– Ты считаешь, я женюсь на принцессе Жизлан после того, как обнаружил, что ты мать моего сына? – Он подошел к ней, выражение его лица стало непримиримым. Он показался ей настоящим пустынным воином.
– Я была матерью твоего сына многие годы. – Она скрестила руки на груди. – Мы отлично без тебя справлялись.
Его глаза угрожающе сверкнули.
– Ты украла у меня три года жизни моего сына. – Он говорил тихо, отчего Арден встревожилась. – Я больше не хочу с ним расставаться.
– Я ничего у тебя не крала! – крикнула она.
– Возможно нет. – Она открыла рот, чтобы ответить, но тут заметила, что задумчивый и заботливый человек, который ставил потребности Дауда превыше всего, превратился в агрессора. – Но факт остается фактом. Он мой сын.
– И мой! – Арден быстро шагнула в его сторону.
– Точно. Ты сама сказала, что ребенку важны позитивные отношения с обоими родителями. Наш брак это ему гарантирует.
– Брак не обязателен. – Арден сдержала грустный смех, по иронии судьбы отвергая предложение Идриса.
Однажды она любила его всем сердцем, как способна любить только молодая и невинная женщина. Он покорил ее не только своей внешностью и харизмой, но и тем, что обратил на нее внимание. Шакил заставил ее почувствовать себя особенной. Он делился с ней новыми впечатлениями, смеялся вместе с ней, угождал и соблазнял. Теперь она понимала, что на самом деле совсем его не знала.
Он наклонил голову, словно оценивая ее.
Что же он увидел? Перед ним была обычная молодая женщина. Почти простушка. Арден не сравнится с красивой, доброй и обаятельной принцессой Жизлан. Арден – работающая мать-одиночка. У нее никогда не было платьев от-кутюр, она не знакома с богачами и знаменитостями.
И она не первая красавица. Светлые, растрепанные волосы обрамляют довольно обычное лицо с вздернутым носом и маленьким ртом.
– Ты сейчас плохо соображаешь. – Он поднял брови и прищурился, но Арден его не испугалась. – Когда ты все обдумаешь, ты поймешь, что наш брак…
Арден уперлась руками в бока и рассердилась:
– По-моему, он будет нелепым, ненужным и болезненным.
– По-твоему, брак со мной будет болезненным?
Арден не знала наверняка, то ли он шокирован, то ли разъярен.
Вздрогнув, она все-таки настояла на своем:
– Ты сочтешь его болезненным. Потому что я не гожусь в жены королю.
– Ты всему научишься, – отрезал он с такой категоричностью, словно рубанул мечом.
– Я не желаю учиться.
Как он не понимает, что они не пара?
Он подошел к ней, и она почувствовала на лице его теплое дыхание. Арден сглотнула, когда от страха по ее спине пробежала дрожь.
– Вероятно, ты упустила это из виду, Арден. – Он акцентировал ее имя, словно издеваясь над ее неприязнью. – Твои желания никого не интересуют. Ты должна думать о том, что лучше для Дауда.
У нее перехватило дыхание. Идрис задел ее за живое. Она хочет, чтобы у ее сына было стабильное, счастливое будущее.
Но брак с Идрисом может обернуться катастрофой.
Она сцепила руки на груди:
– Дауду не надо, чтобы мы с тобой женились. Для него будет гораздо лучше, если его родители станут друзьями, а не будут страдать в браке.
– За кого ты хочешь выйти замуж? – резко спросил он. – За моего кузена?
Арден шагнула назад и уперлась в стул:
– Нет! Хамид просто мой друг, вот и все.
– Тогда за кого ты хочешь выйти замуж? – Идрис подошел к ней еще ближе, и Арден задалась вопросом, как она могла когда-то считать его дружелюбным.
– Ни за кого. Все дело в любви.
– Любовь? – переспросил он, словно само понятие казалось ему нереальным.
– Конечно. Если один из нас в кого-нибудь влюбится…
Идрис покачал головой:
– Я ни в кого не влюблюсь.
На долю секунды Арден понадеялась, что он сейчас признается, будто влюбился в нее несколько лет назад на Санторини.
– Почему нет? – хрипло спросила она.
– Я никогда не был влюблен, и я не влюблюсь. В моем роду никто не женился по любви. – Он пожал плечами. – Нам чужда романтика. Считай это наследственным признаком.
– Понятно. – Она вдруг приуныла. Она знала, что между ними была просто короткая интрижка. Она давно признала, что ее иллюзии по поводу Идриса – результат девичьего романтизма.
– А ты не боишься влюбиться? – спросил он.
Арден язвительно хохотнула:
– Точно нет. – Она стала матерью-одиночкой за неделю до своего двадцать первого дня рождения, поэтому все ее романтические фантазии о любви давно испарились. Она слишком устала, чтобы даже думать о романтике.
– Хорошо. Тогда проблем нет.
Арден покачала головой:
– Твой народ не примет меня как королеву.
– Мои подданные примут любую женщину, на которой я женюсь. – Это было сказано с абсолютной уверенностью.
– Я не могу мириться с ограничениями, в которых живут женщины твоей страны. Ваши традиции отличаются от английских традиций.
Он нахмурился.
– Это правда, наши традиции отличаются, – медленно произнес он. – Но многое меняется. Моя страна очень изменилась за прошедшие четыре года. К тому же, как моя жена, ты сможешь моделировать изменения в жизни других женщин.
– Принцесса Жизлан справится с этим гораздо лучше меня.
Он покачал головой и поджал губы:
– Сколько раз я должен говорить тебе, что я на ней не женюсь? Я просто обязан жениться на тебе, чтобы соблюсти правила приличия.
Арден глубоко вдохнула:
– Мне жаль, что новости спровоцировали скандал. Не повезло всем нам. Моя жизнь не будет легкой, по крайней мере какое-то время. Но благополучие Дауда для меня важнее всего.
– Наконец-то мы хоть о чем-то договорились.
Его слова вселили в нее надежду.
Арден растянула губы в едва заметной примирительной улыбке:
– Ты прав. Это была
