Ее предательство оказалось горьким на вкус, но он покажет ей, с кем она имеет дело.
Глава 11
Прошло двадцать минут, пока Ксанти не поняла, что не сможет прятаться в ванной до конца своей жизни.
Целых пять лет она работала бок о бок с враждебно настроенным по отношению к ней советом директоров, а с резким неодобрением отца она сталкивалась и того дольше. И уж точно она справится с одним очень соблазнительным дизайнером яхт.
Но Ксанти подскочила от неожиданности, когда он постучал в дверь ванной.
– Ты еще там или испарилась через водосточную трубу?
– Я выйду через минуту.
– Тебе доставили какой-то пакет.
Ее одежда.
Аллилуйя.
Она потянула за ручку двери, а потом остановилась.
– Ты мог бы оставить его там?
Шелковый гостиничный халат остался где-то на полу в гостиной, а его футболку Ксанти аккуратно сложила на раковине, чтобы вернуть обратно, и у нее не осталось ничего, кроме полотенца, чтобы прикрыть свою наготу.
– Может, ты закажешь завтрак? – попыталась скрыть волнение Ксанти.
– Если ты хочешь получить этот пакет, тебе придется выйти.
Черт бы его побрал.
Крепко прижимая полотенце к груди, Ксанти открыла дверь и вышла из ванной. Она швырнула в Дэна его футболку, разволновавшись при виде кубиков на его прессе, видневшихся под расстегнутой рубашкой.
Он поймал ее, но, когда Ксанти попыталась забрать свой пакет, он поднял его у себя над головой.
– Не так быстро.
– Отдай мне мой пакет, – потребовала она тем властным тоном, который всегда срабатывал на встречах с советом директоров, но который, казалось, не производил особого впечатления на стоящего перед ней мужчину. – Там моя одежда. Если ты все еще хочешь поговорить, так и быть, но я не буду ничего обсуждать голой.
– Тогда пообещай, что не станешь отсиживаться в ванной.
Ксанти нахмурилась, услышав язвительный тон Дэна. Что-то пошло не так.
– Что случилось?
– Ничего, – мрачно буркнул он. – Разве только ты дулась в ванной целых полчаса.
Ничего подобного. Она просто обдумывала свой следующий шаг.
– Договорились, – потянулась за пакетом Ксанти.
И Дэн уронил его ей на ладонь.
Ксанти поспешила обратно в ванную, закрыла дверь и прислонилась к ней. Что-то определенно пошло не так. Куда подевалось веселье в его голосе? Дэн просто буравил ее своим тяжелым взглядом. Она тяжело вздохнула и начала одеваться.
Пять минут спустя Ксанти вышла из ванной, чувствуя себя более уверенно в новых джинсах, футболке и свежем нижнем белье.
Дэн сидел на диване, а на столике перед ним лежали документы на развод. Ксанти почувствовала облегчение, смешанное со странной пустотой, когда подумала о том, что он уже подписал их. Глупо, конечно.
– Прости, что заставила ждать, – спокойно бросила она, хотя ее тело дрожало от волнения. Похоже, так будет всегда.
– Неужели?
Он до сих пор сердился. Наверное, ей следовало быстрее одеваться.
Ксанти подошла к кофейнику и налила себе чашечку кофе, чтобы выиграть немного времени. Даже после получасовой подготовки она не знала, что ему сказать.
Напряжение росло с каждой минутой.
Ксанти сделала глоток и поморщилась.
– Вижу, ты до сих пор любишь крепкий кофе. – Она повернулась и встретила его пристальный взгляд. – Дэн, я не понимаю, чего ты хочешь от меня. Я извинилась за то, что сделал мой отец, за то, что случилось десять лет назад. То, как мы расстались, достойно сожаления. Но я хочу, чтобы это дело закончилось мирно. Я не могу дольше оставаться в Нью-Йорке.
Ксанти не хотелось становиться рабыней своей страсти.
– Вот почему ты приехала сюда? Чтобы расстаться мирным путем?
Она могла бы сделать все проще и отправить в Нью-Йорк своего адвоката. Но как только Билл произнес имя Дэна, Ксанти тут же поняла, что хочет увидеть своего мужа лично. И она подозревала, что причины, по которым она надумала лететь в Америку, были намного более сложными, чем она хотела признаться себе.
Ксанти не могла с уверенностью сказать, что ею двигало только желание спасти свою компанию. Речь шла еще и о той убитой горем девочке, которая оплакивала расставание с Дэном так же, как и потерю их ребенка.
Дэн стал для нее своеобразным стимулом. Он показал ей, что она способна на большее, чем видел в ней отец. И она была рада узнать, что отец сказал ей неправду о том, как ее бросил Дэн.
– Сказать тебе честно? Мне захотелось снова увидеть тебя. И пусть все сложилось не так, как я ожидала, я все равно рада, что приехала.
– Вот как?
– Да. – Ксанти не могла понять, почему он до сих пор сердится.
– Красиво говоришь. Как я понимаю, ты намекаешь на то, что пора бы подписать эти бумаги? – Он собрал документы со стола. – А потом убраться с твоей дороги?
– Наверное… – Ксанти казалось, что ее сердце готово выскочить из груди, потому что Дэн не пытался скрыть, что он в бешенстве.
– Жаль, потому что этого не случится. – Он разорвал бумаги напополам и бросил к ее ногам.
– Почему ты порвал их? – Ксанти наклонилась, чтобы поднять документы с пола.
Дэн схватил ее за руку и потянул вверх.
– Потому что я не такой дурак, за которого ты меня держишь. Я знаю, что стоит за этими бумажками. Ты хотела сделать так, чтобы я не смог потребовать контрольный пакет акций компании твоего старика, который он завещал твоему мужу.
– Но… – У Ксанти задрожали коленки. Удар был еще более сокрушительным из-за того, что на лице Дэна было написано глубокое отвращение.
– Черт подери, ты приехала сюда не для того, чтобы решить этот вопрос мирным путем. Ты заявилась сюда, чтобы обмануть меня.
– Это неправда. Точнее, частично правда. Но так было до того, как я узнала…
– Ты считаешь, что можешь врать и говорить все, что взбредет тебе в голову, чтобы добиться своего? Точно как твой отец? Что ж, тебе придется подумать дважды. Потому что больше никто не может помыкать мной.
Ксанти могла сказать миллион вещей в свою защиту, но в ее горле пересохло, и она вся сжалась от его злости. Ей захотелось уползти куда-нибудь и стать маленькой и невидимой. Ксанти всегда так делала, когда отец кричал на нее, унижал и высмеивал за то, что она была слишком мягкой, слишком сентиментальной, слишком девочкой.
– Нужно отдать тебе должное… Обольщение было красивым ходом. – Ксанти густо покраснела, когда Дэн окинул ее взглядом с ног до головы, и в его взгляде читалась страсть и вместе с тем ирония. – Ты явно научилась использовать свое привлекательное тело в своих интересах.
Этот презрительный комментарий прозвучал как пощечина.
– Да как ты смеешь?
Она вырвалась из его рук и залепила ему звонкую пощечину, желая стереть с его лица эту самодовольную улыбку.
Его голова чуть откинулась назад, а ее ладонь полыхнула огнем.
Но гнев Ксанти тут же угас, подобно вулканической лаве, превратившейся в пепел, когда она поднесла руку к его щеке и
