Женщины сразу побежали помогать сестрам Милосердия, используя уже ставший в Милосердии правилом способ – сначала отобрать человека у Смерти, остановить кровотечение, сохранить жизнь, а лишь потом, если будет время и Сила, вернуть здоровье.
А Корень развел руками под гневным взглядом Белого и его близких, покрутив пальцем у своего виска, показывая, что они – эти две – свели его с ума.
Белый вздохнул обреченно, поднимая глаза к горизонту, где от земли поднималась сплошная туча пыли от юга до севера, а на небе собирался ливневый фронт.
– А, ну если порталы мы не скрываем… – воскликнул Сумрак, открывая портал, шагнув в него. В последний момент Прыгун появился на его плече, но тут же пропал, появляясь на спине Синеглазки, весом своим сбивая ее, заставив уткнуться прямо в окровавленного воина, заставив материться и кричать от боли, – женщина дергалась от острых когтей Прыгуна. А зверек, от ее дерганья, еще крепче вцеплялся в тонкую броню мага Жизни.
Корень схватил Прыгуна за шею, оторвал его от Синеглазки, даже не обернувшейся, встряхнул, строго смотря прямо в глаза зверька, увядающего под этим взглядом. Тут Прыгун опять учудил. Лизнул своим длинным, тонким, шершавым языком Корня прямо в губы, вызвав этим смесь удивления, растерянности и брезгливости у Корня и смех у всех, это увидевших. После этого Прыгун, по-хозяйски, перелез на плечи Корня, да так и остался на них, не спуская глаз с Чумы и Синеглазки, следя за одной – одним глазом, за другой – другим. И от вида этих, не согласованных глаз тошнило.
Появился Сумрак, опять стал набивать свой Мешок трофеями.
Битва продолжалась.
– Готовьте отход к ручью, – сказал Белый, не сводящий глаз с горизонта.
Словно в подтверждение его слов, из портала вывалился полупрозрачный Ронг в своей призрачно-черной броне, но с белым знаком Триединого во всю грудь, и Шепот Ливня.
– Что? – спросил князь, видя их растерянно-виноватые лица.
– Мы… тут… ненароком…
– Одним словом, – прервал его Ронг, – мокрый сезон мы начали! Ошибочка вышла!
– Отход! – закричал Белый, поднимаясь на стременах. – Полный отход! Уходим в Скрепел! Розовые слоны!
Последняя фраза предназначалась Ронгу и Шепоту. Слова из дурацкой песенки Агронома про незадачливого мага, что путал заклинания.
По накатывающей волне Змей под тысячу всадников ударили магией. От этого удара не только Змеи, но Безликие побежали к городу. Сотни людей были уничтожены за мгновение. Вой от боли сотен глоток умирающих оглушил. Пустошь горела, коробилась, лопалась, била молниями и трескалась от мороза. И все это – разом. Попавшие в буйство магии люди метались, отчаявшись найти выход из ловушки, отчаявшись спастись.
Белый показал Змеям свой козырь. Хлопнув им по носу.
Люди Лебедя опять бросились вперед, подбирая раненых и павших, хватая оружие и трофеи, срезая, срубая седла с коней, отрубая ноги убитым коням, если видели на них подковы, тащили с людоедов шлемы и броню, ловили мечущихся живых коней. Трофеи скидывались к ногам Сумрака. Но куча не росла, исчезая в Мешке Путника. А вдвоем с Ронгом они вообще собрали все, до последнего гвоздя, наконечника стрелы и даже самих древков сломанных стрел, копий, разбитых щитов и рукояток топоров.
Отходили в беспорядке. Но и людоеды больше не решались атаковать, скапливаясь за перепаханной магией Пустошью.
Небо стремительно темнело. В пыль упали первые, тяжелые капли, возвещая, что лето кончилось. Наступил мокрый сезон. И сплошной водопад с небес подтвердил это.
* * *Жаль, что «водяное перемирие» бывает лишь в сказках. Война продолжалась даже в этом потопе, третьи сутки непрекращающегося ливня. Скрепел залило. Ливневый водоотвод был забит и разбит еще при осаде и штурме города Змеями. Город превратился в бочку, заполненную грязной ледяной водой. Вода не уходила даже через разбитые стены и ворота. И не потому, что пробоины были перекрыты завалами, что они для воды? А потому, что за стенами города – такой же потоп. В котором, по сплошной воде, текла река людоедов.
Белый стоял на остатках крыши детинца. Его шлем менял режимы восприятия, помогая ему увидеть хоть что-то сквозь водяную завесу ливня. Рядом стоял Ястреб. Его шлем был полностью исправен, потому видел Ястреб лучше и дальше. Шлем позволял Ястребу разговаривать с Белым не только не открывая шлема, но даже не крича. А вот Белый должен был кричать. Он слышал Ястреба прекрасно, но Ястреб его – нет. Даже речевой модулятор шлема Белохвоста отказал от трех дней отмачивания едкой водой ливня.
– Уже обтекли город с трех сторон, – передал Ястреб.
Если сейчас не выйти из города, они будут окружены. Не то чтобы это было плохо, тут можно очень долго и успешно обороняться. Но стратегически не имело смысла. Разделяло силы Белого. Он хотел только сдержать Змей, заставить их собраться кучнее, чтобы к главному сражению они вышли разом, большей частью, чтобы увязли в бою, не подумали бы даже об обходе поля битвы, об окружении. Чтобы хотели – по привычке – раздавить числом, а не маневром и хитростью. Чтобы подставились под удар магов.
Надо уходить. А как? Выйти из города в непролазную грязь болота, в которое превратились Пустоши, значит погибнуть. Они не смогут ни оторваться от Змей, ни обогнать их. В этой жиже все будут двигаться одинаково медленно. Отряд Белого просто утонет в воде и людоедах.
Бросить людей тут и выводить ядро сил порталами? Скверно пахнет эта мысль, но как крайний способ действия принимается. Три портала легко выведут личную дружину и магов. Даже большинство опытных воинов и воевод. Но как смотреть в глаза людям, оставленным тут без надежды на выживание? Сотням людей?
В голову настойчиво пробивалась Чума. Белый поморщился, но «прикоснулся» мысленно к ее образу.
– Командир, тут у «розовых слонов» новая идея, – зачастила Чума, опасаясь, что Белый опять станет «недоступен». Ястреб сам умел игнорировать вызовы Чумы, теперь и Белого научил. И этим очень злил повелительницу крови и разума.
– Вот пусть сами и разгребают кашу, что заварили, – зло процедил Белый.
– Командир, тут же этот, Ископаемый. Как бы он им не насоветовал чего, еще хлеще, – беспокоилась Чума.
– Хуже уже не будет, – уверенно заявил Белый, разрывая связь с Чумой.
И этим легкомысленным ответом, забывая, что с магией шутки плохи, юноша запустил цепь событий, в очередной раз изменивших Мир.
А получилось вот что. Озадаченные и расстроенные своей ошибкой, отповедью командира, насмешками остальных, Шепот Ливня и Ронг, Знающий Путь с присоединившимся к ним Нисом Лазурным пытались как-то исправить получившуюся неприятность.
Да что там неприятность – беду! Город залило, не осталось ни одного сухого места. Одежда, люди, припасы – все вымокло. Мука превратилась в белую жижу, грозя испортиться. Сухари размокли. Сушенное магией
