– Давно он так?
– Минут пятнадцать – двадцать, – всхлипывая, ответила Вика.
Пятнадцать минут! Уже предел, если верить переговорам «скорой»! Ему не хватит времени, чтобы остыть!
Соседи снизу, простите!
Окатил пилота водой несколько раз, а потом, не прекращая поливать, потащил в ванную.
Входная дверь упала, являя миру вооруженного до зубов Земелю, примчавшегося из соседней квартиры на шум. Что нам Рэмбо, что нам Терминатор? Выбить внутрь тяжелую металлическую дверь, открывавшуюся в нормальном состоянии наружу, мог только Олег.
– Помоги! – крикнул я ему. Олег перехватил у меня все еще бьющееся в судорогах тело.
– Куда?!
– В ванную, быстро!
Ждать, пока наберется вода, смысла не было, да и наколдованная была точно холоднее, чем из-под крана. Залив весь пол, наконец-то добился, чтобы туловище скрылось под водой.
– Льда, если есть, неси!
– Нету, – жалобно проблеяла Вика.
– Тащи, что есть!
Ее опередил Земеля, вытряхнув прямо на Шамана содержимое двух ящиков морозилки. Несмотря на ужас положения, я отметил, что с пачкой пельменей на лбу и окруженный кусками мяса Леха смотрелся очень колоритно. Постепенно судороги прекратились, но пилота стало рвать кровавой пеной. Сначала испугался, подумал – открылось внутреннее кровотечение, но потом сообразил, что это из-за прокушенного языка. Сполоснув ему лицо, залечил рану. И тут же заметил, как даже та кроха жизни, что я применил, начала по новой заводить его источник. А источник при болезни – это жар! При некоторых недугах наш иммунитет играл с нами злую шутку – организм так сильно боролся, что мог убить сам себя в попытках спасти. Метнулся обратно в комнату за лекарством и вколол еще дозу. Звезда опять поблекла.
Вывел Земелю из ванной, вручив Вике губку с наказом обтирать мужу лицо.
– Вот! – высыпал перед Олегом ворох армейских аптечек. – Это и это – если температура свыше тридцати девяти. Эти четыре штуки – если за сорок. Если за сорок, лучше вообще опять в воду. Держите ванну полной! И льда наморозьте!
– А ты куда?
– Такое по всему городу. Меня в госпитале ждут. Рация со мной.
– А что потом давать?
– Олег, я не знаю, что это! Кровь я взял, надеюсь, в госпитале разберутся. И еще, на всякий случай: тебе колоть столько же, Вике – треть.
– А разве беременным можно? Ребенку не повредит?
– Нежелательно. Но если не будет другого выхода…
Оставив друга разбираться с разгневанными соседями, которые как раз начали собираться на площадке, как Карлсон, выпорхнул в окно, взяв курс на госпиталь.
Дальнейшие несколько часов слились в одну непрерывную ленту.
Я колол, колол и колол. Ставил капельницы. Обливал водой.
«Скорые» и просто машины везли все новых пациентов. Довозили мало кого, но нам и этого хватало.
Примерно после шести утра вокзалы и порт закрыли. К тому времени счет смертей шел уже на тысячи.
По рации приходили новости от друзей.
Часть «кистеневцев» собрали у нас на базе. Заболело около половины. Здоровые метались между постелями, стремясь облегчить их участь.
Поднятые по тревоге Михалыч с Борисом туда же на «Касатке» переправили Олега с четой Ведовых: Вика свалилась через час, как я их покинул. Земеля все еще оставался в строю. Так же как и Бушарин, Черный, китайцы и Рус.
«Дельфин» и «Русалка» вместе с недавно приобретенным «Трезубцем» носились по городу, перераспределяя бойцов, – заболевших хватало, а охрану объектов с нас никто не снимал.
Умер Берген. Глупо, нелепо. Приступ застал его на верхней ступеньке, и он просто упал в лестничный колодец. С четвертого этажа. Моментально насмерть.
Свалился с жаром и судорогами вызванный в госпиталь, как и я Метла. Пристроил его в ординаторской.
Из оставшихся учеников лейб-медика – бывших учеников! – еще двое уже лежали на полу в палатах (свободных коек давно не было), один уехал на каталке в морг, а последний как ни в чем не бывало продолжал принимать больных.
Вокруг меня падали врачи и медсестры. По какому принципу болезнь находила жертв, я пока так и не понял: наставник прибыл незадолго до меня, но его уже несколько часов как не стало, а я все еще был на ногах. Хотя в первую очередь косило одаренных – именно они сгорали за те самые пятнадцать минут от свернувшейся крови, но и неодаренные валились пачками.
– Егор Николаевич! Егор Николаевич! – очнулся от того, что меня тормошила молоденькая медсестра. Оказывается, я умудрился отключиться, прислонившись к коридорной стене. – Егор Николаевич! У нас кончаются медикаменты!
– Наденька! – сфокусировался я на вышитом по краю кармашка халата имени. – Наденька, какого лешего вы говорите это мне?
– Егор Николаевич! – Она чуть не плакала. – Из врачей остались только вы и Николай Алексеевич!
Коля – это тот самый живучий сокурсник Метлы, один из нашей шестерки. То есть четвертый курс медакадемии. И я – с третьего. В центральном (!) госпитале столицы!
Масштаб катастрофы отказывался укладываться в моей голове.
– Подожди, как только мы?
– Сан Саныч умер два часа назад, – всхлипнула девушка. – А больше никого нет! Все заболели!
– А лаборатория? – До сих пор я был уверен, что кто-то умнее меня и старше по должности ищет решение проблемы, а получается, что нет никого?!
– Они еще утром все заболели! Нас тридцать человек на весь госпиталь осталось! Это с нянечками, санитарами, завхозом и гардеробщицей! – Девчонка уже полноценно ревела.
– Наденька! Не плачь, малышка! – Обнял медсестричку, судорожно соображая, что предпринять. – Больные еще поступают?
– Почти нет, Егор Николаевич! – шмыгнула носом она из подмышки. – «Скорые» все тоже… Водителей и фельдшеров не осталось.
– Где Коля?
– На первом этаже был.
Бегом спустился по лестнице, оставив Надю успокаиваться.
Николая нашел в приемном, где он устало пил кофе. В непрерывном потоке больных и впрямь наступила пауза.
– Поздравляю с повышением!
– А?..
– Теперь ты главврач!
– Рехнулся? – Он дернул рукой со стаканчиком, заливая и без того грязный халат. Мой выглядел не лучше.
– Мы с тобой последние на весь госпиталь, кто остался, кроме младшего медперсонала. Я за медикаментами, ты здесь. Постараюсь быстро!
– А чего это ты тут раскомандовался?
Взбесил!
– Потому что медикаментов почти не осталось! И мне их дадут скорее, чем тебе!!!
– С чего бы это?! – попытался еще покачать он права.
– Голубев, ты это видишь? – показал я многозначный средний палец, фиксируя его взгляд на графской печатке.
Конечно, Берген никогда на мой титул внимания не обращал, считая нас, своих учеников, всех равными, но нельзя же быть настолько слепым!
– Ва-ва-ваша светлость?..
– Моя! Я за медикаментами, ты тут за старшего!
– Так точно! – по-армейски отрапортовал он.
Лететь смысла не было – что я утащу один? Тем более что с утра в угоду скорости взял МРМ, а он точно не был рассчитан на дополнительный груз. Отправляться пришлось на машине главврача, ему она уже никогда больше не понадобится. По пути решил завернуть в ближайшую к нам обычную муниципальную больницу. Черт знает, что в ней творилось, но я наивно надеялся, что там найду хоть часть лекарств для неотложных нужд и что-нибудь узнаю, ведь дозвониться никуда не получалось.
Ехать было жутко: тут и там лежали неубранные трупы, пешеходов и машин встречались единицы, на обочинах, а зачастую и прямо на дороге
