Так он добрался до Эстана, где и осел. Чем-то Ривад его особенно привлекли.
Он набрался терпения и ждал. Продолжал свои изыскания, учеников даже набирал. И следил, ждал подходящего момента. Может быть, хотел напроситься в вассалы или предложить себя в качестве достойного мужа, теперь уже неизвестно.
Но Ривад — сильны, они абы кого не возьмут, здесь нужно было действовать осторожно. Здесь нужен был подходящий момент.
И от его пристального, бдительного ока не укрыли фонарики старой Альбы то, что происходило в поместье. Благоприятный момент для отступника настал, и он рассудил, а зачем вымаливать то, что он может взять силой и в полной мере.
— К тому времени он уже окончательно повредился в уме, Тереса, — Эйнар говорил негромко, сухо, без сожаления. — Все же делать то, что проделывал он, и сохранить при этом рассудок, просто невозможно. Он не был сумасшедшим убийцей, когда он покинул стены Академии. Наверное, он не был им даже тогда, когда только начал свои эксперименты. Его записи, — дракон скривился. — Были тщательно изучены. Он не думал о мести, он думал о силе, о могуществе, о власти. Месть стала навязчивой идеей уже извращенного разума.
Я потянулась, обвила руками драконью шею и медленно, стараясь не потревожить поломанных ребер, переползла к Эйнару на колени.
— Мы все уничтожили, — проговорил он, пристроив подбородок мне на макушку.
— Я лично все уничтожил. А Лейф нашелся. Лейф, шестой пропавший дракон. Он удумал впасть в спячку, поэтому не услышал всеобщего зова.
— Драконы впадают в спячку? — удивилась я.
— Иногда. Когда становится скучно. Уснул на пару веков, проснулся — а вокруг что-то новенькое, — Эйнар произнес это так иронично, что я не смогла определить, шутит он или говорит всерьез. Впрочем, разве это важно?
— У меня только один вопрос! — я уткнулась носом в бронзовую шею и с наслаждением вдохнула запах, отличный от лазаретного.
— М? — почти мурлыкнул дракон, поглаживая меня по спине.
— Как Маргрит тебя пропустила? Она грозилась — никого, пока не поправлюсь!
— Ну… — дракон ухмыльнулся мне в волосы. — У меня же теперь есть перо и бумага…
Маргрит выпустила меня из лазарета через три дня, и весть об этом не иначе, как разлетелась по всей академии. Ну, либо кое-кому нечем было больше заняться, чем меня караулить. Потому что, когда я свернула на родной этаж, то увидела, что дверь моей комнаты подпирает наставник Алвис собственной персоной.
Я набрала в грудь побольше воздуха и пожалела, что повязку с ребер сняли. Она мне, может, еще пригодится.
— С выздоровлением, — при моем приближении дракон выпрямился и, не особенно утруждая себя дальнейшими реверансами, выдал: — Все, отпускай меня.
— Нет, — сказала я и нырнула в комнату.
Не то, чтобы я надеялась захлопнуть дверь перед драконьим носом и уйти от разговора, нет. Просто скандалить в коридоре было бы неблагоразумно. А что скандал будет — в этом уж я не сомневалась!
— Что ты сказала? — то ли Алвис и правда не расслышал, то ли сделал вид, но, войдя за мной следом, дверь он тщательно прикрыл.
— Нет.
— Тереса. Угроза миновала, — дракон был опытен, мудр и терпелив. — Ты можешь меня отпустить.
— Нет.
На третьем отрицательном ответе опыт, мудрость и — особенно — терпение Алвиса закончились. Он так бабахнул кулаком по столу, что я против воли втянула голову в плечи.
— Что значит, нет?!
— Нет, значит, что я тебя не отпущу.
— У нас был уговор…
— Был. Но ты не уточнил, какая именно угроза. А у представителей темных родов жизнь, знаешь ли, не всегда безоблачна и безопасна…
В черных глазах сверкнула желтизна и, кажется, понимание всей глубины совершенной ошибки. На скулах заиграли желваки, кулаки сжались, вдоль висков змеиным узором проступили мелкие черные чешуйки.
— Я прибью тебя, — прошипел он, может, и не имея в виду это конкретно, но меня такое заявление вполне устраивало.
— Валяй, — я на всякий случай все же отступила за спинку кровати, чтобы не прибил раньше, чем договорю. — И станешь главой рода. Оно тебе надо, подумай-ка?
Дракон сверлил меня взглядом, и я продолжила уже увереннее:
— У темных родов есть обязательства перед Тьмой, ты знаешь? — Алвис молчал, я вцепилась в спинку кровати так, что костяшки побелели. — Тьма служит нам, а мы служим Тьме. И одна из граней служения — это обязательство передать силу по крови в достойные руки. Если же линия крови оборвется, и дар угаснет…
Я вздохнула и призналась, глядя в непроницаемо черные глаза:
— Я — последняя из Ривад. Мой род пресекся, и этим виновен перед темными богами. За вину рода отвечает последний из оставшихся в живых. И когда я умру, за моими останками придут теневые гончие, и доставят их в родовой склеп Ривад. И там я перерожусь в неподкупного стража, который будет вечно хранить бесценные знания и могущественные артефакты до тех пор, пока не найдется кто-то достойный ими завладеть — и способный это доказать. И тогда, когда сокровища моего рода возьмет в руки чужак, я, вернее, то, что от меня останется, станет его верной тенью. Обреченно вечно служить достойному за то, что мой род не уберег. Так что… я не знаю, как сработает проклятие, если последним в роду останется дракон, с учетом того, что в полной мере ты все равно не способен перенять родовую силу… Но ты уверен, что хочешь это проверить?
Не дождавшись какой-либо реакции от застывшего изваянием черного, я позволила себе чуть улыбнуться и попытаться подсластить настойку заранее заготовленными прекрасными перспективами:
— Да ладно, быть Ривад совсем неплохо! У нас есть библиотека…
И еле успела увернуться от пущенного в меня проклятия, оставившего дымящуюся проплешину в каменном полу моей комнаты.
— Дрянь!!! — бушевал дракон, наконец, придя в себя от моей неслыханной наглости. — Стерва!!!
Каждый эпитет сопровождался заклинанием, и я не могла не признать, что как наставник темной магии дракон определенно не зря ест свой хлеб!
— Что ты хочешь? — неожиданно выпалил Алвис, опершись на край стола, когда я робко высунулась
