Мартин Прайс любил наконечники стрел американских индейцев и за годы сумел собрать впечатляющую коллекцию. Самыми красивыми были наконечники из обсидиана, сделанные апачами, мастерски обработанные и острые, точно бритва. Поэтому он не удивился, когда увидел осколок обсидиана на полу известняковой пещеры, соседней с заброшенной открытой скважиной. Должно быть, полные надежд рудокопы, сделавшие пробную скважину, ушли с пустыми руками и полные разочарования.
Но не Мартин.
Он увидел почти идеальный наконечник стрелы и отправил находку в карман, что сразу улучшило его настроение. А оно в этом нуждалось, потому что он и двое его товарищей миноритов-гностиков[57] уже неделю бродили по диким склонам Блэк-Хиллз, высоко над Седоной и Джеромом, не в силах отыскать то, что было предположительно спрятано здесь в начале семнадцатого столетия.
Вуаль святой Вероники.
За прошедшие столетия появилось столько фальшивок, что Ватикан потерял надежду на существование Вероники. Но Браво Шоу, глава миноритов-гностиков, отколовшейся секты миноритов-францисканцев, получил информацию от одного из своих многочисленных источников, разбросанных по всему миру, что Вероника не только существует, но и спрятана в известняковой пещере где-то в пустынных нагорьях Аризоны. В Ватикане нашли дневник, предположительно написанный единственным уцелевшим участником обреченной миссии брата Игнасио, который подтвердил данный факт. Однако история о том, что Вероника оказалась в Аризоне, выглядела слишком неправдоподобной.
Для всех, кроме Браво.
Он отправил Прайса и его отряд на поиски пещеры и Вуали. Стояло начало ноября, примерно то же время года, когда, согласно дневнику, погибли брат Игнасио и его отряд. Было холодно, и после нескольких недель трудной жизни под открытым небом без интересных находок люди Прайса начали испытывать беспокойство; им хотелось вернуться в тепло и комфорт штаба в Сан-Франциско.
Но все изменилось, когда Прайс спросил группу охотников на лосей о существовании известняковой пещеры и они направили его сюда. Повсюду он обнаружил следы присутствия людей: пустые банки от пива, пачки от сигарет, бумажные обертки, следы костров… Тем не менее стрела не привлекла ничьего внимания.
Возможно, это знак, оставленный именно для него?
Прайс в задумчивости стоял у входа и при помощи фонарика изучал все вокруг, пытаясь найти вещь, которая, как он рассчитывал, заговорит с ним, – но ничего не получалось. Возможно, массивные известняковые стены и хранили тайну, но не собирались ею делиться. Углубившись в пещеру, он услышал, как равномерно капает где-то вода, и увидел жуткие, угрожающие сталактиты и сталагмиты. Мартин не мог оторвать от них взгляда, споткнулся о какой-то валун, попытался сохранить равновесие, и валун сдвинулся. Совсем незначительно – но Прайс сразу понял, что валун не являлся естественной частью пещеры.
Он казался чем-то отдельным.
А вдруг он здесь не случайно?
Возможно ли такое?
Сердце Прайса забилось быстрее, он опустился на колени и изо всех сил налег на камень плечом. Валун поддался на удивление легко, и Мартин увидел под ним нишу искусственного происхождения. Луч его фонарика высветил покрытую патиной поверхность металлического изогнутого предмета. Ему сказали, что Вероника находится в защищенном медью цилиндре. На земле, рядом с цилиндром, лежала груда бусин и распятие из слоновой кости. Прайс поднял распятие и спрятал в карман.
В этот момент в пещере раздалось два крика.
Минориты-гностики, подвергнутые анафеме Климента VIII за их веру в то, что правда далеко выходит за рамки церковного канона, прошли превосходную подготовку. Прайс, один из лучших людей Браво, прекрасно знал, каковы приоритеты. Вуаль – прежде всего, а его жизнь, как и жизнь других людей, – во вторую очередь.
Очень быстро – у него оставалось совсем мало времени – он написал сообщение на своем телефоне.
МЕНЯ АТАКУЮТПотом уронил телефон в углубление рядом с цилиндром и грудой бусин. Затем, вернув валун на место, поспешил укрыться в более глубокой части пещеры, подальше от того места, где покоилась Вуаль. Выключив на ходу фонарик, услышал топот ног у себя за спиной, и его ослепил свет. Он уже вытащил пистолет калибра.45, но, прежде чем успел укрыться за ближайшим сталактитом, что-то зашумело у него за спиной и он ощутил острую боль между лопатками.
Прайс упал лицом вниз на холодный влажный камень.
Он собрался подняться, но невидимые руки схватили его за запястья и поставили на ноги. Тяжелый удар сломал скулу, следующий пришелся в живот, и Мартин согнулся. Тот, кто держал его запястья, выпустил их, и он упал на пол пещеры, ослепленный вспышкой боли.
Однако эта боль была ничем по сравнению с той, что пришла вслед за ней.
* * *Сестра Ансельма Беккер мирно спала в своей одинокой постели в женском монастыре Святой Бернадетты в Джероме, штат Аризона, когда ее разбудил оживший сотовый телефон. Мелодия сообщила ей, что звонит ее покровитель, епископ Фрэнсис Гиллеспи, из своей резиденции в епархии архиепископа в Фениксе.
Бросив взгляд на часы, стоявшие на тумбочке, сестра Ансельма обнаружила, что они показывают 4.45 утра – до ее обычного пробуждения для утренней молитвы оставалось еще много времени. Такой ночной звонок мог означать только одно: где-то в Аризоне находится пациент в тяжелом состоянии, который нуждается в терпеливом уходе. Такова миссия епископа Гиллеспи, которую он выбрал сам, – заботиться о пострадавших пациентах, часто одиноких путешественниках или иммигрантах без документов, неожиданно попавших в мир больницы и не способных его принять.
Сестра Ансельма восьмидесяти с лишним лет являлась Сестрой Провидения и главным инструментом епископа для подобных случаев. Она была не только квалифицированной медицинской сестрой, но владела несколькими языками и могла перевести больничный жаргон в нечто доступное для понимания.
– Доброе утро, святой отец, – сказала она. – Что случилось?
– Два часа назад пара охотников на лосей, разбивших лагерь в Национальном заповеднике Прескотт, наткнулась на обнаженного мужчину с серьезными ранениями на проезжей части дороги. Мне сказали, что его пытали и он пострадал от сильного переохлаждения. Охотники находились в глуши. Они постарались укрыть его как можно теплее и отвезли в больницу Святого Джерома во Флагстаффе. Мне сообщили, что он находится в тяжелом состоянии.
– А почему они позвонили вам? – спросила сестра Ансельма.
– Они решили, что жертва, возможно, священник. При нем нашли единственный предмет – окровавленное распятие. Он до сих пор не пришел в сознание; вероятно, скоро его отвезут в операционную. Я бы хотел, чтобы вы поехали туда как можно скорее.
– Конечно, – сказала она. – Я немедленно отправляюсь.
* * *Сестре Ансельме потребовалось больше часа, чтобы добраться до больницы Святого Джерома во Флагстаффе. Оказавшись там, она немного задержалась в отделении экстренной помощи, чтобы прочитать то немногое, что имелось в карте Джона Доу[58]. Он действительно был ранен стрелой в спину. После стабилизации пациента персонал отделения использовал ультразвуковое изображение, чтобы вытащить стрелу через грудину и грудную клетку, не повредив внутренние органы. Далее его
