– Я к мистеру Саксу. Мое имя Аманда Харрисон.
– Весьма сожалею, но господина нет дома, – сухо произнес дворецкий.
В глубине души я надеялась, что после моего представления меня все же пригласят внутрь. Хотя наверняка прислуга Деймона в курсе, что никакая я ему не невеста, но все же.
– А как скоро он явится? Я могу подождать его? – сдаваться так просто я не собиралась.
– Не уверен, что вы захотите сами его ждать. Сейчас полдень, а раньше семи часов он с ра
боты не приезжает. Но если хотите, вы можете пройти в в гостиную… – произнес он таким великосветским тоном, точно намекая мне, что в доме гостей не особо ждут.
– И все же я подожду, – вопреки всем приличиям заявила я. – Думаю, если вы позвоните ему и сообщите о моем прибытии, господин Сакс заедет на обед. Еще месяц назад он был весьма заинтересован во встрече со мной.
– Месяц назад господин не был канцлером и располагал большим количеством свободного времени, – весьма резонно заметил слуга, но все же отошел в сторону, пропустив. – Проходите, мисс Харрисон. Я могу предложить вам чай или кофе?
– Воду, просто воду, – мило улыбнувшись, ответила я.
Через пять минут я уже сидела в просторной зале на низком диванчике и с едва сдерживаемым любопытством осматривала интерьер. Признаться, я ожидала чего-то более помпезного. Высоких потолков, лепнины, позолоченных канделябров и светильников.
Но вместо этого: диван, столик с одинокой пепельницей, чуть в стороне закрытый рояль, несколько напольных ваз, и множество фотографий на стенах.
Почти везде одна и та же женщина. Красивая, высокая, с яркой, почти вызывающей внешностью. Чем-то неуловимым в развороте головы, а быть может взгляде, она напоминала – Деймона. Из чего я сделала выводы, что на снимках мать этого засранца.
А вот генерала Сакса рядом с ней на большинстве фото не было, так же, как и их совместных изображений с сыном..
– Очень красивая женщина, – вполне миролюбиво поделилась я с дворецким, когда он принес и поставил передо мной воду.
– Госпожа Кэролайн, мать сэра Деймона, пусть земля ей будет пухом.
Я вдруг вспомнила, что у Арсамазской разведки не было ее фотографий. Это показалось удивительно странным, особенно если учесть, сколько их здесь.
– Господин канцлер, наверное, очень любил свою маму, если хранит на виду все эти снимки, – продолжала я, ведя разговор в интересное для меня русло.
– Господин несомненно любил свою мать, но эту гостиную обустраивал еще генерал Сакс. Он сильно скорбил по супруге после ее скоропалительный смерти много лет назад, а после его собственной кончины комнату не переоформляли.
– Понятно, – протянула я, думая, что после этого слуга уйдет, но он продолжил:
– Если вам любопытно, я могу достать семейные альбомы. От мисс Кэролайн остались сотни интересных снимков. Леди активно участвовала в жизни города и сделала много замечательного.
Вначале я хотела отказаться, все же я смутно представляла, что могла сделать хорошего бывшая управляющая Кварталом, но любопытство взяло вверх.
Спустя пару минут мне принесли аж пять альбомов из плотного картона, битком набитых фотографиями. А ещё коробку.
– Здесь неразобранные снимки, – положив все это на стол передо мной, произнес мужчина. – Думаю, за их разглядыванием вы сможете скоротать несколько часов до приезда господина.
– Вы уже звонили ему?
– Да. Его секретарь сказала, что мистер Сакс на важном совещании и освободится только после трёх. А после ему доложат о моем звонке.
– Спасибо, – поблагодарила я. – Извините, забыла спросить ваше имя.
– Ричард, – отозвался дворецкий и вышел из гостиной.
Несколько мгновений я все же сомневалась, стоит ли лезть в семейный архив Саксов. Лично для меня в любом разглядывании чужих фотографий было нечто болезненное. Напоминание о собственном упущенном детстве, о моих неслучившихся снимках.
Но переборов внутренние комплексы, я все же потянулась к первому альбому.
Пока листала страницы, испытывала странное ощущение. Словно заглядываю в чан с концентрированным сахарным сиропом, настолько все идеалистично выглядело на запечатленных моментах.
Кэролайн и генерал. На каждом фото он весь аж светится рядом с ней, начиная от свадебных снимков и заканчивая более поздними. А вот на маленького и щуплого Деймона Оливер везде смотрел ровно, почти равнодушно. Чего не скажешь о его матери. В ее глазах плескалась любовь.
Одиночных изображений Деймона почти не было, разве что несколько. Например, вот: сидит в горе мягких игрушек, но они ему словно не интересны. Улыбается, но взгляд скучающий.
Следующий альбом оказался сплошь набит снимками с каких-то приемов. Здесь было много незнакомых мужчин и женщин. Они позировали на различных раутах и приемах, а вот Деймона среди них не было. Разве что на одном снимке я заметила его спрятавшимся за юбку длинного вечернего платья матери. Здесь ему было около четырех лет, и в этой взрослой компании он казался лишним и забытым.
Третий альбом я решила даже не брать. Наверняка он оказался бы таким же, собранным из помпезных и идеальных снимков. Ну или почти идеальных. Рука сама потянулась к коробке
Внутри нее изображения оказались свалены неаккуратной кучей. Местами фото слежались и даже слиплись от времени. При попытках оторвать их друг от друга, бумага рвалась, и я прекращала эти попытки. Зато эти изображения были настоящими.
Не всегда аккуратными, зато искренними.
Кэролайн в простых нарядах без блеска и лоска, и маленький Деймон с книжками. Много отдельных снимков генерала, которые я по возможности откладывала в сторону, почти не зацикливаясь на их разглядывании. Чем ближе ко дну коробки, тем старше изображения. Бумага становилась все более плотной, жёлтой, а картинки потускневшими.
Я почти дошла до самого дна, когда пальцы сами замерли над двумя снимками, почему-то, в отличие от остальных, сложенных напополам. Осторожно развернула их, боясь, что старая бумага просто осыплется от неаккуратных движений, и я завороженно уставилась сначала на одиночный снимок мужчины с острым взглядом, прямым носом, чувственными губами и темными волосами. Пусть снимок и не передавал их оттенка, но я сразу поняла – они точно такие же, как у Деймона. Потому что сходство этих двоих было видно невооруженным взглядом. Фактически одинаковые, разве что Сакс носил очки, и лишь единичные, незаметные черты унаследовал от матери.
Второй снимок поразил меня ещё больше.
Две девушки. Молодая, лет двадцать Кэролайн с большим животом, месяце на седьмом, и стоящая рядом Торани на сроке чуть поменьше.
Я смотрела на них и не верила собственным глазам. Потому что они держались за руки, как подруги. Тепло улыбались друг другу, как это делают люди, прошедшие вместе слишком многое.
Судя по снимку, моя приемная мать знала мать Деймона. И они были подругами. Как же так вышло, черт возьми, что их развело по разные стороны баррикад?
– Мисс Харрисон? Не припомню, чтобы приглашал вас в гости. Чем обязан? – резко вырвал
