Его глаза полыхнули огнем.
– Не неси ерунду! Принц Уильям женился на своей Кейт. Принц Фредерик – на своей Мэри. Это две великие истории любви. А взгляды моей матери, скорее, близки прошлой эпохе.
– Эш, ей ведь было всего чуть за пятьдесят.
– Нынешней королеве тоже пришлось выйти замуж за принца или, на худой конец, графа, не правда ли? Как меняются времена! Принцесса Маргарет не смогла выйти за своего разведенного пилота. Сейчас в это трудно поверить. А ведь она так из-за этого страдала!
– Твой скучный жребий тоже предрешен.
Джулиан нахмурился, хотя понимал, что Кейт во многом права.
– Должно существовать правдоподобное объяснение поведению Стеллы Рэдклифф, твоей приемной матери. Почему она уехала на другой конец света? Даже на похороны собственного отца не явилась. Нет нужды говорить, что это вызвало кривотолки. Тогда как эта вертихвостка Аннабель была на похоронах. Что очень странно. Неудивительно, что мне на ум пришла одна догадка. А что, если Аннабель – твоя родная мать?
Уиндхем выглядел удивленным собственным выводом.
Кейт вскочила.
– Это так… так…
– Так возможно? Сядь, – повелительным тоном сказал он. – Я найду ответы на свои вопросы. И я верю, что на один вопрос ответ уже есть. Как тебе такая гипотеза? Аннабель неожиданно обнаруживает, что беременна. В те времена это непременно вызвало бы огромный скандал, ведь она была не замужем. Юная, избалованная, всеми обожаемая. Так какой план придумали сестры?
– Я тебя не понимаю, – солгала Кейт.
Она села обратно на диван и посмотрела на часы, чувствуя, как бешено стучит сердце.
– Ты всегда что-то скрываешь. Ты знала, что Аннабель – твоя мать, ведь так, Катрина? Когда это стало тебе известно?
Эти вопросы хлестнули ее, словно плеть, и внезапно Кейт ощутила, что устала обманывать. Ее охватили гнев и стыд.
– Узнав, что умирает, Аннабель приехала к Стелле, чтобы в последний час рядом был близкий человек. Перед смертью она рассказала мне правду. Да, она – моя родная мать. Аннабель уговорила старшую сестру спасти ее доброе имя, и Стелла пришла на выручку, принеся себя в жертву. Я оказалась не нужна своей матери. – Кейт попыталась улыбнуться. – Ребенок разрушил бы ее планы.
Так вот в чем дело!
Эш смотрел в лицо Кейт и читал на нем невероятную боль отвергнутой дочери – боль, мучившую ее всю жизнь.
– Почему Стелла не рассказала тебе об этом раньше?
– Не думаю, что она смогла бы. Я считала, что никогда не смогу ее за это простить. – Кейт печально улыбнулась. – Я люблю Стеллу. Она моя тетя и бабушка Джулса. Она всю жизнь посвятила своей младшей сестре и мне.
На ее ресницах заблестели слезы.
– Аннабель призналась, кто был твоим отцом? Без сомнения, ей было это известно. И ты должна докопаться до истины.
– Я не хочу ничего знать.
– Не говори так. Твой родной отец вполне может оказаться таким же знатным, как и я. А вдруг Аннабель рассказала ему об их ребенке?
– Откуда мне знать? И ты, и Стелла утверждаете, что она в то время была безумно влюблена в Рэйфа Стюарта. Интересно, он теперь женат?
– Да. На Хелене Стюарт, приятной женщине. У нее успешный бизнес в сфере дизайна интерьеров.
– А дети у них есть?
Джулиан промолчал в ответ.
– Это значит нет?
– У них был единственный ребенок – сын Мартин, – наконец пояснил Уиндхем. – Мартин был очень красивым, обаятельным, веселым парнем, немножко плейбоем. Но он вечно впутывался в какие-нибудь неприятности, и отцу приходилось выручать его из беды. Мартин бессчетное число раз ложился в клинику, чтобы избавиться от наркомании. Все надеялись, что ему удастся перебороть тягу к наркотикам, а он в конце концов умер от передозировки. Родители с трудом пережили этот удар.
– Как печально! Что могло заставить молодого парня, у которого все в жизни есть, подсесть на наркотики?
Джулиан пожал плечами.
– Мартину казалось, что он живет в тени своего отца – известного политика, он до смерти боялся обмануть ожидания Рэйфа и при этом очень строго себя судил. Его отчислили из Оксфорда за наркотики, и с того момента Мартин утратил самоуважение, его жизнь покатилась под откос.
– Как он выглядел? – Этот вопрос сам сорвался с языка Кейт.
Уиндхем тяжело вздохнул.
– Девушки называли его Адонисом. Он был очень красив, но имел дурную репутацию. Он сам хотел создать себе такой имидж. У Мартина были густые светлые волосы до плеч.
– А я на него похожа? – спросила Кейт, чувствуя, как сильно колотится сердце.
Джулиан внимательно всмотрелся в ее лицо. Как он раньше не замечал? Разве ему и прежде не казалось, что Катрина кого-то напоминает? Конечно, она не копия Мартина, но, определенно, могла бы быть его сестрой!
– Это все так странно. Если я скажу, что ты на него похожа, то невольно могу внушить тебе ложную надежду. Почему бы тебе не поговорить об этом со Стеллой? Эта женщина знает правду. Да, она никогда не встречалась с Мартином, но прекрасно знает Рэйфа. Она явно что-то скрывает.
– Какой у нас странный разговор…
– А разве не странно то, что Стелла сбежала в Австралию, чтобы спасти репутацию сестры, солгала тебе, что удочерила тебя через агентство?
– Теперь она об этом сильно сожалеет.
– А твоя тетя не желает искупить вину, рассказав всю правду?
Кейт встала.
– Ладно, хватит об этом. Я пришла сюда не для того, чтобы ворошить прошлое.
– А зачем?
Синие глаза Джулиана пристально ее рассматривали.
– Во-первых, ты меня почти вынудил это сделать, а во-вторых, мы собирались выбрать время, когда ты сможешь побыть с Джулсом, – в моем присутствии, разумеется.
– Неужели ты думаешь, что я его украду? – холодным тоном спросил Уиндхем. – Я бы хотел провести с сыном целый день. Я отведу Джулиана в зоопарк – семилетнему мальчишке там понравится.
– Мы зовем его Джулс.
– Его отец зовет его Джулианом, – произнес он таким тоном, перед которым спасовала бы любая женщина, но не Кейт. – Когда мы познакомимся поближе, я буду называть его Джулс. – Уиндхем подошел так близко, что Кейт ощущала исходившее от его тела тепло. – Так во сколько мы встретимся в воскресенье?
– В девять. Тебе удобно?
– Да.
– Спокойной ночи, Эш.
– Спокойной ночи, Катрина. – Его пальцы обхватили ее запястье, в глазах зажглись странные огоньки. – Я провожу тебя до машины.
Держа ее за руку, Джулиан ощущал, как напряг лось ее тело – будто натянутая струна. Кожа была горячей, словно Кейт сгорала в лихорадке.
– Не нужно.
– Почему твой голос звучит так зло? А я вот хотел бы, чтобы ты всегда была со мной рядом, хотя мне и нелегко в этом признаться.
Он медленно поднял руку и расстегнул заколку, стягивающую волосы Кейт, и они мягко упали ей на плечи.
– Правда, так лучше?
Он спрятал заколку в карман.
– Это старинная вещь! Отдай!
– Я верну ее. Обещаю.
От Джулиана исходила необычная аура: за его прирожденной властностью и кажущимся спокойствием скрывались огромные запасы страсти.
