— Это? Это Исток. Видишь, как сверкает?
— Да… А что он такое?
Я мысленно улыбнулся. Он был словно ребёнок, который спрашивает «почему идёт снег», «почему светит Солнце».
— Всё.
— Что это значит? Как это — «всё»?
— Молча, Валентин Иосифович, молча. Вкратце не объяснишь, слов не хватит. Но ты не расстраивайся, очень скоро ты сам всё поймёшь. Понимаешь, Валя… Так устроены Миры. После смерти человек сначала попадает сюда — после того самого тоннеля со светом в конце, — и здесь ему даруется возможность узреть Исток Изначального, который есть Альфа, Омега, и всё остальное. Ну а потом за ним приходят такие мрачноватые ребята и забирают его, скажем так, дальше по этапу. В Преддверия Ада, если быть точным.
— В Преддверия… Ада? — похоже, упоминание о Резервации произвело на него впечатление ничуть не меньшее, чем мой облик.
— Именно так. Там, в Преддвериях, люди распределяются по Кругам, где проходят курс страданий и мытарств, вплоть до полного излечения души. Всё, как полагается.
— Значит, я тоже туда отправлюсь?
— При обычных обстоятельствах — да. Но сейчас у нас очень непростое время и особые, можно сказать, исключительные обстоятельства. И я не просто так отправил тебя на смерть. Я предлагаю тебе отказаться от человеческой сути и стать таким же, как я. Стать Духом.
— Духом? А… зачем?
— Скажем так: во имя высшей цели. Для участия в миссии по спасению Мира, и даже не одного. Такой ответ тебя устроит?
— Звучит внушительно, — он вымученно улыбнулся, но я понял, что парень уже готов. Неудивительно: если тебе предлагают выбор между Адом и неизвестностью, то ты, очевидно, выберешь неизвестность, даже если она может оказаться страшнее любого Ада.
— Вот и славно. Тогда дело за малым. Всё, что тебе нужно, это шагнуть прямо туда, — я указал на Исток.
— И всё?
— И всё. Никаких заклинаний, жертвенных агнцев и тому подобного. Быстро и просто.
Валя вздохнул:
— Вы пытаетесь меня приободрить, спасибо вам. По правде сказать, после того, что случилось… Мне уже неважно, что будет дальше. Наверное, при других обстоятельствах я бы вам просто не поверил. Хоть я и Мастер Иллюзий, я всё-таки человек. Но теперь я думаю: что бы ни случилось, хуже уже не будет. Так что по рукам.
Он протянул мне свою хрупкую мальчишескую руку, и я бережно сжал её в своей стальной длани.
— Ну что, Герман Сергеевич… То есть, извините, Гермес…
— Зови меня как хочешь, Валёк. И не дрейфь, всё будет хорошо.
— Ладно… Я вам верю. Ну всё, я пошёл.
И он пошёл. На фоне Истока его фигурка казалась крохотной. Я видел, хоть и не без труда, как он дошёл до того места, где плоскость Мира обрывалась вертикально вниз. На краю этого обрыва он на мгновение замер, словно в нерешительности, но потом, похоже, взял себя в руки и шагнул в пропасть.
Я знал, что он чувствовал в этот последний момент, и даже немножко позавидовал ему. Это ни с чем не сравнимое ощущение, когда ты погружаешься в радужные волны Истока и напрочь забываешь о том, кто ты, где ты, и зачем сюда пришёл. Ничего более не имеет значения, но каждая секунда твоего существования наполнена высшим смыслом и абсолютной гармонией…
Ладно, Герман Сергеич, хорош слюни пускать, сказал я себе. Придёт время, и ты отправишься на Переход. Тогда и поплаваешь в волнах Истока. А если повезёт, сможешь и обратно выплыть…
Все мы, Духи, однажды родились в этих волнах, вышли из этих волн, и я едва ли погрешу против истины, если скажу, что с тех достопамятных времён каждый из нас больше всего мечтает хотя бы ненадолго вернуться обратно. Для того и существует Обряд Перехода — обряд обновления, перерождения. Мы вечны, но даже мы порой устаём. Как бы странно это ни звучало, кое-что человеческое не чуждо даже нам.
Однако пора бы уже моему ныряльщику вынырнуть, подумал я. И точно: в тот же миг от радужного полотна отделился светящийся эллипсоид, пролетел над пропастью и приземлился неподалёку от меня.
Я подошёл поближе. Это всегда очень забавно и одновременно вызывает ностальгические ощущения.
Новорожденный Дух неподвижно лежал у моих ног выброшенной на берег медузой. Ни формы, ни цвета, ничего. Только разум, сохранивший как человеческие воспоминания, так и «память Истока» — знания о Духах, о новом для него Мире, и всех остальных Мирах Радуги.
— Ну? И долго ты собираешься так валяться? — спросил я с усмешкой.
Он зашевелился, очевидно, попытавшись подняться или хотя бы принять какую-нибудь форму, но у него, естественно, ничего не вышло.
— Ай, брось, старина. Просто представь себе, что ты — Валентин Звезда, двадцати… Сколько тебе там было лет? Неважно. Так вот, представь, что ты проснулся утром, понемногу пришёл в себя и, преодолевая лень, встал с кровати.
И он действительно встал! Медузообразное нечто приобрело форму человека, постепенно став тем самым Валентином, которого я допрашивал сегодня днём. За одним исключением: вместо привычной одежды на парне были только трусы и майка.
— Это что ещё за стриптиз? — саркастически усмехнулся я.
— Простите, — он густо покраснел. — Просто вы сказали, чтобы я представил, что проснулся, вот я и…
— Хорошо хоть я не додумался присоветовать тебе вообразить себя вылезающим из ванной, — я, не сдержавшись, расхохотался. — Так, ладно. Урок второй: одежда. Представь себе, что ты одет во что-нибудь… Ну, во что бы ты сам хотел одеться? Вот это и представь.
— Хорошо, — Валя кивнул и зажмурился. Поверхность его тела сразу же пришла в движение, подобно океану Соляриса меняя форму, текстуру и цвет. Некоторое время спустя он уже стоял передо мной в бежевых холщовых штанах и белой футболке. Я удовлетворённо кивнул:
— Неплохо, а то дни стоят жаркие. Но ты кое-что забыл.
— Что? — удивился Валя.
— Обувь, молодой Дух, обувь. Или так и пойдёшь босиком? Впрочем, сейчас это неважно. Мне нужно уладить кое-какие детали в Мире людей, так что тебе лучше отправиться в Штаб Ордена Радуги. Это теперь твой дом родной, он же место работы, он же твоя родина, сынок. Познакомишься там со всеми…
— Герман Сергеевич, а можно я с вами пойду? Если вы не против, конечно…
Опаньки. Да этому парню страшно! Даже после экскурса в историю, даже после купания в Истоке! Или он просто необщительный? Помнится, на допросе он говорил о чём-то подобном.
— И куда же ты, друг сердешный, со мной пойдёшь? Меня вон супружница из ванны всё никак не
