Ныне память моя вернулась ко мне, но вместе с ней вернулась боль, захлестнувшая меня подобно штормовой волне, девятому валу, что пускает ко дну корабли вместе с командами…
— Ты не сможешь прятаться вечно, Гермес. Ни от меня, ни от своей боли.
Да, конечно. Он всегда был таким. Всегда. Он всегда говорил мне то, чего я не хотел слышать больше всего. И каждый раз оказывался прав.
— Я думаю, нам лучше сразу перейти к делу, — в его голосе послышались разочарованные нотки. — Это поможет тебе быстрее прийти в себя.
В ту же секунду в пространстве стало одним существом больше.
То была Кошка, большая белая Кошка в красном мундире с золотой пластинкой на груди (Матриарх, а значит, никак не меньше Второй Касты) и тремя орденскими лентами на правом плече, одной серебряной и двумя золотыми (соответственно, Орден Колыбели II степени и два — I степени, а значит, воевала во Второй Войне).
Она сразу же склонилась перед Великим Магистром в почтительнейшем поклоне, припав на одно колено. В ответ он едва заметно шевельнул рукавом одеяния. Тогда Кошка развернулась и поклонилась мне в пояс. Я кивнул ей. Она распрямилась и застыла на месте, выжидающе глядя на нас.
— Расскажи Лорду Гермесу то, о чём ему следует знать, — сказал Великий Магистр.
— Да, мой Повелитель.
Кошка снова поклонилась и, вытянувшись в струнку, начала доклад:
— Милорд, разведка донесла весть о рождении второго Искажённого.
Она сделала паузу, чтобы я смог оценить значимость этой новости. А я понял: то, чего мы опасались больше всего, наконец случилось.
— Искажённый был замечен у разрушенного храма Культа Истинной Тени, — продолжила Кошка. — Мы предполагаем, что с момента рождения прошло менее условных суток. Официальный Пантеон Теней и лично Грандмастер Теней Лорд Каин передал Ордену Радуги свои заверения в том, что Тень не имеет отношения к Искажённому и не станет оказывать ему помощи, равно как и препятствовать ему.
— Кто бы сомневался, — пробурчал я. В этом они все. Но лучше уж так, чем как в прошлый раз…
— Далее, — докладывала Кошка. — Вооружённые Силы Колыбели подняты по боевой тревоге, однако очевидно, что Кошки не смогут противостоять этому чудовищу. Всё, что мы можем — это задержать его на время. Мы предполагаем, что конечной целью Искажённого является Исток, но достичь его будет непросто. Через пространства Ордена он не пойдёт, поскольку понимает, что встретит здесь отчаянное сопротивление. Преодолев территорию Пантеона Теней, он упрётся в Преисподнюю Резервацию, однако пройти через неё к Истоку он не сможет. В этой связи мы предположили, что он решит выйти через Преддверия Ада в Мир людей, а уже оттуда — к Истоку. Аналитический Отдел считает, что Точкой Инвазии, то есть пространственным разломом, вероятнее всего, станет Лубянская Трещина. Это означает, что и выйдет он где-то недалеко. Насколько нам известно, по Миру Духов Искажённые перемещаются медленно, поэтому Аналитический Отдел определил время до столкновения с целью в семь условных суток.
— Всего семь суток?!
Будь я человеком, я бы сейчас умылся ледяным потом.
— Первый!
Кошка вздрогнула и втянула голову в плечи. Великий Магистр выпрямился; теперь я видел под клобуком его золотые глаза и тонкий, острый нос на бледном пергаментном лице.
— В чём дело, Гермес?
— Почему ты не призвал меня раньше? Мы потеряли слишком много времени! Я не знаю, сколько условных суток может потребоваться для реализации Проекта «Воины Радуги»!
— Спокойно, Второй, — он был сама невозмутимость, этот величественный Дух: — Всему свой срок и черёд. Если ты пробудился сейчас, значит, ты успеешь. К тому же, насколько я понимаю, ты уже нашёл Первого Претендента?
А ведь и правда. Об этом я как-то не подумал.
Великий Магистр мягко улыбнулся:
— Не беспокойся, Гермес. Мы успеем. Да, на этот раз у нас нет Архистратига, и нам некого противопоставить Искажённому. Но я верю в твои силы. Пришло время проверить Проект на практике. Закончи все дела в Мире людей, инициируй Первого Претендента и начинай поиск остальных. А мы пока будем отслеживать перемещения Искажённого, — правда, Ват-У?
Кошка смутилась и снова склонилась в поклоне, да так и осталась.
— Не торопись, — проговорил Первый. — Ты же знаешь, условные сутки не равны человеческим. Возможно, у тебя гораздо больше времени. Да и спешка в этом деле тебе не поможет: ведь тебе придётся иметь дело с людьми, а это всегда непросто, пусть даже ты и успел приобрести некоторый опыт в этой области…
— Хорошо. В таком случае, — я положил правую руку на эфес «Карателя» и опустился на одно колено, — прошу Вас, Великий Магистр, дать мне, Лорду Гермесу, по прозванию Несокрушимый, первому Паладину Радуги, Ваше благословение, дабы я смог исполнить свой священный долг перед Орденом Радуги и всем Миром Духов.
Я склонил голову и тотчас же тонкая, невесомая длань коснулась моей макушки.
— Благословляю тебя, Лорд Гермес, по прозванию Несокрушимый, первый Паладин Радуги, на священный поход против Зла, во имя Ордена Радуги, для защиты всего Мира Духов. И да направит твой меч и твои помыслы Великая Радуга, Праматерь Всего Сущего.
Он договорил, и тотчас же золотистый свет заполнил всё вокруг, словно сквозь хмурую завесу туч на меня снизошёл луч яркого летнего Солнца…
И в ту же секунду видение пропало. Я снова был в «пытошной», а передо мной снова сидел, пригорюнившись, Валентин Звезда, юный Мастер Иллюзий.
Была, впрочем, и разница. Моя память вернулась ко мне, пусть и не в полной мере. Во всяком случае, я снова знал, кто я, и, главное, зачем.
— Все, кроме гражданина Звезды, покиньте помещение.
Пристав и конвойные беззвучно вышли.
— А теперь слушай меня внимательно, — начал я без предисловий. — Как тебе идея пожить несколько годочков в психушке?
— Если честно, не очень, — признался Валентин.
— Так я и думал. Тогда есть только два пути решения проблемы. Готов внимать?
Парень кивнул.
— Отлично. Путь первый: воссоздать Шанталь. Какие мысли?
Он как-то сразу погрустнел.
— Это невозможно.
— Верно. А почему?
Казалось, Валентин ничуть не удивился моей внезапной проницательности.
— Потому что это будет уже не Шанталь. В одну и ту же реку не войти дважды.
— И снова верно. Что ж, в таком случае у нас с тобой остаётся лишь один путь…
И я выразительно замолчал. Юноша побледнел, а я усмехнулся и укоризненно покачал головой. Что за молодёжь пошла. Как создавать, так это всегда
