— Если бы, — ворчливо откликнулся дракон, и осторожно взял меня за руку. — Спасибо. Я опять в долгу перед тобой.
— Растрепали? — обреченно спросила я, мученически возведя глаза к потолку. — Впрочем, я молчать и не просила…
— Даже если бы попросила. Это слишком серьезный вопрос, чтобы умалчивать о нем. Тереса, я…
— Так, потом договорите! — бодро ворвалась в разговор целительница, и слава Тьме.
Я почему-то ужасно неловко чувствовала себя, когда Эйнар меня благодарил, хотя прежде мне такая застенчивость, вроде бы, была не свойственна.
— Смотри, Тереса! — скомандовала Маргрит, и я послушно перешла на магическое зрение. — Вот тут и тут, видишь? Уплотнения? Тут некроз был, и ты его удалила — смотри, как интересно такие места срастаются, видишь? Как будто наползает с соседних участков, и наслаивается друг на друга. Эти места потом восстановятся полностью, а уплотнение рассосется. А вот тут, видишь, грубый шов? И вот тут еще… Здесь ты неудачно края свела, я распускала и заново фиксировала. Ну-ну, не морщись, тебе вполне простительно…
Целительница разбирала всю проделанную мной работу интересно и подробно, раскладывая ее по полочкам — где какой огрех, отчего он случился, и что с ним следует сделать в дальнейшем, а в итоге заключила:
— Ты молодец! Я бы взяла тебя в ученицы.
— Я же говорил, — проворчал с постели Эйнар, все это время покорно изображавший учебное пособие.
— Нет, спасибо, — пробормотала я, смутившись. — Мне и в боевиках хорошо.
Я, все-таки, для целителя слишком мало люблю людей!
Она засмеялась, видимо, по лицу прочитав невысказанную мысль, и оставив на столе вечерню порцию лекарств и ужин (все перетертое, питательное и магически насыщенное), попрощалась.
Я вышла вместе с ней и уже за порогом спросила:
— Целительница Маргрит, когда он встанет? Вы же видите, без его согласия мне участвовать в поимке не разрешают, да и вообще…
Она вздохнула, и честно призналась:
— Я на Эйнара ограничители поставила, иначе он бы еще прошлой ночью вскочил. Если эту ночь пролежит без подвигов и попыток призвать замов прямо к своей постели, то к утру сможет быть свободен. И, ведь самое главное, он не маленький мальчик и все прекрасно понимает! Но нет же, каждый считает, что он умнее глупой наседки, и уж он-то точно выдержит!
И с такой неприкрытой досадой это было произнесено, что я невольно вспомнила матушку, Каталину Ривад, которая тоже порой о больных нелицеприятно высказывалась…
— Если бы не обстоятельства — позволила бы ему встать, ей-ей, а потом мстительно бы отпаивала самыми мерзкими настоями две недели! Ладно, — сбавила пыл целительница. — Пойдем уже.
— Я сейчас… — замялась я. — Сумку забыла…
— Проследишь тогда, чтобы он вечером лекарства выпил, а на ночь — обязательно из большой бутыли один стакан отмеришь. И кроме того, что на подносе, есть ничего не давать! — развернулась и ушла, оставив меня медленно заливаться краской.
А потом махнула рукой и вернулась в комнату.
В конце концов, если мне практически выдали целительское благословение на должность сиделки, то чего теряться?
Странно только, что паломничества коллег к ректору не наблюдается. Может, они боялись Маргрит, а теперь, когда она ушла, ка-а-ак попрут?
Об этом я и спросила Эйнара.
— Запретила, упырица.
— И все так-таки и подчинились? — не поверила я.
Нет, ну в самом деле, драконам не так-то просто что-то запретить, да еще так, чтобы они послушались.
— Магически запретила, — грустно вздохнул бронзовый дракон. — Есть у нее в арсенале заклинаньице… «Полный покой» называется. Ты не видишь, но вокруг моей комнаты барьер стоит, ближе, чем на сто метров без разрешения не подойти.
— И что, никто его не может снять? — заинтересовалась я, забираясь в кровать к бронзовому дракону прямо в одежде, и устраиваясь с максимальным удобством.
— Могут! — скорбно откликнулся он. — Но поднимется такой звон, что тут же сбежится вся Академия, а следом прибежит злобная Маргрит, и тяжелых больных станет на одного больше!
Я тихонько рассмеялась зловещему прогнозу и пристроила голову на укрытое одеялом плечо, чувствуя, как на мягких лапах ко мне подбирается сон.
Все же, я слишком мало сегодня спала, и слишком много пьянствовала с Алвисом… Посплю, пожалуй. А если кое-кто попытается встать — я это обязательно почувствую, не зря же плечо головой придавила!
И я почувствовала, как тяжелая ладонь легла мне на голову, как пальцы зарылись в волосы, беззастенчиво разваливая косу, а лба коснулись сухие горячие губы. Эйнар подо мной глубоко вздохнул и, кажется, тоже почти сразу уснул.
Глава 13
Проснулась я, когда за окном только-только стемнело. Вскинула голову, чуть щурясь, не сразу сообразив, который час, где я и что здесь делаю. Поднос на столе напомнил о переданных мне обязанностях, и я уже начала примериваться, как бы мне растолкать дракона, но при этом не нанести тяжких телесных повреждений несчастному больному, как губы Эйнара тронула ухмылка, а из-под ресниц лукаво сверкнула золотая радужка. Кажется, чем дальше, тем меньше подлая ящерица намеревалась скрывать, что нет-нет да считывает мои мысли. И ведь как филигранно! Ни разу не заметила…
Я расфырчалась и сползла с кровати, чтобы внимательно осмотреть фронт моих сиделкинских работ.
— Помоги сесть, — с некоторым усилием попросил вдруг Эйнар.
— А тебе можно? — я сверкнула настороженным взглядом.
— Тереса! Выгоню!
Я закатила глаза — ой можно подумать, можно подумать! И подхватила дракона подмышки, подтягивая вверх и помогая утвердиться на подушках. И куда его завтра Маргрит отпускать собралась? Он же на ногах не стоит.
— Это зелье, — процедил сквозь зубы Эйнар. — Чтобы не сбежал.
Я только задумчиво кивнула. И то верно! Не привязывать же его! (Потому что не сработает…)
— Есть хочешь? — Я взяла в руки одну из мисок с чем-то зеленым, пюреобразным и на диво вкусно пахнущим. Миска была теплая, не иначе как с подогревом.
— Хочу.
— Покормить?
Я откровенно подтрунивала, но дракон
