В моих руках нет оружия, а одет я в огромные пляжные шорты ниже колен и безразмерную футболку. Все закончилось?
Вскрикнув, я хватаюсь за голову, чувствуя как мои мысли и воспоминания втискиваются, пытаясь найти место в сознании настоящего Филиппа Панфилова.
А потом и я сам становлюсь настоящим Филиппом Панфиловым, «вспоминая» все, что произошло со мной на Земле во время Испытания: предательство Кира Кириченко, покушение Панченко, избавление от проклятия, поездку в Америку, Майами, Лас-Вегас, еще одно знакомство с Майком, побег, похищение и выем.
Я – настоящий Фил – проношусь сквозь все время на Пибеллау. Появление, смерть от напалма Крекника, мой первый гексагон, велоцирапторы и дилофозавры, встреча с Картером и смерть уже от его рук, достижение и способность «Слияние», встреча с Йованой и подаренный ею кинжал, инстанс, новый гексагон, Рекс, победа на Картером, союз с Йованой, Танк, договор с Заком, аномалии, туманники, битва с Нагашем и неожиданное появление Картера, которого я убиваю по команде некроманта, Ола, Крок, бой Нагаша против сильного духом Страйкера и встреча с Ману, Эдди и Лети, особый гекс и окончательная смерть Йованы, которую, оказывается, я люблю… Множественные проникновения на наши гексы, план «Кутузов» и ночной удар клана Джумы нам в спину, смерть всех друзей и предательство Летиции, помощь Кена и мой побег, отчаяние, желание покончить с этим, друзья – Первый и Второй, встреча с Майком, месть Заку, Дила’Ага, снова смерть и финальная битва…
Все это занимает доли секунды, но закрепляется в памяти так крепко, что я уже скучаю по приобретенным друзьям и девушке, которую полюбил.
Виницкий снимает шлем. На его лице усталая улыбка, и он мне подмигивает. Илинди смотрит строго, но в глазах играют чертенята. Хфор делает шаг вперед и протягивает мне руку. Тяну свою в ответ, и ваалфор перехватывает мою под локоть так, как это было принято у древних римлян. Чувствую палящее прикосновение инопланетянина к предплечью, но терплю. Когда он отнимает руку, осознаю нарастающую боль ожога.
Его мысленная речь отдается в моей голове:
– Мои поздравления, человек! На глазах у всех созерцателей и кураторов объявляю тебя чемпионом – победителем четвертой волны испытуемых твоей расы и твоего времени. Ты сохранишь как интерфейс, так и все достижения, полученные с его помощью. Члены твоего клана, остававшиеся твоими вассалами на момент окончания Испытания, сохранят все свои достижения, однако их интерфейс будет деинсталлирован, а память о сопутствующих событиях, связанных с ним, стерта…
– А где они? – спрашиваю вслух.
– Их копии удалены за ненадобностью, – звучит голос Хфора, не слышимый более никому. – Их оригиналы в данный момент вынуты из реальности и подвергаются процедурам деинсталляции интерфейса и частичной зачистки воспоминаний.
– Вы же обещали сохранить им память! – я с трудом сдерживаю гнев. – Йо, Ола, Картер – они что, все забудут Испытание, а вместе с ним и меня?
– Мы умышленно ввели в заблуждение всех испытуемых. В противном случае, инструмент кланов не работал бы так, как нужно.
– А остальные? – спрашиваю я, вспомнив о Кене и Страйкере. – Вы сделали так, будто они и не получали никакого интерфейса? Вернули их в день получения системы?
Мне показалось, или он действительно ухмыльнулся? Конечно, я не вижу лица Хфора под шлемом, но он издал смешок. Почти человеческий смешок.
– Это энергоемкая операция. Проще обнулить им воспоминания и привести тела в исходный вид.
Значит, Зак все-таки был прав… Но оставят ли его при деньгах и новой жене?
– То есть, если носитель заработал с интерфейсом состояние или изменил социальный статус, все останется?
– Достаточно глупых вопросов, чемпион. Твоя озабоченность чужими судьбами и проблемами нерациональна.
Илинди едва заметно качает головой, и я понимаю, что последнюю фразу Хфора услышали все присутствующие. Спрошу потом у Виницкого, раз так.
– Закончим с формальностями, чемпион. Решением Главного куратора Испытания четвертой волны твоей расы и твоего времени определена твоя награда за победу…
Ваалфор держит паузу, но я его не тороплю. Он протягивает руку и раскрывает кулак. На его ладони в мерцании энергетического поля плывет лазурный металлический диск.
– Ты получаешь разовый артефакт Ка-Тунг – возможность единовременно развить любой известный тебе навык до уровня, недоступного ни одной из особей твоей расы за все время ее существования. Возьми его.
Я беру невесомый, отдающий жаром диск, и он исчезает, впитываясь под кожу. От ладони исходит призрачный свет по форме диска, но и он угасает, оставив о себе лишь знание: активировать его я смогу в любой момент, стоит захотеть.
– Используй с умом, чемпион! – говорит Хфор. – Время пребывания в известном тебе мире подходит к концу. Следующая волна испытуемых – последняя для твоего времени.
– А что потом?
– Потом Селекция. Она будет произведена среди всех чемпионов, – отвечает вместо ваалфора Виницкий.
– Селекция? Что это значит?
– Я сам не знаю, Филипп, – просто отвечает олигарх. – Вместе увидим, что они там, у себя в будущем, придумали.
– Хфор?
– Правила Селекции человеческой расы рассматриваются Дро-Рагом, Советом старших. Безусловно, при определении механизмов Селекции будут учтены все особенности вашей расы, а также предложения, выдвинутые вашими ведущими гражданами.
– Минутку… В будущее снова отправится моя копия?
– Нет, человек, – отвечает Хфор. – Участие в Селекции подразумевает взаимодействие с реальным миром. Нельзя одной сущности быть в двух точках одного временного потока. Вижу твой незаданный вопрос, так что отвечу сразу. Пибеллау – искусственно созданный мир, действующий по определенным Главным куратором Испытания правилам.
– Виртуальность?
– Нет. У всего, что там происходит, есть реальное воплощение. Но законы мироздания там собственные. Этот мир, говоря твоим языком, как декорации в театре. В следующей волне декорации будут иными.
– Так что со мной будет?
– Ты будешь развоплощен здесь и воссоздан в абсолютной точности в будущем. Наслаждайся последними днями на Родине и радуйся, что не попал в последнюю волну. Ее победитель такой возможности не получит.
– Вы знали? – спрашиваю я Виницкого и Илинди.
Виницкий кивает и отводит взгляд.
– Лучше бы я вступил в клан Джумы! – в сердцах восклицаю я. – А отказаться можно?
