Мечеть — магометанский храм.
Минарет — башня при мечети, в верхней части которой устроено помещение, откуда муэдзин, обратись на Восток, громко выкрикивает молитву. Услыша ее, мусульмане знают, что надо идти в мечеть.
Мин-баши. — Мин — значит тысяча, баш — значит голова. Название мин-баши было присвоено в Туркестане выборным волостным управителям, иначе — тысяченачальникам. Должность эта у туземцев считалась почетной. Мин-баши утверждался русским губернатором, и население очень его боялось.
Мулла — ученый священнослужитель.
Мустафа — собственное имя. Мустафа-бай — Мустафа-купец.
Муэдзин — священнослужитель, призывающий с башни мечети на молитву прихожан.
Наманган — уездный город в Ферганской области.
Нима — чего тебе?
Пояс. — Туземцы Туркестана обыкновенно носят деньги в своем поясе. Понс их сделай из длинного куска материи и обвертывается вокруг талии.
Сай — река. Исфайран-сай, значит — река Исфайран.
Скобелево— станция по линии Самарканд-Андижанской ж. д. Возле нее расположен город, называвшийся раньше Новый Маргелан, один из самых живописных городов Ферганской области, лежащий в виду Алайских гор. В 10 верстах имеется и туземный город Старый Маргелан.
Тамаша — гулянка, народное празднество.
Тамыр — друг.
Тащишка — так называют базарного носильщика. Слово «тащишка» выдумано русскими пришельцами.
Тенгиз-бой — такое имя носит горный перевал, ведущий из Ферганской области через Алайский хребет. Перевал этот имеет 12.000 футов высоты над уровнем моря и в зимние месяцы совершенно непроходим, так как завален снегом.
Тохта! — Стой.
Тюбетейка — остроконечная шапочка, которую туземцы в Туркестане носят всегда и дома и на воздухе.
Улак — игра. Один наездник выезжает с зарезанным козленком. Другие бросаются за ним. Начинается гонка. Кому удается отнять козленка и доставить его к юрте старшины, тот является победителем.
Узбек — Узбеками (или сартами) называется часть оседлого магометанского населения Туркестана. После национального размежевания бывшего русского Туркестана узбеки образовали автономную республику Узбекистан с главном городом Самаркандом. Раньше столицей русского Туркестана был г. Ташкент.
Ур — бей! Отсюда и произошло русское слово «ура».
Хаким — уездный начальник. В царское время им всегда был русский офицер.
Хамра — женское имя.
Чай-ханэ — чайная. На всех туркестанских базарах, как и на улицах городов и селений, имеются чай-ханэ. Они состоят из крытой террасы. Эта терраса сплошь застлана коврами или войлоком. Здесь на полу сидят кружками местные жители и пьют чай, едят и делятся новостями, до которых восточные народы большие охотники. Чай-ханэ их любимое место, их клубы.
Чалма — длинный кусок кисеи или другой тонкой материи которой туземцы Туркестана обматывают поверх тюбетейки свою голову. Чалма обыкновенно белая. Зеленую чалму могут носить только «хаджи», то есть те, которые, ходили в Мекку на поклонение гробу пророка Магомета.
Бывают чалмы пестрые, красные и других цветов.
Чама — плоское вьючное седло; оно покрывает почти всю спину лошади и к нему привязываются тюки груза. Очень употребительно в горах Туркестана.
Чилим — все жители Востока употребляют курительный прибор, который состоит, из сосуда с водой. В верхней части устроена чашечка, куда всыпается табак (кальян). От средины сосуда идет трубка, кончающаяся мундштуком, а на другой стороне сосуда дырочка. Курящий зажимает пальцем эту дырочку и тянет через мундштук в себя воздух. Тогда дым проходит через воду и попадает в легкие курящего в охлажденном состоянии.
Юнуска — уменьшительное от имени Юнус.
Юрта — складная, овальной формы, кибитка, покрытая войлоком, издали она похожа на копну сена. В этих переносных жилищах живут кочевники киргизы.
Якши — хороший.
Черепахи Чёртова острова
I. Прибытие на Чёртов остров
— Дружней, ребята, навались! Вот так… Еще разок! — кричал, стоя на руле гребного баркаса, рослый загорелый солдат в белой куртке и летней фуражке французской колониальной пехоты.
Шестеро гребцов, обливаясь потом, напряженно гребли. Их полуобнаженные тела, словно шатуны паровой машины, мерно, в такт раскачивались взад и вперед. Их головы то низко склонялись к коленам, то закидывались назад. Одни от напряжения оскаливали зубы, другие громко покрякивали в такт потрескиванию весел в уключинах.
Баркас сносило сильным течением.
— Чёрт бы его побрал, этот проклятый остров! — ворчал рулевой. — Всего каких-нибудь триста метров переплыть, а такое мученье!
— Это и есть Чёртов остров? — спросил рулевого сидевший у его ног парень в серой куртке и старой панаме.
— Он самый. Здесь конец Нового Света, и до самой Европы и Африки— одна лишь вода, — ответил рулевой. — Ну, еще разок, ребята! — крикнул он гребцам.
Он положил руль на борт. Баркас сильно накренился и круто повернул вправо. Гребцы убрали весла. Как стрела, понесся баркас, увлекаемый быстрым течением к берегу.
— Держись, Леру, крепче за банку[15], а то, чего доброго, тебя выбросит в море, когда мы ткнемся в отмель! — крикнул рулевой пассажиру.
Тот ухватился обеими руками за край доски, на которой сидел, и впился глазами в открывшуюся перед ним панораму.
На фоне бесконечного водного пространства выступал небольшой островок, сплошь заросший огромными кокосовыми пальмами. Он казался совершенно недоступным. Обрывистые берега круто спускались в море. Кое-где из-за пальмовых стволов выглядывали строения.
«Так вот он, Чёртов остров! — подумал Леру. — Он совсем не такой, каким я его воображал. Какая красота! Что за великолепные пальмы!»
Солнце немилосердно пекло, и Леру хотелось поскорее очутиться в тени тропической рощи. «Лечь и заснуть поскорее», — думал он.
— Шабаш! — крикнул рулевой.
Как один, гребцы вырвали из уключин тяжелые весла и бросили их на дно баркаса.
Теперь Леру казалось, что остров вдруг сдвинулся с места и с невероятной быстротой несется на баркас, грозя разбить его в щепки своими скалистыми берегами.
Вдруг баркас вздрогнул, заскрипел и покатился по мелкой гальке.
На берегу показались люди. Они, словно выпрыгнули из-под земли. Леру не мог различить, были ли это французы или негры, — до того их лица и руки были сожжены тропическим солнцем.
В миг гребцы соскочили в воду. Их сильные мускулистые руки крепко вцепились в борта баркаса. Облегченный, он рванулся было вперед, снова врезался. э каменистое дно и замер.
— Удачно пристали! — сказал рулевой. Он разулся и сошел в воду.
Леру снял сапоги и, держа их в руках, нерешительно последовал за рулевым. Гребцы потащили баркас к
