А когда сил у меня больше не осталось, и я распласталась по драконьей шее, прижавшись щекой к чуть шершавой пластине, Эйнар лег на крыло, унося меня в неизвестном направлении. От чешуи исходил внутренний жар, говорящий о том, что где-то там, внутри, дремлет драконье жаркое дыхание, и я прикрыла глаза, просто наслаждаясь происходящим и стараясь не думать о сумке, и вещах, и о том, что это скорее всего прощание.
Мы летели не больше получаса, хотя пару раз я ловила себя на ощущении смещения пространства, так что зарекаться, что Эйнар не нырял на ходу в заранее подготовленные порталы, не могла. Правда, заскучать я все равно успела, и радостно встрепенулась, ощутив, что дракон пошел на снижение.
Эйнар спускался по сужающейся спирали, то и дело наклоняясь и позволяя мне разглядеть море и маленький островок, поросший буйной зеленью. Воздух становился все теплее и влажнее, совсем как в термах, и я начала подозревать, где именно ректор черпал вдохновение для создания своих ярких птичек.
Я подпрыгнула, когда дракон без особой элегантности плюхнулся на песок, и почувствовала, как отпустили путы заклинания.
— Идем.
Не успела я скатиться по драконьему боку на землю и оглядеться хоть чуть- чуть, как Эйнар обернулся и, ухватив меня за руку, потащил куда-то в кусты.
— Куда мы?..
— Ш-ш-ш, — прошипел дракон, и я послушно замолкла.
А через пару минут мы вышли к маленькому холму, зияющему черным провалом пещеры, и я стиснула широкую драконью ладонь, едва не запищав от предвкушения. Сокровищница? Сокровищница, да? Ведь да-да-да?!
Сразу за глянцевой влажной листвой под ногами обнаружились ровные ступеньки, уводящие в темноту. Эйнар нырнул в нее увлекая меня за собой, только перехватил иначе — под локоть, помогая не оступиться.
Темнота становилась все плотнее и непрогляднее, я попробовала наколдовать светлячка, но не смогла выжать и искры, вместо этого только споткнулась и глухо ойкнула. Мрак усмехнулся и подхватил меня на руки. От чего ощущение того, что я оказалась где-то вне времени и пространства, в сплошной непроглядной пустоте только усилилось. И если бы не знакомые объятия, не запах, будоражащий ноздри, я бы, наверное, даже испытала легкий приступ паники.
Еще шаг — и свет почти больно ударил по глазам. Я зажмурилась, пряча лицо на груди у Эйнара, и только секунд через десять рискнула чуть разомкнуть ресницы.
Свет лился прямо с потолка и рассеивался в пространстве почти как дневной. И пока я, открыв рот, озиралась, в бесплодных попытках охватить взглядом все — стрельчатые арки, позолоченные витые решетки, горы — всамделишные, как в книжках! — драгоценностей, Эйнар осторожно опустил меня на пол. Под ногами звякнуло, и я уставилась вниз, где все было усыпано монетами, словно банальной галькой.
Он правда привел меня сюда!
В святая святых!
Да такая честь человеку раз в сто лет перепадает!
От восторга сердце готово было выскочить из груди, я сделала глубокий вдох, успокаивая его, и проговорила:
— Что-то как-то скромненько…
Громкий шлепок эхом разнесся по анфиладам.
— Ай! — я подпрыгнула и отскочила, потирая пострадавшее место. Впрочем, учитывая юбки, гордость пострадала больше. — Руки!
— Язык, — невозмутимо отозвался ректор академии семи ветров, ухмыляясь, как подзаборный хулиган. — И вообще мы сюда по делу, адептка Тереса, так что попрошу!
С этими словами он зашагал по проходу между небрежно сваленными драгоценностями в сторону ажурных ворот с узором в виде цветов и птиц.
— По делу? — переспросила я, поспешив следом.
— Да. Надо забрать одну вещь.
— Какую?
— Увидишь. Если будешь хорошо себя вести.
Я показала драконьей спине язык, мимолетом в очередной раз полюбовавшись и спиной, и косой, спускающейся до середины лопаток, мягкими золотистыми бликами на бронзовых волосах, и ниже… ниже вид без одежды был, конечно, привлекательнее…
— Раздеться?
Я вздрогнула, вспыхнула и, бросив неблагодарное дело — тешить драконье самолюбие, принялась озираться по сторонам. Оказалось, что горы блестяшек были чем-то вроде прихожей, и теперь мы шли по узкому коридору, а вдоль его стен на подставках висели уже не просто драгоценности, а артефакты, от некоторых из которых веяло такой древностью, что по спине пробегала благоговейная дрожь.
В какой-то момент мне показалось, что я слышу шум воды, но буквально через несколько шагов стало ясно — не показалось.
Коридор закончился внезапно, и мы оказались в просторном гроте. Неизвестно откуда льющийся водопад разбивался бриллиантовыми брызгами о гладь прозрачного подземного озера, дно которого было усыпано монетами, камнями, диковинными ракушками, а под стеклянной гладью воды то и дело мелькали стайки разноцветных рыбок. Оказывается, драконы коллекционируют не только человеческие сокровища, но и природные!
Как зачарованная, я приблизилась к колеблющейся кромке воды и присела на корточки, касаясь ее кончиками пальцев. В пещере несмотря ни на что было тепло, и вода вместо ожидаемо ледяной оказалась почти теплой. Я обернулась, чтобы сказать Эйнару что-то, но мысль тут же выпорхнула из моей головы той самой цветастой пташкой, потому что дракон уже успел скинуть с себя рубашку и сапоги и теперь был занят ремнем брюк.
Серебристые водные блики плясали на смуглом теле, и зрелище это завораживало почище древних артефактов.
Эйнар улыбнулся мне, на этот раз не насмешливо, но все равно как-то шкодливо, а потом, разбежавшись, нырнул в озеро, обдав меня тучей брызг. Я взвизгнула, отшатнулась, шлепнулась на попу и рассмеялась, когда дракон, не удовлетворенный эффектом, наподдал по воде ладонью, чтобы уж наверняка вымочить меня с головы до ног.
Ладно, намек понят!
И я принялась раздеваться, торопливо стягивать липнущую к телу одежду, чувствуя на себе такой же жадный и пристальный взгляд, каким я сама только что наблюдала за драконом. От предвкушения и нетерпения дрожали пальцы, а жаркая пульсация внизу живота уже разгоралась, хотя ректор ко мне еще и пальцем не притронулся.
И желание это было таким сладким, что даже почти заглушало горечь и мысли о сумке и стопке вещей на кровати.
Я шагнула в воду, почувствовала, как та мягко обволокла ступню прохладным прикосновением. Еще шаг — и я мне
