое он на мгновение покинул с такой лёгкостью. Как пушинка. Сидящий у дальней стены охранник подошёл и взял пиджак Хавьера. Он закатывал рукава своей тёмно-красной рубашки, готовясь «пробить» толстый лоб судьи.
Альберт не решался напомнить Агилару о том, что на Купере не должно быть следов насилия, иначе дело сильно затрудниться. Левый висок Пола уже был разбит до крови. Но при этом Норман понимал, что вся тщательно проделанная работа со свидетелями может полететь к чертям, и поэтому пришлось рискнуть.
– Мистер Купер, вы от сюда выйдите! – Громко прокричал адвокат. Вслед за его словами на него с угрожающим недопониманием взглянули все четыре мексиканца, которые находились в одном с ним помещении.
Что позволяет себе этот офисный лопух! – подумал Агилар.
Далее лица Агилара и охранников сменились сразу после того, как Альберт добавил:
– Но вопрос в том, сможет ли выйти ваша жена из офиса. Если не ошибаюсь, в отделе логистики и сбыта, где она работает, перерыв начнётся – посматривая на часы на левом запястье – через час и сорок две минуты. Думаю, она не станет изменять свой привычный распорядок и отправится в то же самое кафе через дорогу.
Забыв о неотступающей боли после удара Хавьера, Пол не отводил свои перепуганные глаза от Альберта.
– Или же вашу дочурку после занятий в колледже может встретить пара брутальных незнакомцев. Когда у неё заканчиваются тренировки по плаванию? Кажется, в восемь? Я прав?
В ту минуту судья начал постепенно принижать значимость своего официального статуса ввиду сложившихся и резко меняющихся обстоятельств.
Альберт Норман прекрасно выполнял свою работу, применяя законные методы воздействия на участников судебного процесса. Но прибегая к криминальным способам, перед ним открывались бескрайние просторы. Теперь, имея столь влиятельного клиента, он мог позволить себе надавить на главную фигуру, прямо определяющую исход судебных разбирательств. Альберт взошёл на новую ступень своей адвокатской карьеры и покорил новую вершину, которая могла повысить его и без того безупречную репутацию среди адвокатов.
Спустя двадцать минут Агилар и Альберт, довольные исходом переговоров в одностороннем порядке, поднялись в зал. Адвокату подали пальто и шарф. Он быстро слился с цветовой гаммой центрального помещения ресторана, после чего пожал руку Агилару со словами:
– Сеньор Хименез, теперь можете передать вашему сыну, пусть пакует чемоданы. – Оттопырив указательный палец Альберт добавил – Но не говорите куда именно.
Они засмеялись. Агилар похлопал адвоката по плечу, после чего Хавьер сделал кивок и попросил охранников провести гостя до выхода, однако Норман возразил:
– Нет-нет. Не стоит. Я дойду сам. Спасибо.
После очередных слов благодарности от Хименеза Альберт в приподнятом настроении, с высоко поднятой головой завернул за угловой столик, вышел на центральную дорожку, разделявшую все столы заведения на две равные половины, и твёрдо потопал к выходу. Взглянув в очередной раз на часы, Норман издал едва слышимый свист, подумав:
Блин. Перерыв начался. Попаду в пробку.
Он ускорил шаг, бросил взор на парковку перед заведением, на котором стоял его серебристый Мерседес. Из зеркальных стёкол состояла и центральное окошко входной двери. Никто снаружи не смог бы разглядеть того, что происходило внутри. Никто кроме КМ91—119.22. Смена режимов съёмки камеры позволяла смотреть сквозь зеркальные окна. Среди двадцатиметрового фасада ресторана крюгеру присмотрелся тот отрезок, на который пришлась дверь. Как ещё мог попасть в здание андроид, которого изобрёл англичанин? Какой создатель, такие и манеры. Как и подобает истинному английскому интеллигенту-киборгу, КМ91—119.22 решил войти через парадную дверь. А если быть точнее, то вломиться. Первым, что прошло через оконную часть двери, была кисть правой руки, которая на ходу сжимала пальцы в кулак. Рука Альберта уже лежала на дверной ручке, готовясь оттолкнуть её от себя, когда металлический кулак киборга сгладил все естественные неровности на лице адвоката. Раздавленный в кровь нос поравнялся с подбородком и лбом. Стекло в двери стало осыпаться, и теперь, даже при желании КМ91—119.22 не смог бы наблюдать в нём своего отражения. От прилетевшего удара тело Альберта Нормана откинулось на пол ресторана. Этот пол был чистый. По меньшей мере чище, чем репутация Нормана. От столкновения затылка с поверхностью из головы начала медленно растекаться кровь, теряющая свой горький оттенок, переливаясь с тонами тёмно-багровой плитки, соответствуя цветам столь специфичного интерьера ресторана «Санта-Роза».
5 ВИКТОР
Прошло уже больше двадцати лет со дня, как правительственные войска Сирии добрались до последней крупной ячейки халифата. Теперь расколотая армейскими войсками Сирии и России террористическая организация вынуждена действовать отчаянно, направляя остатки своих разрозненных членов в европейские мегаполисы с целью проведения терактов. Этих подонков осталось немного, вынужденных бедствовать по разным странам и скрываться от сотрудников спецслужб, которые оперативно и успешно прерывали деятельность ИГИЛ7 по вербовке новых членов организации на территории своих стран. Их единицы, но они готовы окутать себя взрывчаткой, лишь бы забрать с собой на тот свет как можно больше тех, кто отказывается принимать их веру. Они жаждут наказать тех, кого считают неверными.
За последние четыре года Виктор Варламов прихлопнул восемнадцать исламистских радикалов, и ещё одиннадцать взял живыми. А не за долго до этого он руководил работой контрразведывательной группы в юго-западной части России. В его лапы попались четыре агента ЦРУ и трое из MI-6, которые никак не признавали свою причастность к шпионской деятельности и были отправлены в особо охраняемую тюрьму в Восточной Сибири, точное местоположение которой было строго засекречено.
Виктор был рождён для этой работы. Со школьной скамьи он чётко уяснил, в каких случаях можно обойтись словами, а в каких следует прибегнуть к мордобою. Второе у него получалось намного лучше, и использовалось чаще, поскольку Виктор не обладал даром красноречия. Так что оставался второй вариант. Инструкторы по подготовке молодых спецагентов долго трудились над тем, чтобы научить новобранца по фамилии Варламов грамотному ведению диалогов, долгой терпеливой слежке за объектом и большему контролю над эмоциями в перестрелке и рукопашном бою, чтобы случайно не отправить объект на тот свет ещё до того,
