Расправив плечи, сестра Ансельма вошла в отделение экстренной помощи и отправилась к нужной палате, где столкнулась с другим посетителем, который ее опередил, – хорошо одетым и находившимся в отличной форме молодым человеком.
– Кто вы? – резко спросил он, вставая у нее на пути. – И какое отношение имеете к Мартину Прайсу?
– Значит, его зовут именно так? – спросила она, сделав пометку в планшете, который всегда носила с собой. – Мартин Прайс?
Мужчина кивнул.
– Я – Ансельма Беккер, Сестра Провидения, – представилась она. – Меня попросили защищать интересы больного мистера Прайса. А кто вы такой и откуда знаете этого человека? Вы его родственник?
– Меня зовут Браво Шоу, – ответил мужчина. – Я глава Ордена миноритов-гностиков. Мартин Прайс – член нашего ордена.
Две медицинских сестры быстро прошли мимо сестры Ансельмы и Браво Шоу и скрылись в палате. Через несколько мгновений они появились снова, выкатили Прайса вместе со стойкой для внутривенного вливания и повезли его в операционную. Пока Шоу смотрел на Прайса, сестра Ансельма изучала главу Ордена миноритов-гностиков. Он не походил ни на одного из священников, которых ей доводилось встречать, и если он и Мартин Прайс являлись членами одного ордена, то почему Шоу называл себя и его обычными именами?
– Отец Шоу, я Сестра Провидения более шестидесяти лет, – сказала она. – Но я никогда не слышала про Орден миноритов-гностиков, как внутри церкви, так и за ее пределами.
– Пожалуйста, называйте меня Браво, а не отец, – сказал мужчина с улыбкой, которая ей совсем не понравилась. – Мы – францисканцы, следующие за исходными изречениями святого Франциска. Наш орден был изгнан папой Климентом Восьмым, потому что мы отказались выступить против эдикта святого Франциска и остались монахами. В последующие годы мои предшественники стали интересоваться религиозными реликвиями и проводить расследования, выходящие за рамки жестких церковных ограничений.
Манеры отца Шоу были не только пугающими, но и весьма неприятными. И ей совсем не понравился тот факт, что он явно знал гораздо больше, чем говорил.
– Полагаю, вы обратились в Ватикан за поддержкой, – сухо сказала она.
На лице Браво начала медленно проступать улыбка, которая слегка смутила сестру Ансельму; более того, она показалась ей немного злой, и по спине у нее пробежал холодок.
– Ватикан и минориты-гностики не поддерживают отношений, – ответил он. – Как я уже сказал, так повелось еще со времен Климента Восьмого. Когда дело доходит до доктрины церкви и методологии, наши взгляды расходятся.
– А в чем состоит миссия вашего ордена, святой отец?
Браво коротко рассмеялся.
– Я вижу, что оказался рядом с объектом, не сдающим свои позиции.
Она приподняла бровь.
– И вы объявляете себя таким объектом?
– Да, пожалуй, – сказал он, – но об этом вы должны судить сами.
Сестра Ансельма позволила себе слегка улыбнуться – ну, едва заметно.
– Ваша миссия, святой отец?
– В двух словах, сестра, мы гуманисты и ведем бесконечную войну против зла за человеческие души.
– Как и Церковь.
– Метод, сестра. Я уже говорил, что наши методы различны.
Сестра Ансельма задумалась, а потом сделала еще одну пометку в своем планшете.
– Вернемся к фактам, – сказала она, отрываясь от планшета. – Дата рождения отца Прайса? Ближайшие родственники? Место жительства?
Браво продолжало забавлять ее использование слова отец, но он явно сказал все, что хотел.
– Боюсь, данные сведения являются конфиденциальными. Это связано с природой того, чем мы занимаемся, и опасностями, которые навлекаем на себя и наших близких, а посему мы не разглашаем подобную информацию.
– Тогда расскажите мне, что отец Прайс и его люди делали в горах.
– Боюсь, и на этот вопрос я не могу ответить.
– Не можете или не хотите? – раздраженно спросила сестра Ансельма. – Я совершенно уверена, что они занимались какими-то поисками, и если вы тот, за кого себя выдаете, то весьма вероятно, что именно вы их туда послали.
Браво ничего не ответил.
– Ну, что же, – сказала она, пряча планшет в большой карман жакета. – В таком случае мы квиты.
– Что вы хотите сказать?
– Вы когда-нибудь слышали про закон о МСДМУИП?[59]
Шоу нахмурился.
– Конечно.
– Сейчас он официально запущен. Отец Прайс стал жертвой жестокого нападения. Он подвергся пыткам, потерял сознание, доставлен в больницу и по-прежнему не способен ни с кем общаться. Вы утверждаете, что беспокоитесь о нем. Возможно, так оно и есть, но также вполне возможно, что вы ответственны в том, что с ним произошло. Может быть, вы только прикидываетесь его другом, но на самом деле пришли сюда, чтобы довести работу до конца? До тех пор, пока я не буду уверена, что вы не представляете для пациента опасности, я не позволю вам к нему приблизиться.
– Вы шутите? – резко спросил Браво. – Вы пытаетесь вышвырнуть меня вон?
– Я вышвырну вас вон, – заявила она без тени улыбки. – Это не угроза, а обещание. Раз уж вы отказываетесь рассказать мне, что искал отец Прайс, я не допущу вас к моему пациенту, тут все предельно просто. Более того, я могу добиться, чтобы вас выгнали из больницы. Как только здесь появится полиция.
– Полицейские не приедут, – сказал Браво.
Сестра Ансельма заметно удивилась.
– Что вы хотите сказать? Как они могут не приехать?
– Охотники, которые нашли Мартина, ничего не сообщили властям, когда доставили его в больницу, и меня заверили, что они и в будущем не станут этого делать. Как и больница. Как только Мартин ее покинет, все следы его пребывания здесь будут уничтожены.
– Вы препятствуете официальному расследованию преступления, – сказала она. – Почему?
– Потому что присутствие правоохранительных органов сразу же станет сигналом тревоги для наших врагов, они поймут, что Мартин жив, и сразу пришлют убийцу, чтобы тот завершил дело. Как только Мартин оправится настолько, что сможет путешествовать, я перевезу его в нашу американскую штаб-квартиру, где он получит возможность окончательно выздороветь, не опасаясь за свою жизнь.
– Вы считаете, что здесь ему угрожает опасность?
– Вне всякого сомнения.
– Но если я буду за ним ухаживать, не означает ли это, что и я окажусь в опасности?
Браво смущенно кивнул.
– Да, вероятно, вы правы.
Сестра Ансельма немного помолчала.
– Пока Мартин Прайс является пациентом этой больницы, я буду ухаживать за ним по поручению епископа Фрэнсиса Гиллеспи. И я намерена выполнить его волю, кто бы здесь ни появился.
– Но, сестра, – сказал Браво, – вы даже не представляете, кто является вашим противником.
– Моим противником? – спросила она. – А у меня сложилось впечатление, что это наш общий враг, так что вам не кажется, что пора объяснить мне, что происходит? Если я буду защищать этого человека, то должна знать, от чего. И мне хотелось бы понимать, чем занимался отец Прайс или кто на него напал. Теперь же прошу меня извинить.
Сестра Ансельма повернулась к Браво спиной и вошла в пустую палату Мартина Прайса. И почти сразу вернулась с двумя небольшими прозрачными пластиковыми пакетами, которые протянула Браво. В одном лежало деревянное распятие, потемневшее
