14
Нэсс жила в современной многоэтажке – унылой серой коробке, уродовавшей конец улицы с особняками. Когда мы подошли к ее подъезду, я старалась побороть желание взглянуть наверх. Мне не хотелось встречаться глазами с растрепанной женщиной на седьмом этаже – наш визит и так был достаточно странным.
Финч исследовал ряды кнопок на домофоне и нажал нужную – 7F. Через пару секунд кто-то ответил, голос был невнятным и хриплым от помех.
– Чего… дает… за?
Мы недоуменно переглянулись. Финч снова нажал на кнопку.
На этот раз голос звучал чище.
– Чего ожидает Ильза?
– Она ожидает Смерти, – немедленно ответил Финч прямо в коммуникатор.
Пауза, затем трескучий сигнал открывающейся двери. Финч смотрел на меня краем глаза, вид у него был очень довольный.
– Ну давай уже, скажи, если хочешь, – предложила я. Лифта в подъезде не было. И вестибюля тоже – только узкая лестница наверх, покрытая грустно-серым ковром. Похоже, на седьмой этаж нам предстояло подниматься пешком.
– Сказать что?
– Что твои познания в Сопределье помогли нам войти. Я, конечно, понятия не имела, чего ожидает эта Ильза.
Он пожал плечами.
– Но ты могла догадаться. Если сомневаешься, что ответить, говори «смерть» и не ошибешься. Причем Смерть с заглавной буквы. В этом все Сопределье.
Остаток пути до квартиры Нэсс мы молчали – все силы уходили на подъем. На последней лестничной площадке я остановилась передохнуть, проклиная Уайтчепел, в котором место обычной человеческой физкультуры занимали – на выбор – дыхательная гимнастика и крав-мага.
– Ну как ты, улитка? – Финч шутливо хлопнул меня по плечу, и я стряхнула его руку. Дверь перед нами с тихим скрипом приоткрылась, и мы отступили на пару шагов.
Я сразу же узнала Нэсс, хотя на ее лице не было ни следа косметики. Она стояла, опираясь о дверной косяк, и смотрела на нас расфокусированными глазами.
На ней были черные джинсы и толстовка с логотипом магазина братьев Уизли – «Всевозможные волшебные вредилки», заляпанная на груди чем-то темным – я надеялась, что это кофе. Глаза ее были огромными, туманно-голубыми, а волосы – копна темных кудрей, там и тут пронизанных сединой, хотя она была вроде бы слишком молода для седых волос. На самом деле я удивилась, как старо она выглядит. Наверно, ее фото на аватар было снято лет десять назад. Ее взгляд рассеянно скользнул по Финчу и остановился на мне. Я заметила, что ее пальцы крепче впились в дверной косяк.
– Это ты мне писала?
Я кивнула.
– Ты… внучка Алтеи, должно быть? Та малышка, которая в «Файрвее» запустила в меня апельсином?
– А… Да. Можно войти?
– Тебе – можно. В одиночку, – она отступила от двери, пропуская меня внутрь с похоронным выражением лица.
Я пошла за ней, пожала плечами, извинившись перед Финчем.
– Эй, подожди, – он поставил ногу на порог, не давая двери закрыться. – Алиса…
– Все нормально, Финч.
– Точно? – тихо переспросил он. Его большие глаза были такими взволнованными, что у меня по спине пробежал холодок. Вот что случается, едва начнешь в ком-то нуждаться. Он к этому привыкает и начинает тебя защищать.
– Полный порядок, – заверила я и оттерла его с пути, чтобы закрыть между нами дверь. Надеюсь, этот жест выглядел дружеским.
По сравнению с квартирой Нэсс, книжный магазин Перкса выглядел как японский сад камней. В воздухе стоял клаустрофобический запах индийской лавки благовоний – смесь вони от коробок из-под лапши и грязных волос. Где-то присутствовал подспудный аромат полыни, знакомый мне по Эллиным очистительным ритуалам.
Кое-как притерпевшись к вони, я начала различать детали. Это была большая квартира-студия. Пол был почти сплошь заставлен картонными запечатанными коробками и стопками книг, а все свободное горизонтальное пространство – обеденный стол, кровать, продавленное зеленое кресло – было занято разбросанными в беспорядке вещами. Мятая одежда, коробки от пиццы, материалы для поделок. Куча материалов для поделок. Я понадеялась, что Нэсс занимается арт-терапией: она выглядела так, будто в этом нуждалась.
– Хочешь чаю? – хрипло спросила она, глядя на меня искоса – и сразу отводя глаза, когда я пыталась ответить на ее взгляд.
– Н… да, – я резко изменила ответ, когда увидела, как ее глаза обиженно сузились.
Нэсс отвернулась к электрическому чайнику, балансирующему на краю столешницы миниатюрной кухни. Я хотела спросить, как долго в чайнике не меняли воду, но не стала.
Пока мы ждали, когда вода закипит, я высматривала, куда бы мне присесть. У стола нашелся раскладной стул, не занятый ничем, кроме стопки газет, так что я решила, что будет безопасно переложить ее на пол.
Заголовок верхней газеты привлек мое внимание. «Полиция начинает расследование серии убийств на севере штата». Пока Нэсс доставала чайные пакетики «Липтон», я присела и начала читать.
Деревушка Берч в штате Нью-Йорк в последнее время стала центром полицейского расследования особой важности. Три нераскрытых убийства за семь месяцев…
– Лимон или сливки?
Я резко вскинула голову. Молочно-голубые глаза Нэсс смотрели на меня.
– Э-э… Можно сахар?
Сколько недель окажется сливкам? Будет ли лимон покрыт плесенью? Сахар, по крайней мере, казался безопасным.
Нэсс снова отвернулась, чтобы вскрыть над моей чашкой чайный пакетик, и что-то заставило меня оторвать от газеты уголок со статьей и быстро затолкать его в карман юбки. Когда чай был готов, Нэсс рукавом смахнула мусор с кухонного стола и сгребла хлам со второго складного стула. Потом она поставила передо мной бело-оранжевую чашку с логотипом магазина Zabar’s и села.
– Итак, – сказала она. – Чего ты хочешь?
Вот так, безо всяких предисловий – кроме тех, что уже прозвучали.
– Я прочла последний пост вашего блога. И надеюсь, что вы скажете мне, как найти Ореховый лес.
– Ха! – выкрикнула она, запрокинув голову – я думала, люди так делают только в книжках. – Назови мне три важных причины, по которым ты туда хочешь попасть. Три – счастливое число в волшебных сказках. Но ты это уже знаешь, – она снова выпрямилась и уставилась на меня.
– Что, если у меня есть только одна важная причина?
Пустоту голубых глаз Нэсс что-то выжигало изнутри.
– Как по-твоему, сколько мне лет? – внезапно спросила она.
Я двинула плечом. Если она хотела лести, то выбрала для этого неправильную собеседницу.
– Не знаю. Тридцать… пять?
– Мне двадцать шесть.
Обхватив ладонями горячую кружку, я внимательно смотрела на нее. Седые пряди в волосах, тонкие морщинки вокруг глаз… Я слышала о людях, которые седели вследствие травмы, но тут явно было что-то другое.
– Вы проникли внутрь, да? – шепотом спросила я. – Как вы это сделали?
Нэсс наклонилась вперед так, что волосы упали ей на лицо.
– Мы смогли войти, потому что нам это позволили, – неживым голосом сказала она. – Если бы не позволили – мы бы вечно искали вход. Они убили Мартина, а меня оставили в живых. До сих пор не знаю, почему. – Какое-то чувство
