плохой сезон
Хрустальным клювом ангел долбанул,
цветок закрылся, прищемило руку,
крупа закончилась, и мышь стоит в углу,
недобрым взглядом обводя разруху.
Хреново в болдино по осени. Запой
у няни кончился, начался. Ужас нервной
старушка стала. Плачет, бьёт клюкой
ей зримых вдурь тьуристов и пьонэров.
Ей слышимых. А запись для врачей,
если издать, на тома три - четыре.
Опять бубнит. Ну что там? А, очей
очарованье, да народу лиру.
2004
погода вопщем по деньгам
Как слабый свет в сортире общем,
чтоб счётчик не мотал деньжищ,
погода. Ничего не ропщет,
нет сил. На ощупь этажи
находит лифт, не просыпаясь.
Слегка шевелится земля
под студенистыми толпАми,
не находящими где явь.
2004
пришёл медведь и съел вершки
Как корнеплод. За мерзкою ботвой
второй сигнальной (тусклые цветочки
алфАвитов, музЫк, качанья головой,
белесой ягодой, вслед речи), выпив очи
с лица любимой утром, ощущать:
внутри вещей свечение и ветер,
не более - и головой качать,
не слишком нужной, но вполне заметной.
2004
2004 часть3
до последствий
Попытка не пытка, а что до последствий...
Пусть бушует в чулане отпизженный врач,
мед библейских блядей ощутимо по средствам -
медсестра, проводи, не лежи враскорячь.
Опа, пульса-то нет. Чья любовь убивает,
тот наверное Бог, значит выйду и сам.
Голубь огненный мой, догорай краевая
психбольница - теперь я часы и коса.
2004
ты-рых-тых-тых мои года
поутру неясный выйду
я из дому, и чего?
то ли радугу увидеть?
то ли выебать кого?
но увидишь в небе зряшном
обгорелую дугу,
в луже - девок на карачках,
и промолвишь: не могу.
оглянешься - домик сгинул,
и звезда моя бултых,
и ведешь хуём по тыну,
слушая ты-рых-тых-тых
2004
фу-фу
Оскользнувшись на собачьем фу-фу,
приволакивая скорбный сапог,
вбок уходишь, словно маятник Фу-
ко, уходишь разумеется вбок -
не так сильно, только люди не те,
только улицы другие совсем,
и дурные дни, мыча тет-а-тет,
вдруг взорвутся бородой на лице.
Так в хорроре, где всё быстро, у зяб
тоже не было обсада узнать,
что их нет уже, и больше нельзя
дев хватать, таких пушистых со сна.
2004
анатомия
Беличий цок или прыг. Осторожная,
лёгкая птичья кость.
А я нарисован на собственной коже
уже окончательно, в рост.
Утлые, быстро летящие домики,
думки, дымки, привык.
Позанимайся со мной анатомией,
вычеши блох и прыг.
2004
черт знает что
- что там, васёк, за окном пролетело?
глянуло страшно так!
- наверно душа - человек без тела,
крещеная пустота.
2004
обрыв на линии
Снять шкуру и повесить в шкаф.
Одеть другую, потеснее.
Назваться. Взять из коробка
с глазами те, что почестнее.
Вновь вынуть старую. Надеть
поверх светящейся и жуткой
субботней плоти, и глядеть
как ангел из пилота: будто
не придуряясь, ест штурвал,
заботится о парашюте,
и ржёт, почувствовав провал
педали в пол, и бочку крутит,
не помня, что совсем внутри -
пустая медь и паутина,
остывший дым, и три, не три -
не вызвать ни земли, ни джинна.
2004
тюк молоточком - дёргается ножка
Подходишь к лесу, хлопаешь в ладоши,
и зайцы сносят восемь деревень
с той стороны, подобные волне
из ужаса и мяса. Укокошим
и мы кого-то, живо обстремавшись
густого ры с небес, из живота,
из кошелька, где мышь и пустота -
таких же сонных, мало что понЯвших.
2004
примат на ветер протрезветь
Как срослось быть приматом - нет-нет, да присмотрит господь,
приблизителен климат - бац водки, и в шапке-ушанке
вброд, по пояс в пространстве, и только пятно непогод
расплывается ниже. Так пакостно, медленно, жалко
продолжается осень. Так нечего здесь понимать,
кроме разве того, что обложенный и минусовый
белый божий язык проведёт по земле, где дома,
норы, горы и реки - чтоб сделалась гладь, где по новой.
2004
габардин
Мерцать в холодном туалете,
осмысленные песни петь.
Взведен будильник на семь с третью,
и сунут в рот как пистолет.
Подняты дикой волей руки,
и пожирает габардин,
и двери хлопают сквозь сутки,
пока продет сквозняк по ним.
2004
я тоже путь, но я же и приду
В карманах семечки, ключи,
взвесь липкой мелочи и праха,
ключи, два пропуска, бумага
с такими буквами, лечить
себя - таблетки, ключ, билеты,
жетон, рассыпанный кишмиш,
ключи, считает деньги мышь
и ищет лишние, да нету.
Вокруг неё латунь и сталь
в зубцах и выборках, на кольцах,
жужжат, как стадом колокольца
путей в дозволенную даль,
чтобы однажды заменить
меня другим, лишь этой далью,
закрытой изнутри, печальной,
и потеряться, так и быть.
2004
в одной руке бычок в другой руке окурок
Свой путь частям, и, стало быть, душа:
так праведной ноге положен рай от Гуччи,
две массажистки юных, - но клешня
ноге неправедной, да молоток падучий.
Теперь представить вечность: вот в аду
стоит одна нога, в раю стоит другая,
уселась гурия на часть, - сковороду
под часть другую бес пододвигает,
хороший глаз ест истину и свет,
а правда доедает глаз поплоше,
и крик сплошной - то счастья точно нет,
то слишком сплошь, да всё мороз по коже.
2004
блуждающая дуля
Отхлынет лес и выпадет равнина,
уже атласная, ещё рубашкой вверх,
пустая карта. Вылиняет синий
за мятым облаком. Чуть позже, в голове
поднять и рассмотреть ту цепь случайных
событий, ни с чего привёдших к холодам,
обильной шерсти, снам без окончанья,
включающим в себя проснуться кто куда.
2004
похороны древа
Ежовый воздух. Ртутные пары
над миражом и гулом скотобоен,
домов с происходящим. Ножкой дрыг
снегурка, - ась?! Тяжелые гобои
бог вставил в зад ветрам, несущим гроб
хрустальный, чтоб разбить его о небо,
а может небо - но разбилось чтоб,
осыпалось, и совершились требы
на похоронах деревца - стекло,
цветной огонь и варварские бусы,
крошащееся олово, - светло
и медленно, и вместе разобьются.
2004
проснешься, а глаза зашиты изнутри
Уехать в Буэнос будь он неладен Айрес.
Пить айриш-крем и нюхать айс и кокс
тропической зимы, а солнышко легко
усушит мозг и девушек нажарит -
таких, что часто путают себя
друг с дружкою, с камнями и водою
до горизонта, да и за, - ни корабля,
ни облака, ни голубя с бедою.
2004
пятница
Совсем неважно, чей вчерашний день
ты вспомнишь, разлепив наутро веки,
чьи сны просмотрены, какие печенеги
тебя родили - эти или те.
Любой день пятница. Никто не отдохнет.
Ведь сколько ни ходи от дома до работы -
короче путь не станет, а субботы
не будет вовсе, и наоборот.
2004
гербарий
Осенний 3D-арт. Немного прёт,
немного плющит. Белки полиняли,
став вроде ртути. Боженят ведет
до класса богородица: задали
гербарий, и подписанных жуков,
эссе на тему кар - вполне заметно,
что мир и жёлт, и вложен меж листов
очередного нового завета.
2004
пробел
Я где-то здесь, но лучше не искать.
Закрыв глаза и слушая гул тела,
бубнящей раковины, с голосом в висках,
я где-то здесь, и отделен пробелом
случайно вбитой паузы, щелчком
мигнувшей двери, тлеющей до пальцев
ночною сигаретой. Так легко
услышать звук и
