— Иди через Пояс Пустоты, — приказала Бася. Голос её изменился: в нём появилась сталь и начальственные нотки.
— Слушаюсь, Старшая! Переход в Потусторонье через две условных секунды!
За окнами вмиг стемнело, шум винта стих. Любопытно, подумал я, это как же они по Поясу Пустоты на вертолётах-то летают? И ведь додумались же, скажите на милость.
— Выхожу на цель, — доложила Кошка. — Переход в Миролюдье через одну условную секунду.
Вертолёт слегка тряхнуло, и за окнами вновь показался светло-сиреневый в желтизну московский вечер. Девять часов вечера в июле — это, надо сказать, довольно-таки светлое время суток, не хуже ленинградских белых ночей. И что, Рада вот так запросто бегает в форме по такой-то светлоте?
— Так она же наполовину в Потусторонье, — шепнула мне Бася, по привычке читающая мысли. — Её заметить трудно. В мезоморфе она выглядит как тень, чуть потемнее. Если человек и увидит, подумает, что это собака или другое животное. А если она в зооморфу уйдёт, то совсем незаметной станет.
— Но мы-то её увидим, я так понимаю?
— Конечно. Во-первых, у нас есть радар. А во-вторых, у нас есть куратор Рады, Лорд Аластор, который способен в любых условиях увидеть на девочке специальную Сталкерскую метку. Так что не упустим, — улыбнулась Чёрная Кошка.
— Хорошо… Слушай, Бась, а по какому принципу вертолёт по Пустоте летает? — поинтересовался я.
— Так он же пустотным веществом покрыт, — удивилась Бася такому элементарному вопросу. Я хмыкнул: мог бы и сам догадаться.
— То есть это почти что голем-вертолёт, да? А побочных эффектов не замечали?
Она задумалась:
— Вообще, лично мне ни о чём таком не известно. Так что вряд ли. Здесь процент пустотного вещества в стандартном режиме очень низкий, толщина слоя не больше молекулы. Это одна из самых передовых технологий Колыбели на настоящий момент, — в её голосе прозвучала гордость.
— Здорово, ничего не скажешь. Надо мне будет в Колыбель заглянуть как-нибудь. У вас там наверняка много интересного появилось за те тридцать лет, что меня не было.
— Конечно заходите! — обрадовалась Бася. — Все только рады будут!
— Зайду, Бась, зайду… Главное — Искажённого уничтожить, а там и трава не расти.
Кошка мигом посерьёзнела.
— Как вернёмся с операции, я сразу же отправлюсь в Штаб. Мы завтра выступаем.
— В смысле? — сначала я не понял, о чём она, но затем вспомнил. — Проклятье, Баська… Но ты же Исследователь, а не военный!
Она улыбнулась — мне показалось, чуть виновато:
— Военный. Я — Глава Отдела, а это соответствует командиру дивизии.
— Комдив?! Это ведь не ниже генерал-лейтенанта! Ничего себе… Я вот выше полковника так и не выслужился, и то посмертно.
— Да ладно вам, это же не главное. Главное — задачу выполнить. Тем более во время Войны почти все Кошки участвуют в боевых действиях, а в этот раз нас должно быть ещё больше, чем обычно. Мы должны задержать Искажённого хотя бы на сутки, чтобы вы успели ребят натренировать. Как знать, может, это наша последняя боевая задача.
Внутри меня что-то сжалось, стало тяжелее дышать. А она смотрела на меня, улыбалась, и в янтаре её глаз отражались разноцветные луны этого странного вечера.
— Бася…
— Не бойся за меня, Герман, — шепнула она мне на ухо. — Всё-таки я не новобранец, всё-таки ветеран Второй Войны, кой-чего, да умею. А потом, Кошки ведь не умирают насовсем. Даже если ему удастся меня убить, я отправлюсь на перерождение в «Нити» и скоро буду как новенькая. Главное, чтобы вы с ребятами его остановить смогли. Уничтожить. Тогда и наши жертвы не напрасны будут. А потом, после Войны — встретимся, ладно? Может, погуляем где-нибудь… Ты мне понравился, ты хороший. Так что мне теперь и против Искажённого идти не страшно: за тебя иду…
Я закусил губу — до боли. До крови — если бы она у меня была. А Чёрная Кошка тихонько поцеловала меня в щетинистую щёку и едва слышно шепнула:
— Это — на счастье.
Тут сзади заворочался чёртов Рипли, и она живо выпрямилась в своём кресле, как будто ничего не произошло.
— Она рядом, — глухо проговорил Тринадцатый. — Я её чую.
Не обращая на нас никакого внимания, он прошёл в кабину и уселся рядом с Кошкой.
— В пределах видимости радара никого нет… — немного озадаченно отметила Тиа-Н. Рипли усмехнулся:
— Неудивительно… Она уже далеко, думаю, на территории парка. Давай сразу туда, а я вместо радара буду.
— Слушаюсь, Лорд Аластор!
Вертолёт чуть клюнул носом и ускорился. Я сидел в кресле и смотрел в окно. Басина головка покоилась на моём плече.
…
Минуты две спустя Рипли вдруг напрягся:
— Вижу! В мезоморфе, бежит. Быстро бежит…
Кошка-пилот задумчиво покосилась на невинно молчащий радар и вдруг несильно хлопнула его по корпусу. Радар жалобно крякнул — но на нём тотчас же замигала ярко-зелёная точка. Кошка негромко выругалась:
— Твою налево! А мне эти заморыши из Инженерного Колыбелью клялись, что все системы работают нормально! Ну ничего: вот вернусь — устрою им сокращение штатов.
— А чего сама не проверила перед вылетом? — жёстко осадила её Бася. — Нечего на Младших пенять, если Старший проглядел.
— Да проверяла я, проверяла, что ж я, без понятия, что ли? — жалобно зачастила Тиа-Н, но Бася только отмахнулась:
— Снижайся. Переходи на пустотную тягу и следуй за целью.
— Слушаюсь, Старшая!
— А что за «пустотная тяга»? — поинтересовался я. Баська горделиво улыбнулась:
— Способ передвижения, позаимствованный у пустотных големов. Для этого энергия, вырабатываемая двигателем, перенаправляется в пустотное вещество, которым покрыта машина. И вот тогда это и правда похоже на «голем-вертолёт». Смотрите сами, а точнее, слушайте.
И правда: шум винта смолк: видимо, он остановился. Вертолёт теперь летел совершенно беззвучно, и мне невольно вспомнился наш недолгий полёт на Шарике.
— А он точно ничего лишнего не съест?
— Не беспокойтесь, Герман Сергеевич. При увеличении скорости возрастают энергозатраты, но количества энергии, выделяемой двигателем, на это хватает.
— Это какой-такой энергии? — не понял я. — Двигатель же не работает? Или что там у вас за двигатель?
— Почему не работает? Ещё как работает, — в свой черёд удивилась Бася. — Самый обычный двигатель, турбовальный. Но полезная нагрузка, то есть привод винта, в режиме пустотной тяги отключается, а выделяемое турбиной тепло полностью поглощается големом. Из-за этого вертолёт может лететь совершенно бесшумно: выхлопные трубы полностью затянуты пустотным веществом.
— Вот оно что… — только и смог выдавить я. Подумать только: в Мире людей подобная «бесшумная» технология могла бы наделать немало шума. Зато мы всё эти «дары Пустоты» воспринимаем, как
